Организатор казанского тату-фестиваля сделал татуировку с символами столицы Татарстана на 200-рублёвой купюре

Ольга Гоголадзе — Казань

Пока вся страна голосует за изображение для новой купюры номиналом 2000 и 200 рублей,  владелец тату-студии «Аризона» Владимир Маловицкий уже определился с выбором. На его ноге теперь красуется башня Сююмбике, Зилант и надпись «200 рублей» на шёлковой ленте.

Мы встретились с ним, когда мастеру оставалось доделать буквально пару штрихов, и  подробно расспросили о его экстравагантном решении, популяризации тату-культуры и о сходстве футбольных клубов с тату-салонами.

— Я узнал, что сейчас идёт конкурс, в котором выбирают город и символ для новых купюр. А поскольку я очень люблю Казань и слежу, как она растёт и развивается, я посчитал, что она наиболее достойный кандидат. Татуировщики — народ творческий, поэтому я решил поддержать свой город именно так. Выбрал символ — территорию Кремля. Но если рисовать её целиком, она займёт слишком много места на теле. Поэтому сократил её до минимально возможных размеров — оставил только башню Сююмбике. Конечно, её охраняет Зилант — без него Казань не Казань. Изначально были мысли набить Кул-Шариф, но потом мы с мастером подумали: республика мусульманская, многие предвзято относятся к татуировкам, поэтому совмещать религию и тату мы не стали.

— Не рановато ли? Казань ведь ещё не победила в голосовании… 

— Среди татуировщиков всегда считалось нормальным запечатлеть на себе какой-то период из жизни, событие, встречу. У меня под такие татуировки выделена правая нога. Есть рисунок с Сибирского фестиваля, есть тату с IV Казанского феста, одну мелкую татуировку мы с  московским мастером делали друг другу одновременно. А этот рисунок, я считаю, просто обязан оказаться на 200-рублёвой банкноте. Наша республика много сделала для России, она впереди всех по инновациям и спорту. Мы должны её поддержать. В группе тату-студии «Аризона» «ВКонтакте» больше 17 000 подписчиков. Выложим фотографию свежей татуировки, расскажем, по какому поводу она сделана. Таким образом, все те, кто не слышал про этот конкурс, смогут поучаствовать в голосовании.

— Вы считаете, что художники должны так ярко заявлять свою позицию?

— Любой человек должен активно высказывать свою гражданскую позицию.  Не имеет значения, художник ты, музыкант, бухгалтер или пожарный. Я знаю, что ко мне прислушивается много людей: за эти шесть лет, благодаря проведённым фестивалям и популяризации тату-культуры в Казани, очень много ребят прошли через нашу студию. Они считают моё мнение значимым, поэтому я чувствую ответственность и думаю, что нужно обязательно говорить о том, что тебе нравится и кого ты поддерживаешь. Иначе для чего жить-то?

— Сейчас и вас, и «Аризону» знают не только в Казани, но и в любом российском городе. С чего всё начиналось?

— Скромно начиналось. Шесть лет назад я просто познакомился с татуировщиком, который работал на дому. У меня уже тогда был к этому интерес, но я не думал, что однажды сделаю татуировку и себе. На тот момент искал занятие, которое позволило бы мне обеспечивать семью. Думал: надо попробовать организовать тату-студию. Мы арендовали небольшое помещение в комбинате «Здоровье», буквально 10 кв. м. Он занимался творчеством, а я предпринимательской деятельностью: поиском клиентов, заказом оборудования. Потихонечку дело пошло, мы стали арендовать помещение побольше. Выросли из 10 квадратов до 90. Потом нам стало тесно, и мы переехали в другое помещение. Сейчас у нас 13 мастеров и несколько учеников, мы каждый год проводим тату-фестиваль и всегда держим марку. Кстати, спустя пару лет я сам стал пробовать делать людям татуировки.

— У вас было художественное образование?

— Нет, но на архитектурном факультете нам давали основы рисования. К тому же, несколько лет я видел, как работают татуировщики и очень серьёзно вникал в тонкости их ремесла. Потом однажды взял в руки машинку и сделал свою первую татуировку нашему администратору.

— Что нужно сделать, чтобы выучиться в студии на тату-мастера?

— Как минимум, нужно уметь рисовать. Ещё должна присутствовать фантазия. И деньги, конечно — сейчас никто не будет бесплатно возиться с учеником — это довольно тяжёлый труд. У нас программа длится месяц, но это лишь основы. Более сложным стилям нужно учиться годами. Ни один уважающий себя татуировщик никогда не скажет, что он на пике совершенства. Если кто-то заявляет: «Я умею всё!»  —  не стоит ему доверять.

—  По каким критериям определить, заслуживает ли доверия студия, в которой мастер  работает?

—  Клиент с самых первых минут и до конечного результата должен быть максимально доволен. Всё начинается с администраторов. Они должны быть вежливы и знать толк в татуировках. Если человек напишет: «Здравствуйте, я хочу набить на спине тигра размером со спичечный коробок», ему должны объяснить, что нельзя этого делать по ряду причин. Администраторы консультируют насчёт размеров и стилей эскизов, а потом подбирают идеального мастера, который выполнит именно эту работу лучше всех. Универсалы есть, конечно. Но лучше выбирать узконаправленного специалиста, который развивается только в своём стиле и владеет им в совершенстве. От татуировщика, в свою очередь, требуется само качество исполнения. Ещё он рассказывает, как правильно ухаживать за татуировкой, чтобы она хорошо зажила и не было необходимости её корректировать. Успешная татуировка на 60-70% зависит от самого клиента. Если он в тот же день пойдёт в баню, прыгнет в бассейн или напьётся пива, кожа отреагирует очень плохо. И работа даже самого крутого татуировщика придёт в негодность.

