Сергей Еретнов: «В выборах в горсовет я участвовать смогу, поскольку даже по прогнозу самих следователей дело в лучшем случае уйдет в суд в августе»

Сергей Еретнов

Михаил Ляпунов — Набережные Челны

На днях закончилось следствие в отношении депутата горсовета Набережных Челнов Сергея Еретнова, подозреваемого в связях с игорной мафией. Депутат подписал документы об окончании следственных действий. Еретнов был арестован почти год назад: два месяца просидел в чистопольском сизо, а в сентябре помещен под домашний арест.

Так получилось, что портал KazanFirst интервьюировал Еретнова за день до его ареста. На этот раз мы решили поговорить со скандальным депутатом сразу по окончании следствия. 

Мы разговаривали в доме Еретнова в поселке Белоус. Депутат будет находиться под домашним арестом до 8 июля. На его ноге закреплен специальный браслет с маячком, который передает судебным приставам данные о местонахождении арестованного. 

В сентябре пройдут очередные выборы в горсовет Набережных Челнов. Уголовное дело может поставить крест на политической карьере Еретнова. Если суд признает его виновным, то в течение долгих лет ему будет запрещено выдвигаться на выборах всех уровней. Но он сам не боится этого. По крайней мере, до сентября суд не успеет вынести приговор, а значит, Еретнов будет баллотироваться на этих выборах. Оппозиционный политик в беседе с нашим изданием изложил свою версию ареста.

— Следствие по «игорному делу» завершено. Вы начали знакомиться с его материалами?

— В деле 50 томов, подробно знакомиться с ними я начну на днях. Самый острый эпизод, с которого началось «игорное дело», — это история Григория Татевосяна, который якобы был похищен Ульевым, Криворучко и Косиновым — фигурантами расследования. Не знаю, как Татевосян будет это комментировать, но моим адвокатам он написал, что показания давал под давлением следственной группы. Выходит, он дал ложные показания, от которых потом отказался. Из дела их изъяли.

По закону организация игорного бизнеса — не самое тяжкое преступление. За это редко сажают под арест. Стоит учесть, что до 2009 года игорный бизнес был легален, казино платили налоги, имели контакты с властями. Разрешен он и сейчас в специальных игорных зонах под контролем государства, например, в Сочи.

Организаторов игорного бизнеса можно было до этого года задержать, опросить и отпустить, выписав штраф. По версии следствия, в игорных заведениях были сделаны обыски. Однако на тот момент действовали нормы закона, устанавливающие, что для возбуждения уголовного, а не административного делопроизводства из кассы подпольного казино необходимо изъять не менее 1,5 млн рублей. Этого ни в одном игорном заведении сделано не было. Что остается? Арестовать нельзя. А без изъятия денег — это даже не уголовное дело, а просто штраф.

Я считаю, что следствию необходима была зацепка, чтобы арестовать организаторов, запугать и принудить давать нужные им показания. Тут подвернулся Татевосян, проигравший крупную сумму в казино и желавший вернуть долг. Появилось заявление о похищении человека, отъеме денег. Но в этой ситуации была нотариально заверенная расписка от Татевосяна, что он добровольно отдает часть своего имущества, проигранного в долг в казино. Нотариус её под дулом пистолета делал?

Получается, что Татевосян давал показания под давлением. Прокуратура до сих пор отказывается выяснять обстоятельства этого эпизода, несмотря на решение суда. А ведь он указал не только на факт давления, но и назвал фамилии следователей. Либо он должен сидеть за клевету, либо те, кто заставил его давать ложные показания.

— Но вы были знакомы с фигурантами игорного дела?

— Я этого не отрицаю. По роду своей деятельности я не только журналист и депутат, в 90-е годы я был и предпринимателем. Современная молодежь, наверное, уже не помнит, но в 90-е годы социально-экономическая ситуация в городе, да и в России, была очень тяжелой. Произошла так называемая «криминальная революция». Власть была слаба, у милиции часто не было денег, чтобы выехать на место преступления, и в городе заправляли криминальные группировки.

