Заманить в сети

KazanFirst о местечковом браконьерстве
KazanFirst о местечковом браконьерстве

— Рыбалка – это дело семейное. Рыбачил мой отец, мой дед и мой прадед. — В глазах Николаича читается гордость. – Я знаю каждый бережок нашей Камы. Кама – наша кормилица.

Рыбалкой Николаич называет браконьерство, которым они занимаются из поколения в поколение вот уже несколько десятков лет. Еще с детства, будучи мальчишкой, Николаич чувствовал недюжинную гордость, когда отец брал его с собой на ночные рейды ставить сети.

— Помню, время пять утра, солнце поднимается, думаешь, ну, наконец-то потеплеет. Потом сворачиваешься в кулечек, и под первыми лучами солнца спишь до самого берега.

Сейчас Николаичу 54. Его серые глаза искрятся хитринкой, все лицо покрыто морщинами, кожа рук по-мужицки грубая и сухая. Вначале он очень осторожно рассказывает мне о своей жизни, потом забывается и ведает обо всем, о чем только думает или думал каждый вечер, отправляясь на «рыбалку».
Заманить в сети

— Никогда раньше рыбалка не была способом развлечения, это было способом выживания. Это исконно мужское занятие говорило о том, что ты можешь накормить свою семью, она никогда не будет голодной. А сейчас, что такое рыбалка? Тьфу, развлечение какое-то, шарады. Тратят бешеные деньги на навороченные удочки, на прикормку, даже на червей. А раньше как было? Накопал из-под навоза, взял с собой горбушку хлеба, перловки и вернулся домой с ведром рыбы, а сейчас – тьфу. – Он говорил это с некоторой ноткой раздражения. – Или еще лучше придумали правило: «поймал-отпусти». Мы недавно с моим зятем спорили. Он рыбак такой, модный. – Кончики его губ презрительно опускаются вниз так, что поневоле задумываешься, дело в рыбалке или в зяте? – Рыбу наловит, в садок набросает, сфотографирует, потом отпускает. Столько денег потратил, и на бензин и на все снасти, и отпускает!

— А вам-то что  от этого? — Спрашиваю я.

— Да не знаю. Но как-то обидно.

Объяснить, почему обидно, Николаич не может: то ли ему за рыбу обидно, то ли за то, что к делу целого поколения его семьи теперь относятся так несерьезно.
Заманить в сети

— Но ведь это в целом правильная позиция – рыбалка как удовольствие, а не как способ к существованию? Сейчас можно зайти на рынок и купить любую рыбу. Если каждый рыбак отпускал бы так рыбу, то, возможно, ее сейчас было бы намного больше. Весь мир кричит о том, что мировые ресурсы рыбы уменьшаются в катастрофическом объеме. И браконьерство – одна из причин, почему, например, та же стерлядь теперь занесена в Красную книгу.

То, что стерлядь, рыба моего детства, занесена теперь в Красную книгу, стало поводом написания этой статьи. Меня удивляет тот факт, что ее вылов запрещен, но она продается в каждой палатке транспортной остановки вблизи города Мамадыш по трассе Набережные Челны-Казань.

— Нет-нет, — видимо, я нажала на больную мозоль Николаича,- не из-за нас рыбы становится меньше.

— А из-за кого?

— Во-первых, плотины. Рыба мечет икру, где мелко. Но благодаря «работе» плотин уровень воды постоянно меняется, и там, где еще вчера была икра, сегодня нет воды, и икра попросту засыхает. Во-вторых, заводы. Они сливают весь свой мусор в воду. При том, чтобы никто не видел, делают это зимой, когда реки покрываются толстой корочкой льда. Иногда на зимней рыбалке вываживаешь рыбу, она вся масленая. А браконьеры – это так, капля в море.

— А как же браконьеры, например, в Астрахани? Они ловят рыбу, берут икру, а рыбу выбрасывают обратно в море. При том делают это в катастрофических, «промышленных» объемах!

— Ну, Астрахань, это другое дело. Там совсем другие расценки.

— Какие?

— Есть у меня один знакомый…. там все сотнями тысяч исчисляется за один улов.

— Сотня тысяч за один день?

— Ага….

Николаич ненадолго задумывается, так же, как и я.

— Скажите, — я прерываю его молчание, — говорят, что быть браконьером – опасно. Так ли это?

— Опаснее всего не знать правила. А если знаешь их, то это неопасно.

Минут пятнадцать он рассказывает о том, что вся акватория Камы, Волги, вообще любой реки и моря поделена на свои зоны. То есть у каждого браконьера свой бережок, островок, свое место. И, если ты, не дай Бог, по незнанию ли, по глупости, по зависти вступил на территорию другого рыболова, то это, да, может быть опасно. Причем смертельно опасно. Он приводит сравнение с таксистами, у которых также поделены города-маршруты, и любому новичку не так легко войти в этот «бизнес».
Заманить в сети

— Подождите, — удивляюсь я, — а как же Рыбнадзор?

— Рыбнадзор? А что Рыбнадзор? Рыбнадзору каждый из нас ежемесячно выплачивает неплохую «премию». – Он смеется, и его золотой зуб сверкает на сегодняшнем осеннем солнце. – Конечно, они периодически выезжают на рейды, и для отчетности штрафуют пару лодок, вылавливают сети, и все. Вы думаете, почему в каждой рыболовной палатке продают ту же копченую стерлядку, потому что каждый имеет там свой процент….

— А что же делать с тем, что однажды у нас может пропасть вся рыба, если и вам, и руководству заводов, и Рыбнадзору, и государству – всем в целом, — на всю эту ситуацию плевать?

— Да ничего не делать. Это же рыба, чего с ней станется?

Диана Садреева

Comment section

Добавить комментарий

Войти: