«Хороший танцор должен быть любознательным»

«Хороший танцор должен быть любознательным»
Основатели KingStep — о студии, баттлах, чемпионатах и танцевальной культуре
Казани.

Если вы давно думали пойти танцевать, то сейчас самый подходящий момент. К тому же мы продолжаем рассказывать о танцевальной культуре Казани. 

Мы уже поговорили о дэнсхолле, экспериментале и немного о брейкинге, а теперь переходим к истории про хип-хоп и чемпионаты. Называя эти две вещи, в голове у многих возникает ассоциация с танцевальной студией KingStep. Что ж, именно с основателями студии Алиной Бариловой и Александром Царевым мы и решили провести очередное интервью. 

Середина нулевых стала осознанным стартом

— Начну с весьма банального, но тем не менее важного вопроса. Когда вы начали заниматься танцами и какими?

Александр: Я начинал, наверно, так же, как и все. Занимался танцами и в школе, и в институте. Это были народные танцы. Тогда старался прикрепиться к какому-нибудь коллективу. Осознанно заниматься танцами, именно уличными направлениями, я начал в 2006 году. 

Алина: Я жила в маленьком городе Бавлы, где у нас был свой коллектив. Он назывался «Титаник». Я впервые попробовала танцевать именно там. Осознанно начала заниматься тоже где-то в 2007 году, когда был проект «Мега Звезда» (танцевальный проект, который проводился в казанском ТЦ «Мега». — Ред.). Тогда я больше втянулась в танцы, а потом перешла в «Планету Фитнес», затем начались выезды на мастер-классы, знакомство с иностранцами, гуру хип-хопа. Получается, с 2008 года началось некое познание танцев. 

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— Эти мастер-классы повлияли на желание заниматься именно хип-хопом? 

Алина: Да. Они стали неким стартом и пониманием того, что мне хочется танцевать. Я поняла, что хочу развиваться именно в хип-хопе.

— А кто вас научил азам? Был ли у вас наставник?

Александр: Не было как такового человека, у которого мы прямо учились. Единственное могу назвать YouTube. Для меня он появился в 2005-2006 годах. Тогда я увидел, например, Wade Robson’a, у которого было шоу на MTV. Я помню, после его видео начал танцевать дома, пробовал даже что-то из брейка.

Алина: У меня, наверно, был педагог. Муж моей сестры был руководителем нашего коллектива в Бавлах. Какой-то интерес к хорошей музыке пошел именно оттуда. Мне начал нравиться Michael Jackson. Мы танцевали под его песни. Это были крутые танцы, да они и сейчас крутые. Несмотря на то, что мы, может, и копировали хореографию Jacksonа, мы учили себя таким образом. А потом после знакомства с Сашей я познакомилась и с YouTube. Он мне и показал Wade Robson’a, который был для меня следующим танцевальным шагом.

— Как долго вы танцуете вместе? С того самого 2007 года?

Алина: Да, как начали с 2007 года, так вместе и танцуем.

Будет ли филиал DS KingStep?

— А сколько лет студии KingStep и как она появилась?

Александр: В марте будет восемь лет. Как она появилась? На самом деле мы внезапно потеряли работу — на тот момент мы учили детей танцевать. Мы за две недели нашли помещение — оно было меньше, чем это, — и сразу открылись. 

Алина: Мы не планировали и не готовились к открытию студии. Это получилось внезапно. Сняли зал, назвали KingStep, провели открытые классы и через месяц закрыли, потому что было предложение от Насти Фаттаховой создать школу F-team. Мы там проработали года четыре. А потом снова решили арендовать зал в «Зиланте» и открыть студию. Сначала проводили занятия по часу. Нас даже выгоняли оттуда, потому что у нас все было как-то спонтанно. А после того маленького зала мы оказались здесь. В этом зале мы занимаемся уже лет семь.

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— Как появилось название студии?

Александр: Оно как-то сразу появилось при первом открытии. 

Алина: Нам понравилось созвучие. 

Александр: Я вот не помню, может, там был Step Up (Фильм «Шаг вперед» вышел в 2006 году. — Ред.).

— Да, было такое.

Алина: Тогда часто говорили step-step, и нам понравилось сочетание king step, то есть как короли… А потом поняли, что как лодку назовешь, так она и поплывет. А почему нет, чего бояться, если нам нравится? Правда, сначала нам сложно было говорить это вслух, потому что не чувствовали, что равны этому названию. Но спустя какое-то время оно прижилось и стало на слуху. Это прикольно. 