— Сколько сейчас стоит татуировка?

— От 2000 рублей до бесконечности, в зависимости от стиля, сложности, популярности конкретного мастера. При этом, если татуировщик давно мечтал нарисовать что-то для портфолио, он может сделать её с огромной скидкой. Бывают вообще бесплатные, по акции. Потому что сейчас тату — это товар. Студий много, конкуренция в Казани хорошая — у нас их больше двадцати. Все хотят, чтобы клиенты пришли именно к ним.

— Салоны охотятся на мастеров? Переманивают их друг у друга?

— Мы, скорее, как футбольный клуб. Правда, там покупают игроков, а у нас переманивают. Если бы у нас были контракты с мастерами, было бы проще. Но мы не сторонники того, чтобы загонять людей в какие-то рамки. Силом всё равно не удержишь. Если кто-то считает, будто у конкурентов лучше, мы должны создать все условия, чтобы человек сам не захотел уходить.

— Приходилось отговаривать клиентов от дурацких татуировок?

— Конечно! Недавно был случай. Женщина записала на сеанс себя и ещё двоих. Нужно было сделать им крестики на груди. Представьте моё удивление, когда она пришла с детьми 4 и 6 лет! Мамаша смотрит бешеными глазами говорит: «Им детском садике не разрешают носить крестики, так что, делайте нам всем татуировки!». Мы, естественно, наотрез отказались. Тогда она потребовала назвать ей имена мастеров, которые согласятся. Но таких нет, никто не станет делать татуировки детям — это вообще сумасшествие. Вырастут и сами решат, надо им это или нет.

— Кстати, а с какого возраста можно делать себе тату? Насколько я помню, в законодательстве это вообще не прописано…

— Без разрешения родителей с 18 лет. Иногда 16 лет приходят с родителями, если уж очень хочется. Бывали случаи, когда заходили огромные дяди с усами, делали татуировку, а потом звонила их мама с криками: «Вы что наделали??? Ребёнку 15 лет!». По закону разгневанные мамы ничего не могут нам сделать. Но мы всё равно теперь в обязательном порядке проверяем паспорта.

— Такая реакция родителей кажется, по меньшей мере, странной. Ведь татуировки из синюшных куполов и сомнительных иероглифов превратились в настоящие произведения искусства. Когда произошёл этот рывок в тату-культуре?

— Лет десять назад. Всё благодаря фестивалям, конкуренции, популяризации этой культуры в целом. Многие дизайнеры и иллюстраторы бросают свою работу и становятся тату-мастерами. Конечно, материалы стали гораздо круче. Они отрывают совсем другие возможности. Смотришь на работы некоторых мастеров и думаешь: «Как он сделал такое? Кому он душу продал? Откуда у него руки растут так правильно?»

— Вы поэтому решили провести первый тату-фестиваль в Казани?

— Да, в 2012 году, после того, как съездил на свой первый фест в Москве. Сам не помню, как его организовывал. С кем-то договаривался, кого-то просил поддержать, кто-то сам вызвался помочь. Спонсоров у меня не было и до сих пор нет. Ушёл в хороший минус, даже машину в ломбард пришлось закладывать, чтобы раздать долги. Но ничего, со временем выкупил. Зато получилось очень хорошо провести этот фестиваль, у мастеров из других городов проснулся интерес, и на следующий год получилось выйти в ноль. Теперь казанский фестиваль гремит на всю страну. Пусть денег он, по-прежнему, не приносит, зато «Аризона» на слуху у всей России. Можно сказать, это долгосрочная инвестиция.

— Не опасно делать татуировку на фестивале? Ладно здесь, в студии — всё чисто, никто не ходит вокруг. А там толпа народу — мало ли что.

— Естественно, если на фестиваль придёт какой-нибудь медик, он будет в ужасе. Но татуировка всегда была чем-то андерграундным. Самое главное, чтобы всё оборудование у мастера было стерильным, а иглы одноразовыми. Тогда ничего страшного не случится.

— Куда сейчас движется тату-культура? Она становится серьёзным искусством, наравне с живописью? Или это просто мода, которая скоро пройдёт?

— У одних она движется в искусство, у других — в бизнес, у третьих — в тартарары. Если же говорить в широком смысле, то она просто становится обыденностью. У меня трое детей, и они с рождения видят татуировки у мамы с папой. Они не спрашивают: «Что это?», для них это норма. Лет через двадцать татуировки будут и у политиков, и у генералов полиции, и у домохозяек. Тату перестанет быть протестом или модой. Это будет обычным делом, как сходить на массаж или за хлебом.

— Не думали о проекте вроде Miami Ink? Снимать программу, в которой ваши клиенты рассказывали бы о своих татуировках, а вы бы делали их буквально на глазах у зрителей?

— Конечно, думали. Но чтобы это было качественно, красиво и со вкусом нужно серьёзно вкладываться. Найти энтузиастов, которые за «спасибо» будут снимать нам передачи, невозможно. Максимум — небольшой ролик. Когда появятся ресурсы, обязательно что-нибудь замутим. Задумок вообще много. В мае у нас стартовал проект «Тату-битва». Молодые местные татуировщики собрались в «Штабе» и выясняли, кто круче. А компетентное жюри определяло победителя. Это была весенняя битва, и мы хотим сделать её сезонной. Первого октября мы отмечаем день татуировщика — возможно, тогда и устроим очередной раунд. А вечером проведём «Ночь татуировщика» в каком-нибудь клубе.