— Ко мне в этом году обратилась съемочная группа одного из местных телеканалов. Попросили что-нибудь сказать в рубрику «Мои Челны — мое вдохновение». Я сказал. Они говорят, ну это нам не надо. Они не смогут это дать в эфир. А по-другому я сказать не могу, — рассказывает известный в России челнинский живописец, обладатель звания «Народный художник Татарстана» и золотой медали Союза художников РФ Анатолий Пашин. Пашин действительно черпает вдохновение не в Челнах. Пашин — нищий художник. Но каждое лето он путешествует по России.

Где Пашин черпает вдохновение

— В этом году почти три месяца провел в горах. В Бурятии, в Хакасии, на Алтае, в Саянах. Пошел пообщаться с предками. Осматривал, щупал петроглифы, каменные балбалы, изваяния. Они связаны с Космосом. Купался в озерах, обтирался снегом. Поразительно! Июнь, жара, а в Хакасии на перевале, на высоте 3,5 тысячи метров выпадал метровый снег, — вспоминает художник.

Пашин был в уникальных местах, видел неповторимые красоты. Там даже есть озеро Художников. Самое красивое и самое труднодоступное место в России. Находится в лесах, до него добраться можно только пешком, да и то если сможешь пройти по камням 60 километров. Пашин дошел с рюкзаком весом около 50 килограммов. В рюкзаке портативная печка, газовые баллончики, продукты, одежда, сменная обувь, бумага, картон, краски и т. д. 

— Лет 10-15 назад на этом уникальном по красоте озере побывала группа художников. Они и назвали его озером Художников. Но с тех пор там ни одного художника не было и туристы (об этом рассказали инструкторы) все время гадали, почему озеро так называется. Когда я пришел и стал рисовать, там все сразу: «О, художник появился!». И мне мешали работать, все время фотографировались рядом, — рассказывает собеседник.

Чисто славянское лицо, длинная борода, длинные волосы, схваченные на голове оригинальным обручем. Пашин часто передвигался автостопом. Его охотно брали, кормили. Художник расплачивался рисунками, картинками, которые создавал карандашом, мелками, красками. Видел человеческие странности за пределами разумного.

— На одном из перевалов встретился с парой москвичей, мужем и женой, обоим по 24 года. Мы в горах, по сторонам пропасть, ветер, снег, а у мужа за спиной в рюкзаке что бы вы думали? Не палатка, не одежда — ребенок! Девятимесячный ребенок! Сидит в рюкзаке, лицо на солнце обгорело, матом орет! Говорить он еще не может, конечно, но слушаешь и понятно, что на родителей он орет матом! Вот как можно так рисковать?! — живописует Пашин.

На берегу Медвежьего озера Пашин трясся от страха (вокруг действительно живут медведи, слышалось их рычание), но с большим вниманием слушал местного художника Николая Чепокова. Тот рассказывал древние легенды и сказки местных народов. В Горноалтайске в госмузее Анохина археологи и научные сотрудники попросили Пашина помочь им восстановить головной убор алтайской царицы, мумия которой там лежит. Они рассказывали, а он рисовал, восстанавливал. Говорит, нелегко было. Где-то под Барнаулом Пашин несколько дней прожил-пообщался с изумительным дедом. Человеку 78 лет, а с рюкзаком по камням бегает-прыгает как молодой! В Барнауле он преподает в институте культуры несколько дисциплин, в частности, киноискусство. С ним много говорили об искусстве, его портрет, который Пашин нарисовал, за поздним ужином (не переставая говорить об искусстве) забрызгали вином. Посмотрели и поняли, что портрет стал даже лучше. Художник не смог вспомнить имя этого ученого, оно где-то у него записано, вместе с контактами. Но помнит, что ученый пригласил его на следующий год не одного, а с группой коллег из Татарстана. Вместе пройтись по интересному для художников туристическому маршруту.

— Вот оттуда я и черпаю вдохновение! Столько материала набрал, в себя впитал — меня сейчас просто распирает! Но писать картины не сажусь, иначе с головой уйду в работу, про все забуду и планы сорвутся, — говорит Пашин.

Челнинский художник поедет создавать национальное искусство в Кувейте

Планы у художника большие и для него очень перспективные. В этом году он со своими работами участвовал в выставке в Москве. Там бывают разные люди: политики, депутаты, иностранцы. Иностранцы Пашина периодически приглашают то в ту, то в другую страну. Провести мастер-классы, рассказать о российской живописи. 

— Однажды пригласили в Японию. Пообещали оплатить поездку, проживание, питание, заплатить за мастер-классы. Очень хотел поехать, но опоздал на месяц с оформлением документов, думал, ерунда, а там, оказывается, с этим строго. Поездка сорвалась, — сетует художник.

В этом году на выставке в Москве его пригласили в Кувейт. Поездку, выставки, работу гарантировали оплатить. Приглашение оформляется. Поедет в конце января и пробудет весь февраль. Хочет побывать в Саудовской Аравии, в Сирии. 

— Там современные местные художники копируют американцев, англичан. Им самим заниматься своей культурой некогда. Национального нет. Я там буду делать мастер-классы. По акварели. По портрету. По национальному орнаменту и образу Востока. По стихам, может быть. Буду преподавать их художникам. Могу работать без переводчика. С немцами и англичанами я уже пробовал так — показывал руками. Нормально получилось. Понимают. Мне интересно посмотреть их достопримечательности, исторические корни. На встречи с их художниками буду надевать разные наши национальные рубашки, повезу разные национальные игрушки. Это будет для них знакомством с Россией, той, старой. По улицам буду ходить в их арабской одежде, — делится планами Пашин.

Получается, челнинский живописец в странах Ближнего Востока будет помогать создавать их национальное искусство и представлять… кого?!

— Я раньше, когда был вне Татарстана, всегда объявлял, что я художник из Набережных Челнов! А в Кувейте, в Сирии и везде, где удастся там побывать, я буду говорить, что я художник с планеты Земля, — обещает живописец.

Жизнь может сделать народного художника бомжом

25 декабря прошлого года Пашин получил звание народного. Выступая с благодарственным словом, он сказал, что художник может и должен быть голодным, но не настолько, чтобы падать в обмороки. Пашин намекал на бедственное положение многих талантливых живописцев и в Челнах, и в республике.

В Челнах Анатолий Алексеевич уже установил контакты с бомжами, обитающими в районе 44-го микрорайона, там, где живет сам Пашин. С бомжами он задружился не ради того, чтобы зарисовать их жизнь и их самих, а с чисто практической целью. У Пашина нет квартиры, он живет в своей мастерской. Мастерская — в жилом доме в типовой многоэтажке, поэтому Пашин обязан оплачивать все жилищно-коммунальные услуги. Но денег на это нет. Как вы уже поняли, Пашин создает настоящие произведения искусства, эти творения высоко ценят коллеги в России, их замечают зарубежные специалисты. Но то, что ценят специалисты, не ценят потенциальные покупатели. Не способны оценить. А Пашин не может опускать свое творчество до уровня «ипэшника» или «элитного» производственника. Поэтому своей работой Пашин зарабатывает от случая к случаю и денег на «квартплату» нет.

— У меня накопился долг. Дочь дала денег, долг я покрыл. Но он опять нарастет, а дочь не всякий раз может выручить. И за долги меня из мастерской выселят. Пойду жить на улицу, — предрекает Пашин, чем и объясняет, зачем он знакомится с опытом бомжевания. Поэтому он и хочет поехать на нефтяной Восток. Там, если повезет, можно заработать хорошие деньги.

Здесь, в Челнах, Пашин живет на подножном корме. Собрал и заготовил 9 килограммов грибов. Мечтает о временах, когда сможет купить хоть немного мяса или рыбы, пока из продуктов у него только крупы да макароны. Пенсия уходит на «коммуналку». А все, что удается заработать, тратится на краски, кисти, материалы для работы. 

Пашин готов потерять все, кроме вдохновения. Ради творчества он живет. Он готов творить ради города. Но для этого город должен делать ему заказы. А заказов челнинским художникам город (в лице его муниципалитета) давно не делает. Пашин видит причину в том, что нынешние руководители города (они, конечно, культурные люди) далеки от живописи. Она их в принципе не интересует. Пашин подозревает, что и на другую культуру у мэра города Наиля Магдеева и руководителя исполкома Рината Абдуллина времени мало. 

Почему бренд Челнов — это туалетная бумага 

— До Магдеева мэры интересовались искусством. Халиков был на трех моих персональных выставках. Шайхразиев — на двух. Магдеев ни разу не был ни на одной выставке. На концертах в Органном зале он бывает, да и то тогда, когда Шаймиев приедет или президент Минниханов. Или генеральный директор «КАМАЗа» Когогин туда придет. С приходом Магдеева на художниках поставили крест, — считает Пашин. — Я в этом году и в Гаграх сумел побывать несколько дней. Камешки там у моря собирал, картинки на них рисовал. Меня один человек туда отвез, попросил с ним поехать, чтобы пообщаться, ну и чтобы он не заснул за рулем по дороге. Так вы знаете, какой у Челнов бренд от Алтая и до Черного моря? Думаете, грузовик «КАМАЗ»? Фиг там! Туалетная бумага! Стоило мне сказать, что я из Набережных Челнов, в ответ сразу: «А, знаем, туалетную бумагу у вас хорошо делают!». Мне даже стыдно было, — продолжает художник. 

В Московской области на торцах домов Пашин видел интересные живописные картины. Портреты Высоцкого, в частности. Смотрится изумительно. Такие же картины можно делать и на стенах челнинских многоэтажек. Пашин говорит, что он и другие профессиональные художники могут и не рисовать сами на стенах, от них достаточно получать четкие эскизы рисунков. На стены их могут наносить студенты.

— Я, например, могу эскизы продавать по 15-25-50 тысяч за рисунок, — оценивает работу Пашин. Ну, еще 100-150 тысяч рублей уйдет на перенос эскиза на стену. Но дело в том, что хорошо, качественно выполненный рисунок может сохраняться на стене при любой погоде 30-50 лет. То есть все это время на этой стене не нужен будет ремонт. А это многократная экономия средств, идущих на ремонты из квартплаты собственников домов и из государственных бюджетов. 

Увы, о перспективе превратить стены в картины, а город — в художественную галерею в Челнах никто не думает. Стены продолжают разрисовывать кубиками-ромбиками-полосочками. Пашин говорит, что колористику стали подбирать гораздо лучше, чем раньше. Хоть это хорошо. А сам художник, как мы уже знаем, скоро наденет арабские одежды и будет в странах с пустынными пейзажами знакомить людей с пейзажами гор, лесов и озер. Денег на Востоке много, может, и заработает нищий народный художник Татарстана себе на зимнее пропитание.