«Обидно, когда люди жалуются, что наши врачи приходят на вызов, еле волоча ноги». Будут ли казанские неотложки таранить автохамов и почему нельзя вызвать «скорую» через интернет

Беседовала Юлия Яковлева

Сергей Басанов занимает должность главного врача станции скорой медицинской помощи Казани почти два года. С работой неотложки он знаком больше 16 лет — сам ездил по вызовам и происшествиям, а после пошел на повышение — десять лет работал на должности замначальника  республиканского наркодиспансера по лечебной части. Но судьба вернула его обратно. Каждого кандидата на должность, будь то фельдшер или водитель, он интервьюирует  лично, так как профессиональные и моральные ценности нового сотрудника должны совпадать с его ценностями. В прессе о Басанове очень мало информации. Только сухая справка: учился, работал…

Сергей Владимирович — человек не публичный, скромный. Застать его на месте не так просто — слишком много текущих дел, не до интервью. Но для KazanFirst он сделал исключение.

— В праздничные дни, которые длились долго, люди отдыхали, гуляли, употребляли алкоголь, было очень много жалоб в соцсетях, что «скорая» долго едет на вызовы, а то и вовсе не приезжает. Что на самом деле произошло и согласны ли вы сами с таким мнением?

— В этот период произошел всплеск вызовов с ОРВИ, я даже не помню, в каком году было также. Это произошло впервые, наверное, за все существование скорой помощи было такое огромное количество обращений.

3 января нами было получено 2 026 вызовов, обслужено более 1 800 из них — это очень много, с учетом суточной нормы поступления 1 100. Население предпочитает почему-то обращаться в дневное время с температурой на скорую помощь, а не в поликлиники. Доводы фельдшеров и старшего врача, рекомендовавших обращаться в медучреждения, успеха не имели. Почему-то всем нужна была именно скорая помощь. При работе 80 бригад (на весь город) и поступлении 110-120 вызовов в час просто нереально было работать без задержек и обслуживать все обращения. Это была колоссальнейшая нагрузка на бригады скорой помощи. Я сам как работник скорой помощи скажу: тяжело выполнять по 25-26 вызовов в сутки, еще до дома надо добраться потом.

— Самые распространенные вызовы? На что жалуются обычно?

— В праздничные дни в основном обращались с высокой температурой. Очень много было детей — примерно 300 из 500 обращений. Некоторые родители требуют, чтобы мы одномоментно вылечили больного ребенка за полчаса. Так не бывает. Мы не чародеи. Следить надо за своими детьми.

По несчастным случаям, таким как ДТП, пожары и ножевые ранения, намного прошло спокойней в этом году, чем в прошлые праздники. Обстановка была более благоприятная. Может быть, правоохранительные органы постарались. В основном все силы были брошены на ОРВИ. Мы максимально пытаемся оказать помощь, когда состоянию и жизни больного есть угроза. Если нас будут отвлекать на другие вызовы, нам бывает тяжело дифференцировать, действительно ли человек нуждается в нас. Бывает, принимаем повод — человек умирает, а там простая температура.

— Когда к вам приходят жалобы, как вы на них реагируете?

— Иногда с обидой, если честно. По справедливости, когда врач виноват — наказываю. Мы разбираемся по каждому случаю [по которому поступила жалоба от пациента]. На моем веку была жалоба, что врачи еле ноги волочат. Дорогие граждане, сколько раз они поднимались пешком за день на верхние этажи, сколько носилок пронесли, еще и вприпрыжку на вызов бежать! Некоторым не нравится, что утром, когда бригада только заступила на дежурство, слишком веселые к пациентам приезжают на вызов, без сострадания на лице.

— Вы строгий руководитель?

— В этом плане да.

— Какие ошибки вы не прощаете своим сотрудникам?

— Я ненавижу, когда кто-то пытается прийти на работу в абстинентном синдроме, не перевариваю такое. Такие случаи бывали, когда рекомендовалось покинуть место работы. Сотрудник на работе должен всегда находиться со светлым умом. У нас здесь такая ответственность — от этого зависят жизни людей. Он должен быть отдохнувшим и профессионально оказывать помощь. Я всех новых сотрудников предупреждаю, что никаких гулянок, пьянок и похмелья.

