«Такое ощущение, как будто бы всех рестораторов бросили»

Пандемия коронавируса — это история не только про спад или потери, но и про борьбу и возможности, особенно для малого бизнеса. Очередной герой нашего антикризисного интервью — Денис Михайлюк, управляющий кафе-кондитерской So Sweet. Для того, чтобы сохранить заведение и продолжить радовать гостей, ему придется выкупить кафе у инвестора, который решил его закрыть. Так начался проект #СпасиSoSweet.

— Денис, сколько лет проекту So Sweet?

— Как кафе нам 1,5 года, как кондитерской — больше четырех лет. 

— Расскажите, как он развивался.

— Мы познакомились с супругой, и я переехал в Казань. Она на дому пекла десерты, торты для друзей. Я предложил ей развивать это дело, завести «Инстаграм», группу в «ВКонтакте», то есть продавать на заказ. Она говорит: «Ой, нет, это страшно. Я ни разу этого не делала, это такая ответственность». Я предложил попробовать. В итоге мы придумали название вместе с друзьями и начали работать, принимать заказы где-то 4,5 года назад. Три года мы работали на себя, готовя дома. Постепенно развивались, супруга проходила мастер-классы. У нее нет образования кондитера, но многие приходили и говорили: «Вау, как круто, мы думали, что это профессионалы делали». Будучи идейной и вдохновленной, у нее это все получается. Потом постепенно я сам начал чему-то учиться. И потихоньку вдвоем начали развиваться. Потом появились владельцы бренда Loft Designe из Москвы, которые решили зайти в Казань. Они выбрали это помещение и искали проект общепита, который мог бы тоже разместиться здесь. Мы подумали, что можем претендовать на это место, и написали им. Ранее мы долго искали инвестора, пытались найти деньги, начать свое дело на профессиональном уровне. Уже и помещение нашли, но инвестора не было, денег не было. Сидели и думали, что же делать. Мы христиане и решили помолиться, чтобы все получилось, и произошло чудо. Через две недели Loft Designe объявили конкурс на размещение кофейни на Большой Красной. Мы откликнулись, подготовили свое видение, и из всех участников, которые хотели здесь работать, они выбрали нас. В июле 2018 года начали рисовать, планировать, готовиться к открытию. В ноябре того же года кафе-кондитерская So Sweet открыла свои двери для посетителей. И вот мы работаем.

— Какие были планы на этот год?

— Расти, развиваться, открывать полноценный цех, чтобы сделать мощную кондитерскую, чтобы кондитеры могли полноценно работать. Здесь мы ограничены в пространстве, но при этом делаем для любимых гостей максимально вкусно и красиво, соблюдая все санитарные нормы, особенно в период пандемии. 

— Когда в конце марта объявили о режиме самоизоляции и нерабочей неделе, какие первые мысли пришли вам в голову?

— Дикой и лютой паники не было. Я примерно понимал, что доставка сможет обеспечить расходы на закупку сырья, зарплату и какие-то минимальные платежи. Я думал, что мы справимся. Конечно, мы приняли меры по сокращению расходов и немного снизили зарплату. Все ребята отнеслись с пониманием. Апрель закрыли без существенных потерь. Не было огромных минусов. 

— Как вы вошли в пандемию? Была ли уверенность, что это пройдет мимо вас?

— Нет, уверенности такой не было. Я понимал, что мы будем закрыты и единственный вариант — это доставка и работа на вынос. Первое время я сам развозил доставку в целях экономии. Конечно, каждый раз, когда отдаешь заказ, думаешь: «Все будет хорошо, я не заболею. Так, где антисептик, антисептик?». Все это время мы экономили абсолютно на всем. Стараемся, работаем, ужимаемся там, где можно. Мы запустили антикризисные обеды, сеты, то есть начали делать то, что раньше не делали. Неожиданно открылись интересные моменты, которые планируем оставить и после окончания пандемии. 

— Расскажите поподробнее, как вы стали перестраивать свой бизнес. С чего вы начали?

