Дмитрий Пивоваров: «В Казани никуда не делась клановость, от которой город очень долго пытался избавиться»

Елена Орешина, Казань

Тележурналист Дмитрий Пивоваров уже более 20 лет освещает культурную жизнь Казани. Серьезный и собранный на экране, в жизни он – интересный и общительный собеседник. О театре и кино, музыкантах и актерах, воспитании и сохранении талантов, про особенности казанской национальной культуры и «утечке» талантов из Татарстана – Дмитрий Пивоваров порассуждал в интервью KazanFirst

— Сегодня в Казани представлены все жанры современного искусства. На мой взгляд, даже чересчур. Другое дело, как они ресурсно расходуются. Если говорить о нынешнем сезоне, то ни один летний сезон не был так насыщен событиями, как насыщено лето в этом году. Будь  то  загрузка  казанских  улиц  кинопоказами, поэтическими  вечерами, перформансами  или  режиссерскими  экспериментами  на  острове Свияжск.

Насыщенность этого сезона, вероятно, обусловлена тем, что 2014 год объявлен Годом культуры. Следующий — Год литературы — тоже обещает стать богатым на события.

Но почему только эти два года являются экстраординарно насыщенными? По сути, люди, которые делают культуру в Казани, занимаются этим всегда. Это круговорот одних и тех же людей в природе. Поэтому никаких особых открытий, связанных с Годом культуры нет. Для себя я выделил только два момента – это открытие центра современной культуры «Смена» и литературные дворики.

— Почему именно эти события?

— Открытие «Смены» это в какой-то степени прорыв. То, что не могут сделать чиновники, сделали творцы. Сейчас информационно ниша современного и артхаусного искусств, литературы и живописи стала открыта. «Смена» стала местом притока новых людей – творцов в культуру Казани.

О литературных двориках очень много говорится, это одиозный проект. Когда-то Джоан Роулинг сказала, что ее феномен в том, что благодаря Гарри Поттеру английские дети взяли в руки книгу. Наверно, литературные дворики направлены на то, чтобы люди снова начали читать. Но я считаю, кто читал, тот продолжает это делать, современное поколение тоже с удовольствием зачитывается.

— В Казани проводится много разноформатных, масштабных мероприятий. Как вы выбираете, что освещать?

— В нашей профессии, как и везде, хочется новизны. Хочется найти, нащупать степень интересов новых людей, которые появляются на культурном горизонте. Поэтому помимо привычных мероприятий мы стараемся выезжать на новые, нестандартные мероприятия. На какие-то коммерческие концерты мы наоборот, практически не выезжаем, потому что это мало кому интересно. Исключение составляют неординарные персоны. Всегда  интересно  смотреть  и  слушать  тех  персон, которые  не  будут  петь  о  «рюмке  водки  на  столе»  или  мужчинах, от  которых  хочется  родить  сына  или  еще  кого-нибудь. Правда, каждому свое.

Я давно занимаюсь освещением культурной жизни Казани, меня сложно удивить. Поэтому мне в первую очередь интересно осветить то, что я не видел и чего не знаю. И, соответственно, этим удивить и телезрителя.

Конечно, есть те, кто ходит на антрепризы, кто-то ходит на актеров, не думая о том, в каких постановках они участвуют. Но хочется расширять представление людей о культуре, развивать его.

Меня умиляет, что в Казань приезжают одни и те же люди. Причем зачастую в одни и те же дни. Казанцы уже к этому привыкли. Те, кто раньше легко собирал полные залы, сейчас этого не делают. В Самаре, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге ситуация с привозными артистами абсолютно другая. Туда приезжают звезды повыше классом, потому что очень многие выступления западных звезд, исполнителей мирового уровня в Казани не проходили, они проваливались. Причины просты – более 60% аудитории предпочитают свой бренд. Есть круг людей, которые будут ходить на определенных звезд, предпочтительно местных, но они ни рубля не отдадут за концерт других исполнителей, даже если они выше классом.

— Вы сказали, что наполнение крупных мероприятий, несмотря на смену оформления, остается прежним. Почему ничего не меняется?

— Потому что культуру в нашем городе делают одни и те же люди, практически нет притока новой крови. К тому же, в Казани никуда не делась клановость, от которой город очень долго пытался избавиться. Поэтому мы наблюдаем одни и те же мероприятия, одни и те же лица.

Вообще о Казани очень много противоречивых мнений. Есть отзывы, что Казань зажралась культурой, или наоборот – что более серого, дремучего и застоявшегося города нет. Наш город, конечно, хвалят на международной арене, но при этом ощущение внутренней провинциальности остается. Это выражается как в повседневной жизни горожан, так и в культурной.

— Бытует мнение, что сейчас в Казани нет нормального театра. Пытаются делать какие-то спектакли, премьеры, но они, скажем так, не на уровне. Вы согласны с этим мнением и почему?

— Смотря какие театры брать. Сто раз уже говорилось и писалось, что Казань, несмотря на гигантский информационный блок, имеет всего два больших стационарных русскоязычных театра – это ТЮЗ и театр имени Качалова. О чем тут говорить, какой выбор могут дать эти театры и в чем.

Покойный Владимир Чигишев, будучи главным режиссером казанского русского ТЮЗа, понимал, как можно жанрово, стилистически и сценографически расширять постановки. Ему удавалось сделать так, что у людей складывалось ощущение, что это ставит не один человек. Но сейчас у ТЮЗа действительно тяжелая ситуация, у них до сих пор нет главного режиссера. Я не понимаю, почему медлит министерство культуры РТ, театр действительно может развалиться. Насколько я знаю, с момента восстановления театра после пожара до сих пор не сделана вторая линия ремонта. В театре постоянно проблемы с отоплением, это все прекрасно знают. Труппа в ТЮЗе роскошная, но они находятся в состоянии постоянных творческих погорельцев.

Театр имени Качалова определенная группа зрителей  воспринимает как театр-шоу. Я уже не раз слышал выражение, что можно заколотить досками входную дверь в этот театр и забыть про него. Хотя он, казалось бы, имеет неплохую прессу в других городах и  свою  благодарную  казанскую  аудиторию. У каждого свой Качаловский театр. Я застал еще другое поколение, кто-то этот театр воспринимает только сейчас, с нынешним режиссером. Александру Славутскому в свое время повезло, он попал на невспаханное поле, он мог сделать шикарный театр. Но сейчас практически нет спектаклей, о которых можно говорить. Да и говорят сейчас все больше не о театре, а о самом режиссере, о его вседозволенности. Он вообразил себя человеком трибуны, который может говорить и размышлять о чем угодно.

Элементарно работа драматического театра должна быть в привлечении режиссеров, в расширении репертуара. А не в тех очень длинных и пространных текстах, которые Славутский очень любит говорить, кляня все направо и налево.

Мне кажется, сейчас начинают делать погоду не всеми понятые, а кем-то и проклинаемые, режиссерские лаборатории, небольшие современные театры. По крайней мере, для Казани эта ветвь – глоток свежего воздуха. Эти люди понимают свой сегмент. И «Театр на Булаке», и театр «Акт» всегда полны, к ним ходит не только молодежь.

— Вы можете отметить какие-то театральные постановки последних лет, которые действительно произвели на вас впечатление?

— Из последних определенно «Любовь людей». Я бы даже начал новый отсчет ТЮЗа именно с этой постановки и с того, как актеры, с каким безумным упоением себя чувствуют. Да, «Любовь людей» это очень манкий, чернушный материал. Но сами актеры рассказывали мне, что они в какой-то степени ожили, им интересно и одновременно страшно играть в этом спектакле. Но, по крайней мере, они как-то зашевелились, для них это интересно. А вот широкие массы странно отреагировали на этот спектакль, постановку стали просто растаптывать. Основной аргумент состоял в том, что подобные спектакли не должны ставиться в Театре юного зрителя. Для многих ТЮЗ, видимо, такой святой термин, что здесь, как кто-то написал, должны все время бегать только колобки и курочки-рябы.

Вообще отношение казанской публики к подобным спектаклям крайне странное. Проявляется какая-то провинциальность при лоске красивых бутиков и гипермаркетов. Именно в Казани несколько лет назад не приняли постановку Чигишева по пьесе Мартина МакДонаха «Череп мой любимый». Были жаркие диспуты о недопустимости таких вещей, хотя для любого театра честь, поставить пьесу этого автора. Были какие-то жуткие звонки сверху и в итоге этот спектакль сняли. Потому что он неформатный, он не для юных зрителей и так далее. Мне кажется, сейчас со спектаклем «Любовь людей» ситуация будет еще хлеще.

Еще хочется отметить постановки театра имени Тинчурина. Мне очень понравились «Гамлет. Сцены», теперь  собираюсь на «Все мы люди» по роману Ремарка «Возлюби  ближнего  своего». Жду  еще  раз «Королеву  красоты»  в  театре «Акт», «Однажды  летним днем»  и  «Турандот»  в  Камаловском  или  моноспектакль в «Театре на Булаке».

— Вы не упомянули ни одной постановки театра имени Качалова. Почему?

— Славутский – режиссер одного почерка, что является большим нонсенсом. Такое ощущение, что у нас те, кто занимается театром, просто делают вид, что этого не понимают. А может, и правда не понимают. Или не хотят связываться.

Сейчас в театре идет ремонт, его скоро должны завершить. Он скоро откроется, там будет новая механизированная сцена. Но кто будет там работать, и кто будет ставить спектакли? Я думаю, ответа мы не получим. В конце концов, не умаляя достоинств Славутского, нужно понимать, что  приток  талантливых современных  режиссеров разбавил  бы  систему  однообразия. А  ведь  когда-то  сам  Александр  Яковлевич  говорил, что договорился  о том, что  в  Казани  будут  ставить  и  Кац, Зайкаускас, Пускепалис, Огарёв.

— Городу нужны уличные фестивали вроде «Культурного сдвига»?

— Почему нет? У меня такое ощущение, что такими мероприятиями люди просто пытаются себя занять жарким летним днем. Это проект определенной группы людей, которые кочуют с мероприятия на мероприятие. «Культурный сдвиг» – это наверно слишком громко сказано. Этот фестиваль почему-то сравнивают с Авиньонским фестивалем. Да, в Авиньоне фестиваль проходит на улице, в нем участвуют ходульники, мимы, уличные танцоры. Но там это просто занятие площадного пространства в формате off перед основным крупным спектаклем, который идет в помещении.

Пока назвать «Культурный сдвиг» самостоятельным фестивалем с оформившимся каркасом нельзя. Мне кажется, это просто форма развлечения, занятие людей, которые живут в Казани.

Казанцам это нравится, потому что летом в столице очень скучно, неинтересно, в это время всегда старались убежать из города. По крайней мере, это одно из лет, которое очень хорошо загружено. Но делать из фестиваля «Культурный сдвиг» самостоятельный бренд пока рановато. Посмотрим, что будет дальше.

— В Казани проводится много культурных мероприятий, есть театры, музыканты. А как быть с киноискусством – как оно представлено в нашем городе, республике?

— В свое время Казанская студия кинохроники славилась своей документалистикой. Сейчас казанской студии кинохроники в этом понимании больше нет, там остались руины творческого мира. Мне очень трудно сформулировать стилистику татарстанского кино, потому что это кино определенной морали, эстетики, оно неторопливо.

Сегодня есть группа энтузиастов, есть частные лица и инвесторы, которым хочется снимать кинохронику, и они это делают. Как говорят устроители юбилейного десятого мусульманского кинофестиваля, самой мощной программой должна быть сделанная татарстанцами, молодое кино.

Сегодня кино можно снимать даже на телефон, это не проблема. В сентябре будет международный фестиваль любительского кино, который иногда бывает интересней в любом формате, применимом к крупному фестивалю.

Если говорить о конкретных картинах у нас был фильм, который очень долго и мучительно делался – «Бибинур». Резонансным фильмом была картина «Собака». Ему даже сначала не дали большую площадку, показали первый раз в Доме актера. Такое ощущение, что это какое-то подпольное кино. Про «Сокровища озера Кабан» я не буду говорить, это не наша история.

Фильмы, которые могли бы выстрелить, сделаны нашими выходцами из Казани, но живущими в Москве или в Питере. Я не могу назвать ни одного фильма чисто местного производства, который бы цеплял и оставался в памяти на долгие годы. Я жду «Курбан-роман» от Салавата Юзеева, который он обещал показать на мусульманском кинофестивале. Может он окажется на уровне.

Что мне очень понравилось из игрового кино, это прелестная короткометражка от Максима Швачко «Конец игры». Это фильм по Хулио Кортасару с участием актрис театра  Камала. Из испанской деревушки действие перенесено в татарскую деревню, но география не имеет значения. Великолепная короткометражка, на последнем кинофестивале она получила спецприз президента Рустама Минниханова.

— Вы сказали, что культурные мероприятия в Казани делают одни и те же. Как можно привлечь новых людей, привить детям любовь к творчеству, искусству и мотивировать их развиваться в этом направлении?

— Однозначного ответа на этот вопрос нет. Для любого ребенка многочасовые занятия одним делом долгое время будут оставаться каторгой. Почитать хотя бы интервью состоявшихся звезд – везде рассказы, как они плакали, убегали из дома, что их заставляли по несколько часов в день играть на музыкальном инструменте, петь, танцевать ну и так далее. Фаина Раневская называла искусство каторгой в цветах. Нет такой формулы, чтобы человек без всяких трудностей по жизни вдруг стал хорош в искусстве.

Мне кажется, на определенной стадии взросления ребенок понимает, что его будущее в творчестве. Я могу сказать по фестивалю «Созвездие» – после него огромное количество людей сознательно занимаются искусством, делают это очень качественно и получают от этого огромное удовольствие. В отличие, наверно, от многих титулованных особ. Вообще у человека, который находится в движении, больше шансов остаться в творчестве, больше для этого стимула. По большому счету «Созвездие» – это творческий концерн республики, который объединяет детей во всех стадиях взросления и во всех степенях интереса. Закладывается такое понятие, как нормально развитый человек, потому что они проходят через шикарный репертуар, историю, литературу и слово. Эти люди могут стать новой кровью для культурной жизни Казани. Уже стали.

— Но многие из выпускников фестиваля, да и представители взрослой творческой интеллигенции, уезжают из республики. Как мотивировать талантливых людей оставаться в Татарстане?

— Это уже не просто проблема, это притча во языцех. Творческие люди уезжают из Татарстана по нескольким причинам. В республике нет стационарной площадки, стимула и условий, чтобы здесь работать. Нет репетиционной базы. А если и есть, то она отдается кому угодно, только не «Созвездию». Хотя все признают, что «Созвездие» это лидирующий молодежный творческий бренд. Об этом говорят не только в Татарстане, но и в Москве.

Почему таланты уезжают – это вопрос не первого года. Все и рады бы остаться, у многих есть чувство патриотизма. Но на голом патриотизме, без условий, жить не будешь. Нет ничего удивительного, что выпускники «Созвездия», а так же ряд актеров и музыкантов собираются уехать из Татарстана.

Это нонсенс. Такое ощущение, что невнимание к театру Качалова, ТЮЗу и «Созвездию» чем-то запрограммировано, мне кажется, это звенья одной цепи, просто в разных исполнительских моментах. Неправильно, что республика из-за отсутствия условий лишается реально талантливых людей. Я знаю нескольких актеров театра, которые готовы в ближайшее время уехать из республики, если они будут где-то нужнее, чем в Татарстане.

Сейчас многие работают в академическом вокале, делают театры танца, на свои деньги ездят на стажировки и хотят быть очень полезными здесь. Но работая на уровне корпоративов, свадеб и каких-то заказных тусовок, они не станут хорошими артистами. Потому что академическим вокалистам нужна определенная площадка. Есть таланты, которые обладают шикарными голосами и роскошными внешними данными, они способны стать звездами без дополнительной раскрутки и огромных денежных вливаний, какие сделаны в некоторых местных звезд.

— Ситуация может измениться в лучшую сторону?

— Не знаю даже. Здесь должно быть волевое решение одного или нескольких человек. На гала-концертах «Созвездия» постоянно собираются известные и власть имущие люди, говорят очень красивые, велеречивые тексты, все очень счастливы. Но как только доходит до какой-то сути, волны разбиваются о скалы. «Созвездие» это такой же бренд республики, как Шаляпинский и Нуриевский фестивали. Это бренд, который не стыдно показать на мировой арене.

Однажды на президентской елке у меня был подход к Минтимеру Шаймиеву, бывшему тогда президентом. Я его спросил какие моменты он, как зритель, может для себя выделить. Он сказал – в первую очередь, «Созвездие». Он сказал, что это действительно кузница, школа для воспитания людей в новом обществе, для татарстанцев, для граждан мира. Тогда начался пересмотр отношения к этому фестивальному движению, вся республика поднялась и начала интересный, но непростой творческий поединок. Но сейчас «Созвездию» «помогают» его проигрывать.

— Почему вы стали культурным обозревателем?

— После окончания университета я работал в многотиражке «Приборостроитель» при КПО «Теплоконтроль». Это была единственная в Казани 12-типолосная газета, которую выпускал завод. Половина газеты была отдана под специфическую заводскую информацию. Во второй же половине был обзор культурных событий, интервью со звездой, творчество рабочих и так далее. Когда я попал в эту газету, стал заниматься именно культурой, хотя приходилось писать и о передовиках производства, деятельности партии – обо всем, что тогда требовалось от советской периодики.

После этой газеты оказался в «Молодежи Татарстана», там тоже работал по линии культуры. Когда я попал на «Эфир», пришлось сужать специализацию до кинообзоров. Уже после стали выходить в программе «Город», начали освещать всю культурную жизнь Казани.

Но вообще сначала культура не была моей целью, я занимался этой темой наравне с другими. Уже позже она стала выкристаллизовываться в специализацию. Хотя я и сейчас могу работать по другим темам. Другое дело, что люди это уже не поймут – меня привыкли видеть в этом амплуа.

— Чем отличается культурная журналистика 90-х и нулевых годов от нынешней?

— По сути, модель культуры остается прежней. Меняются только лица. И, соответственно, их отношение к культуре. Все  диктует  стремительно  меняющийся  мир  и  гибкость  во  времени.

Фото: Руслан Ишмухаметов