— Перейдем к насущной проблеме: казанские дворы, отсутствие парковок и, как следствие, хаотично брошенные машины. С этим сталкиваются все оперативные службы города, в том числе и ваша. Невозможно проехать, доставить пациента до кареты. Под Новый год представители Общественной палаты предложили разрешить «скорой» на законодательном уровне, а также пожарным таранить машины нарушителей, которые мешают проезду. Стоит ли, по вашему мнению, это делать?

— Я с этим не согласен. Что значит таранить машины? Надо быть предельно вежливым. Бывают случаи недопонимания среди населения, водителям говорят: «Зачем ты здесь встал? Это место мое». Причем когда водителю объясняешь, что сейчас будут спускать тяжелого больного для госпитализации, большинство граждан, к нашей радости, понимают, что это не займет много времени. Но, к сожалению, попадаются автохамы, которые считают себя номером один в жизни. Они не думают, что такая ситуация может коснуться их или родственников. Видимо, жизнь не учила этих людей такому. Я призываю к тому, что нельзя быть черствыми, от этого зависит жизнь человека, а не место на парковке. Не нужно ставить личные амбиции в приоритет.

— Как изменилось отношение к скорой помощи в последнее время, как ведут себя водители, завидев карету с маячками, стали ли пропускать на дорогах?

— Мы с ГИБДД проводим совместные специальные рейды. Пока скорую помощь пропускают неохотно. Не просто так мы включаем звуковую сирену, когда куда-то едем, а только в случаях экстренных вызовов или при доставке в больницу тяжелобольного пациента. Там каждая минута дорога. Я прошу граждан относиться к нам повежливее. Мы строго следим за нашими сотрудниками, чтобы они не злоупотребляли этой возможностью.

— Будет ли решен вопрос с безопасностью бригад скорой и неотложной помощи? Например, выдать врачам электрошокеры, газовые баллончики, оснастить машины тревожными кнопками

— Только когда законодательно будет это все решено. Пока мы не защищены ничем абсолютно. Это касается любого медработника, а не только врача скорой помощи.

— А сейчас как защищаетесь?

— Никак. В прошлом году было много случаев нападения на наши бригады. Например, на водителя скорой помощи, который ждал, когда больного вынесут из подъезда и загрузят в машину. Не понравилось человеку, что мы заняли его место на парковке. В таких случаях вызываем полицию, пишем заявление. Чаще всего так поступают люди в алкогольном опьянении, которые не могут контролировать свое поведение. Пытаемся добрым словом успокоить. Это все наши полномочия.

— Когда приезжает бригада скорой помощи на вызов, погода бывает разной: снег, грязь, слякоть… Должны ли врачи снимать обувь или носить с собой бахилы?

— Это оперативная служба, как и полиция, пожарные и другие. Когда вызывают их, бахилы надевают? Нет. Ни один медработник не будет заходить в дом с ошметками грязи на обуви, мы же не из глухой деревни. Люди у нас работают цивилизованные. Бывают такие жалобы, я их не понимаю. Им медицинская помощь нужна была или что-то другое? Или просто захотелось придраться к сотрудникам? Когда человек действительно нуждается в скорой помощи, он такие вопросы не задает. Ему нужно, чтобы оказали квалифицированную медицинскую помощь быстро и четко. Там не до бахил — на этом теряется время.

— В августе сообщалось, что бригады скорой помощи оборудовали планшетами, на которые диспетчер отправляет всю информацию о пациенте. Насколько это ноу-хау себя оправдало и как это облегчило вашу работу?