Все, наверное, слышали о судебных процессах над ОПС «29 комплекс», «48 комплекс», «Боксеры» и т.д. По улицам нельзя было спокойно пройти. Бандиты совершали десятки преступлений: убийства, похищения, рэкет. Любой бизнесмен, переживший те времена, так или иначе сталкивался с ними, когда подъезжали крепкие парни и требовали дань за «крышу». Приходилось защищаться. На меня, например, было совершено два покушения. Один раз даже похитили.

Произошло сращивание преступников и представителей власти, правоохранителей. Если вы судите о тех временах по художественным фильмам вроде «Бригады», то скажу, что реальность была гораздо страшнее. Посмотрите лучше документальные фильмы.

Например, на счету ОПС «29 комплекс» больше двух десятков убийств. Я писал о том, как бандиты из «29 комплекса» через подконтрольные им фирмы  оказывали «благотворительную помощь» УВД Набережных Челнов. Покупали милиции автомобили. В ту пору будущий мэр Челнов Василь Шайхразиев возглавлял отдел по борьбе с организованной преступностью УВД и, разумеется, общался со специфическим контингентом.

Не забывайте, что жертвами преступников и их мафиозных покровителей во власти только в России стали десятки журналистов. Мне как журналисту-расследователю, пишущему на темы коррупции и криминала, приходилось общаться с разными источниками информации. Взаимоотношения правоохранителей и преступников немыслимы без оперативной работы, без контактов с преступниками, внедрения агентов, поиска источников информации.

Однако нередко под видом оперативных разработок происходило сращивание силовиков и криминала, так как и у преступных группировок была своя «контрразведка», свои осведомители и агенты в органах. Разумеется, я рисковал. Если кому интересно, можете поискать в интернете мои статьи «29-я заповедь коррупционеров» и другие, которые вошли в книги федеральной серии «Расследуют журналисты» издательства «Совершенно секретно». Это публикации газеты «Комитет ревизор», которую я издаю уже более десяти лет. Это часть моей жизни и работы, часть моего служения обществу, чтобы оно стало чище и справедливее. В этом смысле работа журналиста ничем не отличается от работы оперативника.

— С фигурантами дела были же знакомы и чиновники мэрии?

— Я акцентирую на этом внимание: все фигуранты «игорного дела» были вполне легальными бизнесменами. Например, с ними Шайхразиев был лично знаком. Они не просто были знакомы, они имели с ними дела. Это и денежные отношения, благотворительность. Дмитрию Косинову предлагали в свое время построить яхт-клуб в «Чаллы Яр» — любимом проекте [предыдущего мэра Челнов Ильдара] Халикова. Они землю получали. В этом смысле у них был очень большой разветвленный бизнес, не только игорный.

— Как считаете, почему был арестован известный челнинский бизнесмен Алексей Миронов и почему его отпустили?

— Миронова арестовали сразу в том числе и потому, что в одном из его помещений был расположен игорный клуб. Он то ли продал это помещение Косинову, то ли в аренду сдал. Неважно. Следствие посчитало этот факт достаточным для ареста. Он отсидел пять дней.

На мой взгляд, следователи прекрасно знали, кто такой Алексей Миронов. Просто так арестовывать его не стали бы. На него, по моему мнению, просто оказали давление, чтобы он где-то что-то уступил.

— Вы будете участвовать в выборах в горсовет?

— Возможно несколько вариантов. В инкриминируемых мне статьях предусмотрен даже штраф, но это тоже уголовный приговор. Это будет означать, что участвовать в политике и избираться мне будет нельзя десять лет. Неважно, штраф это или условный срок. Но в ближайших выборах я участвовать смогу, поскольку даже по прогнозу самих следователей дело в лучшем случае уйдет в суд в августе. Даже зачитать все материалы дела в суде – это месяца три точно. А выборы 13 сентября. Никаких запретов для участия в выборах нет. Чисто юридически никоим образом баллотироваться это мне не помешает.

— Что вам удалось сделать за прошедший депутатский срок?