— Кстати, как вы добились того, что ваша студия на слуху?

Алина: Да мы и не добивались этого. Все, что случилось и есть сейчас (количество учеников, педагоги, команды), происходит просто потому, что мы танцуем. Нет цели добиться прямо чего-то, как и не было цели раньше создать школу. Мы даже назвались не школой, а студией. Скромненько так. Просто все получалось само, потому что мы развиваемся, ходим на классы и рядом оказываются люди, которые хотят это делать вместе с нами. Это происходит само собой.

Александр: Цели у нас простые, но в то же время глобальные. Мы думаем о том, как научить человека танцевать, как привить детям трудолюбие, чтобы они раскрепощались. Мы думаем о том, как бы больше провести времени с детьми, поработать, куда-то выехать, исправить ошибки, нежели о бизнесе каком-то.

Алина: Есть школы, которые на слуху, потому что у них много филиалов. Мы — по другой причине, потому что мы максимально хотим быть в творчестве. И, как Саша сказал, мы никакие не бизнесмены.

— А думаете расширяться?

Александр: Нам предлагают открыть филиал, но мы больше за то, чтобы здесь все контролировать в плане творчества и развития. 

Алина: Мысли о расширении тоже есть, но мы подумаем, как это сделать наиболее комфортно. Просто если открывать филиал, это значит, что каких-то педагогов нужно будет отправить отсюда туда. 

Александр: Мы все равно пока можем и вширь, и ввысь расти здесь. Нам еще есть куда стремиться. 

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— Сколько человек в среднем у вас занимается?

Алина: На самом деле немного — может, человек 200. В других школах абсолютно другие цифры. Но мы понимаем, почему немного, потому что у нас мало детских групп, больше упор идет на подростков. Да, можно открыть детские группы, может, так и будет. Мы понимаем, что будущее за детьми, но подходим к этому потихоньку, не торопимся. И у нас не так много направлений танцевальных. Зато есть большой костяк людей, которые действительно с нами, и он пополняется.

— У меня есть знакомые, которые хотят у вас заниматься, но боятся. Даже на собственном примере могу сказать, что когда я поступала в университет, хотела пойти к вам. Я посмотрела ваши видео и поняла, что уровень высокий, и думала, что вряд ли к вам попаду. В итоге стала заниматься в команде вуза. Много ли людей, которые боятся к вам идти, и что вы им говорите?

Александр: Мне кажется, почти все такие же. Большинство наших педагогов и ребят, которые занимаются у нас по пять-шесть лет, говорили, что боялись прийти к нам. То, что вы сказали, мы слышим очень часто. 

Алина: Раньше была лишь одна группа бегиннеров (beginner — начинающий. — Ред.) по хип-хопу. И вот, может, года два назад мы открыли группу для начинающих 10-13 лет и для взрослых. Мы увидели, что реально результат есть. Людям стало проще. Те, кто боятся идти в профгруппу, могут пойти в начинающую, где им будет комфортнее. Есть ребята, которые сначала занимаются только в этой группе, а потом становятся более открытыми и идут на другие занятия, которые посложнее. Запрета нет, мы не кусаемся, поэтому все могут спокойно к нам приходить.

Отношение к баттлам и чемпионатам

— Раньше, когда я бывала на каких-то танцевальных ивентах, я нередко слышала, что KingStep называют «хоряжниками». Как вы к этому относитесь и так ли это?

Алина: Если взять процентное соотношение, у нас больше хореографии, но хореография — это танец. Мы всегда были за то, чтобы не делить. Каждый ученик, который давно у нас занимается, прекрасно знает, что если он хочет хорошо танцевать, то должен уметь импровизировать. Это железно. Мы на каждом уроке говорим, что хореографию ребята просто учат и круто исполнят, если умеют танцевать и имеют свой стиль. Тогда это будет вкусно. Если ты не можешь под любую музыку поимпровизировать, потанцевать, то не получится круто делать хореографию. Все взаимосвязано. Мы сами еще до KingStep’a много участвовали в баттлах, были и там, и там. Сейчас мы больше времени уделяем студии и командам. Мы все занимаемся фристайлом, после занятия можем во время треков поимпровизировать. Есть мнение, что мы «хоряжники», но мы так себя не называем. Мне кажется, тот, кто нас так называет, не привязан к хореографии или, может, узконаправлен.