— Мы пообщались с сотрудниками, сказали о том, что ставка уменьшается. Я им поставил план. Если они делали 50% от докризисного оборота, получали за полную смену. Какой-то стимул я им все равно дал. Если они делают меньше, то получают половину своей ставки. Все отнеслись нормально, с пониманием. Я сказал им, давайте что-то думать, что-то делать. Ребята начали предлагать идеи. Самая актуальная из них — это антикризисные обеды, в состав которых вошли привычные блюда: пюре, гречка, картошка, рис. Начали делать сеты (наборы), ввели скидку на доставку. То есть начали генерировать идеи, как можно дополнительно привлечь людей. Первое время были, конечно, «траблы» с доставкой, когда что-то не так отправили, что-то не доложили. Но мы делаем выводы и не повторяем ошибок. Доставка еды — это наш первый опыт. Раньше мы доставляли только торты, десерты. А тут начали доставлять кофе, завтраки, обеды. Но мы увидели, что людям нравится, многие из них заказывают повторно.

— Какой доход приносила доставка?

— Доставка — это не волшебная таблетка от простоя. Доход был минимальный.

— Сколько было в апреле?

— Где-то 30% от того оборота, что был раньше.

— В мае ситуация была явно получше?

— Соглашусь, в мае мы увидели динамику. После 12-го числа, когда «нерабочие дни» закончились, выручка стала приближаться к докризисной. Люди массово стали приходить, заказывать на вынос. Доставка упала, но заказы есть. В целом нормально, окупаемся. 

— В какой момент времени инвестор сказал, что закрывает заведение? Почему он принял такое решение?

— Примерно 10-15 мая инвестор сообщил, что принято решение о закрытии кафе. Срок был обозначен 15 июля. Но, видимо, обстоятельства изменились, поэтому срок сократился до 15 июня. Решение окончательное, они уже договорились с собственником здания о расторжении договора аренды. У инвесторов много проектов, думаю, что какие-то для них выгоднее закрыть. Я благодарен им за предложение продолжить работу самостоятельно. 

— Вы сразу согласились выкупить кафе?

— В принципе да. Я уже думал об этом, были определённые предпосылки, что такое может произойти. Уже в апреле я понимал о возможности такого решения. Я озвучил инвестору свой план, и мы пришли к общему согласию по передаче оборудования, мебели. Да, возможно мы проиграем в интерьерном решении, так как не можем оставить всю дизайнерскую мебель. Да и залов останется только два, вместо трех. Но это не пугает. Я думаю, мы справимся, сделаем все красиво. Моя жена — дизайнер, я уверен, она все расставит, оформит, в общем, сделает как надо!

— Если не секрет, какова цена вопроса?

— Раскрывать цифры я не буду, могу лишь сказать, что до полной суммы выкупа нам остается собрать около 800 тысяч рублей. 

— Вы запустили проект #СпасиSoSweet. Кто был инициатором?

— Мы с женой. Это как краудфандинг. Идея такая, что мы предоставляем какие-то услуги, которые люди могут приобрести и помочь нам своим участием. Раньше мы пытались это делать, но не получалось. Сейчас же мы видим, как люди любят нас и готовы инвестировать, чтобы сохранить наше кафе. Среди меценатов есть люди, которые перечисляют 10 тысяч и ничего не просят взамен. Мы от всей души благодарим всех, кто откликнулся! 

— А какие услуги вы продаете?

— Есть домашняя открытка за 100 рублей, баночка ручной карамели за 500 рублей, набор десертов — 1 000 рублей, торт килограммовый — 2 500 рублей, пожизненная скидка 25% — 5 000 рублей. Еще мы сделали сертификат на 10 тортов за 20 тысяч рублей. В принципе это выгодно: в любое время заказываешь торт и даришь своим близким сладкую радость. Сейчас думаем и над другими вариантами. Парадокс, но нам пишут из других городов. Вот, например, из Иркутска и Калининграда спрашивают, что нужно сделать, чтобы до них дошла наша продукция. Это круто! Еще думаем над доставкой в другую страну. Но об этом в следующий раз.

— Как люди отнеслись к идее #СпасиSoSweet?

— Нормально, многие нас поддерживают. У нас есть девочка, которая выступала на вечерах музыки, она вместе с друзьями — вокалистами, художниками придумала такой #творческийSoSweet, чтобы поддержать наше кафе и чтобы творчество могло существовать. До кризиса мы проводили мастер-классы, творческие вечера, было кино, музыка. Наши друзья-музыканты хотят таким образом поддержать нас и дать больше огласки нашему кафе.

— Что вы думаете о мерах поддержки бизнеса от государства и пользовались ли вы ими?