— Самое главное из того, что я смог сделать (что я, собственно, обещал своим избирателям), – это откровенно говорить о проблемах нашего города, о коррупции, о наших с вами внутренних проблемах. Я считаю, что на 100% выполнил это обещание.

Мне кажется, если сравнивать челнинский горсовет с казанским, то сравнение выходит скорее в нашу пользу. У нас можно дискутировать. Но это мне пришлось завоевывать это право с боем, с помощью мегафона, так как мне, в принципе, как беспартийному независимому депутату не давали слова, как и депутату от «Коммунистов России» Татьяне Гурьевой.
 
Однажды мне пришлось даже сорвать сессию. Господин Шайхразиев имел другое представление, что должен делать депутат: сидеть и молча поднимать руки, голосуя за любое абсурдное решение, предложенное мэром.

В столице мало кто знает депутатов горсовета. Я прописан в центральном районе Казани и не заметил активности народных избранников: даже я не знаю ни одного депутата.

Они не появляются в СМИ и в своих выступлениях не поднимают острых вопросов. Но только наивный, зачарованный телевидением избиратель может предполагать, что в миллионной Казани нет проблем с коррупцией, если даже в нашем полумиллионном городе власть умудрилась увести несколько миллиардов из бюджета.  Возникает вопрос, а зачем вообще нужны депутаты? Давайте отбросим лицемерие, пусть тогда будет один мэр города – назначаемый, а не избираемый горожанами. При такой политической системе парламент превратился в ширму.

Чего же я добился? Тот, кто хотел – узнал правду о «компетентности и эффективности» нашей власти. О ее решениях и бездействии, которые отразились на благополучии горожан, на нашей с вами повседневной жизни.
— Например?

— Например, у нас в городе почти 50% нехватки квалифицированных врачей. К нам неохотно едут молодые специалисты. На сессиях, в комиссиях, публичных выступлениях я не раз предлагал чиновникам выставлять обременение и требовать у застройщиков жилых микрорайонов квартиры – не надо давать им землю бесплатно или за копейки, предлагал часть забирать квартирами. Их можно отдавать врачам, учителям, муниципальным служащим, дефицитным специалистам, отработавшим в интересах города определенный срок. У нас же даже немногочисленным ветеранам до сих пор не всем дали квартиры. А ведь их наперечет.

В городе построено огромное количество коммерческого жилья, под которое земельные участки распределялись по непонятным и непрозрачным схемам.  Это земли не бывшего мэра Набережных Челнов Василя Шайхразиева и не гендиректора ООО «Домкор» Мунира Гайнуллова, а земля муниципалитета, общая земля, которая должна служить интересам всего города и горожан.

— Как вы предлагаете решить эту проблему?

— Проблему с квартирами для специалистов и других категорий горожан (например, сирот) можно было бы решить депутатам, причем легко, за непродолжительный период, возможно даже за один 5-летний депутатский срок. Когда я стал депутатом, проблемами сирот в городе мало кто был озабочен.

Мы взяли контроль за этой ситуацией в нашу комиссию по законности и правопорядку, и вскрылись неприятные факты, после чего была уволена начальник подразделения, которая занималась этой проблематикой. При ней несколько детей лишились долей, которые оставались по наследству от родителей. Проблема сдвинулась с мертвой точки, но до сих пор до конца не решена. Хотя не так много сирот в городе сейчас в очереди. По закону мы обязаны дать им квартиры, но этого не происходит, все на республику кивают.
 
— Разве не республика должна выделять средства на эти цели?

— Зачем ждать республику, если мы сами можем это сделать. Фонд недвижимости решил бы многие городские проблемы. Успех в том, что об этом хотя бы начали говорить.

— Что предыдущая городская администрация делала не так?

— По моим подсчетам, по вине экс-мэра Шайхразиева и компании до городской казны не дошло более 4 млрд рублей только за счет выделения земельных участков. Что можно было бы сделать на эти деньги? 4 млрд рублей – это шикарные дороги по всему городу, детские садики, дорожки в комплексах и многое другое.