Александр: Это может прозвучать жестко, но, может быть, в этом есть и зависть какая-то. Возможно, человек может фристайлить, но не может делать хореографию. Тут ничего не поделаешь. Хореография более коммерческая, чем фристайл и баттлы. Знаете, даже когда мы участвовали в баттлах и выигрывали, люди все равно говорили, что мы «хоряжники». Это сложно объяснить. 

Алина: Просто мы всегда придерживались мнения, что не будем делить танцы на фристайл и хорягу. Мы всегда занимались и тем, и тем. Так было и есть сейчас. Мы ездили в Америку недавно. Там нет такого разделения. Ты просто танцор. Ты можешь прийти на класс, выучить хорягу, потом пойти поимпровизировать, а затем поджемить. Мне кажется, это правильная позиция.

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— А вы советуете ученикам участвовать в баттлах? Просто я, например, сама чаще вижу ваших ребят на селектах на каком-нибудь классе, нежели на баттлах.

Алина: Мы не заставляем. Это выбор каждого. У нас есть ребята, которые участвуют в баттлах по дэнсхоллу, all styles сейчас популярен. Есть папперы, которые тоже участвовали в баттлах. Все по желанию.

Александр: Баттлы — это как командное выступление: мы же не заставляем всех участвовать в соревнованиях. Но тем не менее есть ребята, которые объединились в несколько команд, и с ними мы ездим. Баттлы – то же самое. 

Алина: Мы и на классы не заставляем ходить. Просто нужно понимать, что если ты хочешь быть хорошим танцором, то ты должен быть заинтересованным, любознательным. К тому же если ты хочешь выигрывать в баттлах, в это нужно прямо полностью погружаться. 

Александр: Да, нужно постоянно в этом «вариться». Мы сами в них участвовали. Это клево, это другая атмосфера, другой опыт. 

— Вы каждый год участвуете в разных чемпионатах. Можно ли сказать, что вы делаете упор на них, что это некая цель или задача?

Александр: Чемпионаты — это некий бонус. Мы больше — про танцы. Просто если есть возможность с командой что-то сделать, стараемся ее не упускать. Если у нас есть идея с Алиной, мы собираемся после всех занятий, делаем номера и едем. Ну и чемпионат — это лишний повод потусить вместе с учениками, пообщаться, съездить в другие города и даже страны.

Алина: В общем, мы не та команда, у которой есть план, написана цель — доехать до Америки или поехать в Европу. Да, было бы круто съездить, но мы больше за то, чтобы просто что-то творить с ребятами. У нас нет цели — постоянно ездить и выигрывать.

Александр: Мы общаемся с другими командами из Москвы, которые частенько выигрывают, находятся в топе. Если нас сравнить, они на репетиции тратят по пять-шесть часов, ночами тренируются, а мы занимаемся по 1,5-2 часа. Мы больше делаем по фану.

— Не так давно вы приехали с Volga Champ. Поздравляю вас с очередной победой. Кстати, какая она по счету?

Алина: На Volga Champ — третья. Мы участвовали четыре раза. Три раза побеждали и один раз заняли второе место.

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— Какие три-четыре победы в целом были главными для вас?

Александр: Самая главная — это самая первая. Это был как раз Volga Champ в 2016 году. Тогда мы соревновались с командами, которые участвовали в чемпионатах давно, а мы умудрились выиграть. 

Алина: Мы до этого тоже часто выезжали, но попадали только в ТОП-10. Не было цели занять 1-е место, было желание круто выступить. Но даже когда мы ничего не занимали, другие команды подходили и говорили: «Круто, круто». 

Александр: Поэтому мы думали, ну что такое, столько лет ездим и ничего не выигрываем. Мы когда приезжали, то заранее даже не рассчитывали, что победим.

Алина: Да. Мы приезжали и говорили: «Ага, есть The First Crew. Ну, они и выиграют». Хотя мы же не одни, мы везем команду свою. И родители говорят: «Ну давайте уже выигрывайте». И когда в первый раз это происходит, ты в это как будто не веришь. Мне даже Саша говорил: «Ты чего не радуешься?». Я говорю: «А вдруг напутали чего-то, вдруг это не так». А потом понимаешь, что это правда победа. А так каждая победа — клевая. Вот последняя тоже была особенная. Мы всегда выезжаем чисто с хип-хопом. Приехали на Volga Champ и участвовали в номинации Best Dance Show Pro. У нас не было какой-то идеи, был просто хип-хоп, и мы выиграли. Мы были очень рады. Видимо, судьи заценили качество и трушность (true — правда. — Ред.). 

— А есть ли цель у вашей команды именно в плане чемпионатов, например, пойти уже на международный уровень?