— Ничего не думаю. Я не силен в этом вопросе. У нас вся бухгалтерия в Москве, а все решения принимались инвестором. К сожалению, я не влияю на это. Вроде бы мы не проходим по ОКВЭДу, то есть на нас не распространяются меры поддержки. Честно, такое ощущение, как будто бы всех рестораторов бросили и сказали, чтобы сами как-нибудь выбирались. Все открыты, а мы нет. Всем можно приходить в продуктовые, магазины бытовой техники, сантехники, ходить в «Мегастрой», «Пятерочку», а нам нельзя с максимальным соблюдением всех норм пригласить 10-15 человек. Многие коллеги говорят: «Нас просто бросили». Почему-то нас не хотят поддерживать делом, а не словом.

— По вашему мнению, в какой поддержке нуждается общепит?

— Общепит нуждается в том, чтобы его открыли. Дайте хотя бы веранды нам открыть. Просто обидно, что всех открывают, а нас держат до самого последнего момента. Мы уже соскучились по нашим гостям, а они скучают по атмосфере, вкусной еде. Хочется принять, обслужить, принести завтрак, общаться. Дайте нам общаться с людьми.

— А что стало с коллективом?

— Мы всех сохранили. Сейчас работают шесть человек из 15, оставшиеся ушли в административный отпуск. Они ждут и готовы выйти в любой момент. Я понимаю, как важна команда, они мне все нужны. Мы уже начали потихоньку возвращать людей, выручка увеличивается, в каких-то моментах не успеваем. Я надеюсь, что к концу июля практически весь штат вернется обратно. Конечно, если всех нас откроют, если мы будем работать в штатном режиме.

— Как я понимаю, дедлайн сбора денег — 15 июня, но вы уже строите планы на июль. Получается, вы все-таки оптимистично смотрите на ситуацию?

— Конечно, цель всегда должна быть.

— Еще я увидела в «Инстаграме», что инвестор разрешил вам доход от продаж использовать для выкупа кафе.

— Да, мы договорились, что все текущие расходы я беру на себя, а все полученные доходы пойдут в счет погашения суммы выкупа. Это увеличивает наши возможности по сбору денег и приближает дату перехода дела в наши руки.

— Представим, что вдруг у вас не получится собрать нужную сумму до 15 июня. Будет однозначно закрытие?

— Пока не могу сказать. Но знаю, что к этому времени я должен буду уже перезаключить договор аренды на себя. Очень верю, что мы сохраним место за So Sweet. 

— Но сам проект будет существовать?

— Проект мы не остановим, это точно. Возможно, это будет новая локация с посадкой, возможно, кондитерский цех, а может быть, вернемся к работе на дому. Но в любом случае все, кто поддержал нас и приобрел сертификаты, могут быть уверены, что смогут получить нашу продукцию. 

— Когда вы откроете свои двери, что сделаете первым делом?

— Мы хотим сделать красивое оформление шарами. Коллега из студии сказала, что готова сделать это бесплатно. Они уже оформляли наше помещение — было очень красиво. Думаю, что будет какой-то мини-праздник, мини-вечеринка или концерт. Для любимых гостей — скидки, подарки. Как-то так. 

— Какой урок вы для себя извлекли из пандемии?

— Научиться пробовать все: все, что можно, все, что движется. Развивать любую идею. Бывает так, что приходит идея, ты думаешь о ней, а потом через две недели обнаруживаешь, что кто-то другой взял и реализовал ее. И ты думаешь: «Хм, это же моя была идея. Откуда ты ее взял?!». Уверен, что идеи материальны. Они как будто перемещаются. Если ты ее не сделал, то сделает другой. Просто нужно брать и делать. Не пошло, значит, не пошло — идешь дальше. Мы пробовали делать заморозку. Что-то пошло, что-то нет. А вот обеды зашли вообще на ура, рационы питания тоже.

— Расскажите, что такое пандемия для вас как для бизнесмена.

— Лично для нас это возможность вырасти, перейти на какой-то новый уровень. Понятно, кризис, тяжело, трудно всем. Но это ведь и возможность. За это время у меня открылось много новых дверей и появилось много знакомств, которые в принципе очень ценны для дальнейшей работы. Есть интересные предложения, которые можно будет в дальнейшем реализовать. Кто-то падает, кто-то поднимается. У кого-то хватает сил выкарабкаться, а кто-то либо просто останавливается, либо ему не хватает идей. В целом для нас пандемия — это проверка на прочность и рост.