Олег Морозов о сложном выборе Путина, уличном Навальном, «утечке мозгов» и пороховом заводе

Сенатор от Татарстана Олег Морозов встретился со студентами Высшей школы журналистики и медиакоммуникаций КФУ. Львиную долю времени выпускник Казанского университета уделяет теме противостояния властей и оппозиции, расписывая беспомощность последней перед лицом конкретных дел и решений.

Кристина Иванова — Казань

Путин на распутье

 Оговариваясь, что его вступительное слово будет не очень долгим, потому что формат диалога более продуктивен, Олег Морозов все же забывается. В итоге первые полчаса участники слушают монолог экс-начальника Управления президента РФ внутренней политики о прошедшей 15-й «прямой линии» с президентом страны Владимиром Путиным и действиях оппозиции. Периодически сенатор заочно обращается к последней, которую он называет уличной, и предлагает начинать с малого — избраться главой муниципального совета, например, в селе Кукуево, и показать локальный пример предлагаемого пути развития страны.

Морозов говорит, что «прямая линия» с Путиным прошла в очень критический для страны момент.

— Давайте честно — мы так никогда не падали экономически, как падаем последние 3-4 года. Даже в кризис 2008-2009 гг. это была горка — раз и вышли вверх с перехлестом того, что потеряли. Сейчас рецессия гораздо более глубокая. И самое опасное в ней не то, что у нас остановился рост ВВП, не то, что замедлился промышленный рост. У нас упали реальные доходы граждан. Растет количество людей, которые социально-экономическое неблагополучие ощущают особо отчетливо, — отмечает он.

С другой стороны, по словам спикера, Россия ранее еще не попадала в такую сложную внешнеполитическую ситуацию.

— Мы вспоминаем холодную войну, но так плохо, как сейчас, не было никогда. Нас обложили, пытаются опрокинуть все наши крупные международные проекты — Северный поток, Южный поток. Санкциями пытаются отрезать нас от современных технологий, — перечисляет Морозов проблемы, с которыми сталкивается государство.

Вместе с тем, по разным оценкам, рейтинг Путина сейчас превышает 80%, подчеркивает сенатор, объясняя это крымским консенсусом. Вокруг президента страна сплотилась.

— Мы сказали — Россия есть на политической карте мира, мы Крым не отдадим, Крым — наш. И страна восприняла это как новую психологическую конструкцию. Мы вдруг вспомнили, что мы — великая держава, которая умеет защищать свои интересы и не боится конфликта, — подчеркивает он. Но если рейтинг Путина — 86%, то уровень доверия к региональным лидерам практически вдвое ниже, что показала «прямая линия», считает Морозов. Кстати, этот разговор с народом был последним перед предстоящими в России президентскими выборами.

— Если представить себе, а я очень хочу в это верить, что Путин идет на выборы, эта встреча еще и для того, чтобы он вышел к стране с программой, которая страной будет воспринята. Путин как лидер сейчас на распутье. У него на столе три программы социально-экономического развития, которые предложили Кудрин, Глазьев, Титов. Это очередная сверка часов, какое решение принимать, как дальше действовать, — считает он.

Уличная оппозиция

Морозов убежден, что выходящие на митинги люди делают это не на пустом месте. По словам Олега Морозова, есть конкретные проблемы, которые у них, их родителей, их круга знакомых вызывают недовольство, несогласие. И они это демонстрируют. Но плохо то, что оппозиция, которая уличными методами пытается противостоять власти, сама не ушла с улицы.

— Эта оппозиция не стала программной, идеологической, партийной. Она как была уличной, так и осталась. Она как привыкла только этим способом разговаривать с властью, так и разговаривает. Она не представлена нигде, — считает он.

Не называя имен, но всем очевидно, что, говоря об Алексее Навальном, Морозов негодует — почему оппозиция не может ответить на вопрос, что получат граждане от новой власти.

— Оказывается, что лидер этой оппозиции не знает даже доходную часть бюджета. Ему говорят: «Хорошо, ты считаешь, надо повысить долю расходов на образование. Какая сейчас доля и до какой надо повысить»? А человек не может ответить. Но я хочу знать, кто меня ведет на баррикады, — говорит сенатор.

Морозов признается, что не понимает, чего хочет уличная оппозиция.

— Вы пришли сменить меня? А я как член Совета Федерации являюсь частью власти. Вы хотите сменить Путина? Но чего вы тогда не боретесь за власть в селе Кукуево? — виртуально обращается он к протестным движениям. — Придите туда, расскажите, что будете делать, изберитесь, станьте главой муниципального совета и покажите, как вы умеете рулить. Или в мелкий городок. Или сразу надо брать Москву, Казань, Кремль, Дом правительства? Здесь начинаются вопросы, потому что я не очень понимаю, что хотят сделать с моей страной, семьей, детьми, внуками. И это меня сильно пугает.

Морозов также не согласен со способами борьбы за власть со стороны оппозиции. То, что конфликт между оппозицией и властью сместился в сторону противостояния на улицах между митингующими и полицией, ему не нравится.

— Может быть, здесь есть и вопрос к власти. Но уж точно и к оппозиции. Происходит какой-то сбой. И я даже не знаю, кого в этом больше упрекать — власть или митингующих. Наверное, власть тоже не дорабатывает, раз не смогла договориться. Или совершенно недоговороспособная часть оппозиции, которая хочет только так — через конфликт, драку, каталажки протестовать, — рассуждает он.

Навальный формирует сектантскую психологию

Когда Морозова в открытую спрашивают: «Появление Навального — это результат вашей с [Вячеславом] Володиным (ныне спикер Госдумы РФ, а в период 2011-2016 годов -замруководителя администрации президента России. — Ред.) работы в администрации президента?», сенатор это категорически отвергает и реагирует смехом.

— Я не знаком с ним [Навальным] лично, ни разу с ним в жизни не встречался и не общался, — утверждает Морозов. — Никакой специальной стратегии и тактики выращивания его как оппонента в те времена, когда я был в аппарате президента, не было и не могло быть. Он сам рос как политик и публичный деятель.

Говоря о Навальном, Морозов отмечает, что «этот господин достаточно умело использует различные инструменты работы со своими сторонниками. Такую умелую технологию формирования достаточно сектантской психологии, когда есть вера в лидера, что бы он ни делал или говорил. Его сторонникам достаточно, что он такой смелый и против этого режима и власти».

По словам сенатора, проблема Навального состоит в том, что это игрок, который достаточно умело играет на протестной поляне и не заботится, каким будет следующий шаг и что случится, когда действительно придется принимать какие-то управленческие решения.

— У меня складывается впечатление, что сама задача — быть в борьбе, пока драка, пока борьба, — это и создает весь драйв и историю. Как только понадобится переходить в другое качество… лучше не переходить, лучше находиться в бою, который создает тебе политический успех и сторонников, — считает он.

Ненормально, что в оппозиции, возглавляемой Навальным, идет балансирование на грани закона.

— Что мне не нравится в действиях этого господина — он все время пробует страну на то, будет закон применяться или нет. Режим все время щупает на прочность. Но закон надо применять всегда, а если он не нравится — менять. Если митинг несанкционированный и кто-то в ходе несанкционированной акции нарушает общественный порядок, реакция должна быть адекватной, как это прописано в законе. Нравится это мне или нет. И личная точка зрения не имеет значения, — считает спикер.

Договор о разграничении полномочий не имеет сакрального значения

По мнению Морозова, договор о разграничении полномочий между Татарстаном и федеральным центром, 10-летний срок которого истекает уже в этом году, не имеет сакрального значения.

В ходе десятилетки, в которой существовал предыдущий документ, совершенствовалась законодательная база, принимались законы, в том числе направленные на дальнейшее разграничение полномочий предметов ведения между субъектами и федеральным центром.

— Тогда этих договоров о разграничении полномочий было полно. Потом они все поумирали и остался только наш, — говорит он. — Сакральной роли в новом состоянии российского государства договор уже не имеет, как это было 10 лет назад. Но и особой проблемы в том, чтобы он был, я не вижу. Это вопрос политической воли.

Татарстан пока не потянет вынос порохового завода за черту города

 В ночь с четверга на пятницу на пороховом заводе в Казани произошел очередной пожар. Морозов по просьбе KazanFirst прокомментировал необходимость выноса завода за черту города. По оценкам руководства завода, перенос предприятия будет стоить 70 млрд рублей.

— Когда я говорил о том, что завод надо переносить за черту Казани, я исходил из понятной житейской человеческой логики. Если в черте города находится такое предприятие, которое в силу различных причин постоянно создает определенные угрозы и для себя, и для города, понятно, что нужно принимать решение. Но я знаю цену вопроса. А она для города неподъемна, даже для республики. Просто взять сейчас и достать деньги из регионального бюджета, потратив их на перенос, невозможно, так как мы порушим бюджетную политику республики, — считает он.

По словам Морозова, проблема есть, но пока ее решение представляет из себя задачу со многими неизвестными.

Не закроем мы страну, и Казань мы не закроем

 Так называемая утечка мозгов неизбежна, признает Морозов. И это явление характерно не только для России, но и для всего мира.

— Ну не закроем мы страну, и Казань мы не закроем. Если здесь условия будут круче, чем где бы то ни было, не наши побегут отсюда, а к нам будут приезжать. Другого способа просто нет. Мы должны создать конкурентные условия там, где студенты учатся. Нет — убегут, что бы мы с вами ни делали, — убежден Олег Морозов.

Читайте также: Госсовет Татарстана поправил доктрину продовольственной безопасности на случай военных действий