Я у себя в районе несколько подобных дорожек сделал. Только за свой счет, а не за бюджетные деньги. Кроме того, я неоднократно на сессиях говорил о деятельности непрозрачных муниципальных предприятий, через которые прошли еще сотни миллионов рублей. Многие из них ежегодно, словно фирмы-однодневки, ликвидировались и регистрировались заново, а счетная палата и депутаты не могли получить отчетные документы. Это касалось не только земельно-имущественных отношений. Во многих сферах, да в той же сфере ЖКХ, закупки и расходы на рекламу, благоустройство, жизнеобеспечение были непрозрачны.
В начале 2014 года проблемой озаботилось антикоррупционное управление и проверило деятельность мэрии Челнов. В конце марта 2014 года Совет по противодействию коррупции при президенте РТ, прошедший под председательством Рустама Минниханова, рекомендовал отправить в отставку нескольких чиновников.

После этого в отставку подал начальник управления архитектуры, градостроительного и жилищного развития исполкома Набережных Челнов Рафар Шакиров ­(один из ключевых членов команды Шайхразиева), начальники юридического отдела и земельно-имущественных отношений, руководитель исполкома и наконец сам мэр.

Позднее достоянием общественности стал целый ряд вопиющих фактов: в результате сомнительных сделок с земельными участками бедствующая казна автограда недосчиталась девятизначных сумм. Было возбуждено несколько уголовных дел в отношении чиновников исполкома, одна из которых, Ирина Сибекина, уже условно осуждена за мошенничество.

Прокуратура проверяла и проверяет до сих пор законность выделения нескольких сот земельных участков, владельцами которых стали в т.ч. родственники мэра и несколько чиновников. Их почти одновременный уход свидетельствует о наличии устойчивой преступной группы. Разгребать последствия был делегирован эмиссар Минниханова – Наиль Магдеев, ставший впоследствии руководителем исполкома.

Также в городе действовал отлаженный механизм по добровольно-принудительному сбору денег с предпринимателей. Под предлогом благотворительности с челнинских бизнесменов собрали 317 млн рублей.

Если вы помните, бывший мэр города уклонился от ответов на поставленные вопросы, таких как, например, почему его родственники получили от города 4 млн рублей на цветы. На что мэр в хамской манере ответил второму депутату, раздражающему своими неудобными вопросами, что, мол, купи цветы и подари их Татьяне Гурьевой.

Тогда же в начале апреля появилось [уголовное] дело об «игорном ОПС». В газете «Комитет ревизор», в отличие от большинства городских СМИ, мы подробно об этом рассказывали и указывали на то, что мэр города не мог не знать о том, что происходит во вверенном ему хозяйстве. Все ключевые направления деятельности мэрии оказались под подозрением и неизбежно возник вопрос: не действует ли эта команда управленцев подобно организованному преступному сообществу?

— Вы считаете, что стали жертвой вашей деятельности?

— После выступлений и публикаций с разоблачениями чиновников я, разумеется, стал широко известен, перешел дорогу многим влиятельным людям. И когда через три месяца после ареста фигурантов «игорного дела» я выставил свою кандидатуру на выборах в Госсовет РТ как независимый кандидат, против меня начали бороться, используя самые грязные методы. Если вы помните, в округе, где я баллотировался, против меня выдвинули сразу двух кандидатов-двойников, моих полных тезок. У меня редкая фамилия, я родом с Урала и в городе у меня нет однофамильцев. Мне удалось выяснить, что эти двое граждан, некто Хохлов и Халиуллин, оба безработные, незадолго до этого поменяли паспорта и стали Еретновыми Сергеями Алексеевичами.

Я написал заявление в Следственный комитет с целью выяснить, кто заказчик этих действий, на мой взгляд, нарушающих права и вводящих в заблуждение избирателей. Моим главным оппонентом на выборах был малозаметный и непопулярный местный единоросс Роман Мугерман. Ответом стали показания фигурантов «игорного дела» против меня. Я был арестован, а позднее снят с выборов. Незадолго до этого давление ощутила моя семья. За моей дочерью велась слежка. Собиралась информация.