Алина: Есть, наверно, желание. Если бы была цель, то мы бы уже сейчас готовились. Может, мы съездим весной, а что будет дальше – посмотрим. Просто в прошлый раз мы ездили в Европу и не было половины команды. Не поехало четыре человека, а это были сильные люди, которые должны были стоять в центре, солировать. Это была такая поездка, когда летишь в самолете, поддерживаешь ребят, что все получится, а внутри понимаешь, что это облом. Но все равно на сцену выходишь и делаешь круто за тех людей, которых не было с нами.

Александр: Да, и нам пришлось за день до выступления все переделать.

Алина: Мы нормально выступили. Ребята — молодцы, собрались. Просто вещи, которые мы задумывали, пришлось поменять. Все были на нервах, но потом мы три дня гуляли, отдыхали. Было классно. Это перекрыло какое-то недовольство. 

О танцевальной культуре Запада

— Продолжу тему поездок. В начале 2019 года вы ездили в Штаты. Какие остались впечатления?

Алина: Мы очень давно хотели поехать. Это тоже было желанием, а не целью, но в какой-то момент поняли, что все — делаем визу. И это стало целью. Круто, что это получилось тогда, когда было уже какое-то осознание в голове. Нам все очень понравилось: и солнечная погода в январе, и улыбки, и мастер-классы, и поведение людей. У них много свободы и уверенности в себе.

— Чем отличается преподавание на Западе от нашего?

Алина: Все преподаватели умеют создавать крутую атмосферу, круто считать. Они обладают какими-то вокальными способностями. Если мы что-то разучиваем, то они напевают. Это прикольно, ты всегда находишься в какой-то движухе. 

Александр: Это еще в первую очередь потому, что это их культура, их песни. Они более свободны. Они придумывают и преподают под то, что знают. Мы тут порой не понимаем, под какой трек танцуем. Мы делаем какие-то интуитивные движения. Например, песня может быть про дождь и грусть, а мы веселые танцы танцуем. Ну, я это утрирую. Им проще и атмосферу передать, и потанцевать, и поимпровизировать.

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— А в целом отношение к танцу чем отличается?  

Алина: Как нам показалось, люди относятся ко многому проще. У них нет каких-то «загонов». У нас это сплошь и рядом. Наши люди загоняются, когда что-то не получается или их не заметили. Они начинают думать, мое это или нет. Там пока ты будешь загоняться, другой человек будет танцевать и расти. Еще у нас больше ленивых. Когда приезжают иностранцы с мастер-классами, наших танцоров хватает на 1-2 класса, а потом: «Я устал». Там все танцоры в тонусе, на позитиве. Они делают все в удовольствие. У них нет желания что-то доказать. По крайней мере мы этого не заметили.  

Александр: Мы приезжали в топовые студии, куда съезжаются танцоры со всего мира. В Америке в принципе жесткая конкуренция во всех сферах. Поэтому если ты будешь плакаться или загоняться, то останешься позади всех. Если ты хочешь танцевать у Криса Брауна, то нужно пахать. Мы подписаны на несколько танцоров в «Инстаграме». Например, с утра смотришь – они выложили видео. Потом мы приходим на мастер-классы и видим их там. После этого едем в другую студию танцевать, они тоже едут. Мы потом уезжаем отдыхать, а они участвуют в шоу с какой-нибудь звездой. Как они все успевают?! На следующий день думаешь: «Да нет, они не придут», а они так же приходят и дэнсят наравне со всеми, если не больше. 

Алина: Вот ты сейчас сказал про конкуренцию, у них ее на классах не ощущаешь. У нас на мастер-классах это чувствуется. Если кого-то вызовут станцевать, кажется, как будто остальные думают: «Почему его вызвали, а меня нет». Там все радуются друг за друга. У нас это может быть в отдельном комьюнити (Community — сообщество. — Ред.). Но даже у нас в студии ребята могут расстраиваться. Сегодня селекты — это как будто признак того, что ты умеешь танцевать. Это бред полный, а люди к этому относятся серьезно. В общем, мы почувствовали, что в Америке больше позитива.

— Есть ли танцоры или хореографы, которые вас вдохновляют или у которых вы бы хотели поучиться?

Алина: Нет кого-то одного. Есть танцоры с разных стран, чьи видео мы постоянно смотрим.

Александр: Есть танцоры, у которых мы уже были на классах и с радостью побывали бы еще.

— Например?

Алина: Нам нравится Kenzo Alvares, Shay, Josh Williams. Это те люди, которые — про танец. 