— Повысилась эффективность работы — это быстрая передача вызовов бригаде. Во-первых, освободился эфир, так как бригаде нужно было раньше отвечать, получили они вызов или нет. Раньше вызовы передавались по рациям, теперь бригады называют только их номера и подтверждают получение. Например, если поступает вызов о ДТП, диспетчеры смотрят, какая бригада ближе, и сразу передают на планшет. По нему бригада видит всю информацию: от симптомов до ориентиров нахождения самого больного. Это намного облегчает нашу работу. Поначалу некоторые сотрудники были не очень довольны, а в настоящее время все уже привыкли. Даже старшего возраста, которые воспринимали тяжело, научились пользоваться. Планшетами оснащены все наши бригады. Бывают иногда технические сбои, когда кончается зарядка, но это же ненадолго.

— Поскольку мы с вами заговорили про современные технологии, почему бы не разработать мобильное приложение, через которое любой пациент сможет отправить заявку в диспетчерский центр, как, например, вызвать такси со смартфона?

— Речь идет о разработке другой технологии. Она сложнее, потому что прием вызовов производится по четкому алгоритму: диспетчеры задают определенные вопросы — мы видим примерную картину, повод, по которому должна выехать бригада скорой помощи. Я не могу сказать, было бы ли так удобнее, поскольку население иногда лукавит, чтобы скорая помощь приехала быстрее. Более продвинутые граждане иногда называют несуществующий повод, например, человек без сознания. Не буду никого учить, как это делают.

— Многие ваши сотрудники подрабатывают на частной скорой помощи. Она вам конкурент?

— Я не против, лишь бы это было не в ущерб основной работе, в противном случае человеку лучше работать только там, а не здесь. У нас нормальные конкурентные взаимоотношения. Я не ханжа.

⇒В Набережных Челнах разгорается конфликт между государственной и коммерческой службами скорой помощи

— Как у вас обстоят дела с кадрами? Охотно ли выбирают такую непростую работу?

— Время кризисное, с трудоустройством сейчас тяжело, поэтому многие работники, которые раньше уходили со станции скорой помощи, пытаются вернуться обратно. В те времена многие ушли в малый и средний бизнес, все было тогда благополучно. А теперь, когда все стало разваливаться, решили вернуться. Я многих знаю лично. Я не люблю таких людей, которые уходили и бросали. Они ненадежные и могут в любой момент опять уйти. Моя задача заключается в том, чтобы здесь работали только профессионалы, которые будут выполнять свой тяжелый долг. Сейчас у нас очередь на должность фельдшера.

— Молодежь хорошо идет на «скорую»?

— К сожалению, у нас врачебный персонал не молодеет. Хотелось бы повышать уровень оказания медицинской помощи, чтобы врачей было больше. У нас достойные фельдшеры и довольно грамотные, они дадут фору многим врачам. Наш персонал — настоящие профессионалы, которыми мы гордимся. Я сам пришел сюда после института и проработал здесь 16 лет. Теории много было, а практики нет. Нас учили грамотные фельдшеры, делились своим опытом. Я считаю, что я стал хорошим специалистом.

— Сколько бригад скорой помощи обслуживает город ежедневно?

— Всего их 80, из которых 11 педиатрических, три психиатрических. Но город постоянно растет, в идеале хотелось бы, чтобы их количество выросло до ста. В среднем одна бригада за смену обслуживает 12-16 вызовов.

— Что планируете сделать в 2017 году?

— Наша приоритетная задача — это сократить время ожидания, чтобы мы максимально быстро приезжали к пациентам. Планов достаточно. Все будет идти на усовершенствование работы «скорой» и для улучшения оказания помощи населению. Мне самому очень хочется, чтобы у нас на станции все было хорошо, мы, насколько возможно, постараемся это сделать с коллективом. Мне нужны поддержка и понимание сотрудников, должна быть профессиональная команда, которая будет мне помогать. Один в поле не воин.

Фото: Василий Иванов

________________________________________

Сергей Владимирович Басанов

Дата рождения: 20.01.1965.

09.1982 — 06.1988 — учеба в Казанском медицинском институте имени Курашова.

08.1988 — 08.1989 — прохождение клинической интернатуры.

08.1989 — 12.2005 — врач, старший врач  станции скорой медицинской помощи Казани.

12.2005 – 02.2015 — Республиканский наркологический диспансер,  заместитель главного врача по медицинской части

________________________________________