О танцевальной культуре Казани

— А теперь давайте поговорим о казанской танцевальной культуре, или тусовке. Изменилась ли она за последние пять лет?

Алина: Да. Стало больше ярких личностей, танцевальных команд. Я помню, лет восемь назад была только школа «Импульс». Она была в каждом дворе. Там преподавали ребята, которые только чему-то научились. Такое и сейчас, конечно, есть, но сегодня все-таки больше трушного. 

Александр: Мы, если честно, не прямо так следим за всем. Я не знаю, какие танцевальные команды или студии появляются.

Алина: Дело даже не в студиях. У нас стали проходить разные фестивали.

Александр: Да, конечно, за счет мастер-классов, фестивалей, которые проводятся в Казани, растет танцевальная культура. 

Алина: Правда, приезжих танцоров много. Мы, например, устраиваем в январе UPGRADE. Мы приглашаем хореографов из Москвы и Киева, то есть это не казанские ребята. То же самое происходит, например, на Summer Groove и Winter Groove.

«Хороший танцор должен быть любознательным»

— Продолжая тему танцевальных ивентов, какие, на ваш взгляд, три самых топовых прошли в Казани в 2019 году? 

Алина: Могу назвать Summer Groove, Winter Groove, фестиваль U-13 Anniversary. Еще проходил Dancehall District. 

Александр: Был фестиваль «Вход». Сейчас, вроде, и министерство стало проводить разные молодежные мероприятия. Я на некоторые подписан. 

— Да, был, например, фестиваль Uram.

Александр: Это прикольно. Главное, чтобы это было не ради показухи, а для развития. 

— А поступают ли какие-то предложения от властей посотрудничать?

Алина: Мы отошли от этого. Раньше нас звали выступать на мероприятия, но каждый год было одно и то же: не менялся ни уровень, ни подходы. Те же золотые куртки, которые были пять лет назад. Мы подумали: зачем нам это надо?!

Александр: И на таких мероприятиях приходится танцевать не то, что ты хочешь. Получается, чтобы участвовать, нужно отказываться от того, что нравится, в пользу того, что не нравится. Да и много коллективов есть, которым нравится это делать. Зачем занимать чье-то место. 

— Хотели бы что-то изменить в танцевальной культуре Казани?

Александр: Прямо изменить, наверное, ничего. Пусть так же все развивается.

Алина: Мне кажется, нужно многим поднимать свой уровень. Недавно проводила класс Yanis Marshall на каблуках. Было больше 100 девочек. Уровень очень печальный… Мне кажется, если бы сюда приехали хопперы из других стран, было бы то же самое. Да, есть единицы, которые хорошо танцуют, но этого мало. Танцорам нужно расти.  

Александр: Вот мы сколько ездим на разные мастер-классы, мне кажется, что мы одни там и бываем. Я не говорю про баттлы.

Алина: Даже если бы были баттлисты, было бы прикольно, но они не приходят на классы. А было бы круто. Получается, если говорить об уровне, стало ли больше хороших танцоров, сложно что-то сказать. 

Александр: Мне кажется, у нас танцоры мало ездят в другие города и страны. Да, баттлы проводятся, они участвуют, но на этом все. Я на многих подписан. Проходит, например, в Амстердаме фест. Туда съездит один человек из всей Казани, хотя комьюнити танцевальное большое. Или на Just Debout. Может, кто-то и ездил, но это такое маленькое количество людей. Все варятся здесь.

— Напоследок. Если не танцы, то что? 

Александр: Если сейчас, то, наверное, фото- и видеосъемка. Мне это нравится. Если раньше, то я мечтал стать актером театра и кино. Мы и выучились на актера драматического театра. Лет 10 назад я был уверен, что буду играть в кино и в театре.  

Алина: Я не знаю. Раньше я выбирала между танцами и вокалом. Тогда я пела, выступала на сцене. Сейчас даже не знаю. Наверное, я бы где-то себя нашла. Открылась бы новая дверь. 

— Тогда такой вопрос: дэнсхолл или хип-хоп?

Алина: Я как-то нашла золотую середину между этими направлениями. Но если выбирать, мне интереснее хип-хоп, потому что он без границ или рамок. Он про все. Дэнсхолл — это культура, определенные степы, за которыми нужно следить. Я перестала это делать и отношусь к этому проще. Мне просто нравится музыка, душа танца и грув. 


Читайте также: Анастасия Фаттахова: В душе споёт каждый, а ты сделай это на сцене


Comment section

Добавить комментарий

Войти: