Протестная активность — это удел лишь малочисленной и замкнутой части общества и горожан. Об этом свидетельствует прошедший в центре Казани митинг. Стоит отметить, что данная акция впервые за последние несколько лет прошла у стен казанского Кремля на площади Тысячелетия рядом с Центральным стадионом.
Митинг был назначен на 13:00 часов — весьма удобное время для его посещения. Организаторы в своем сообществе распространяли информацию, что созывают:
— противников строительства мусоросжигательного завода в Казани;
— сторонников раздельного сбора отходов;
— противников засыпки и застройки рек Волги и Казанки;
— противников радиационного облучения сельхозпродукции;
— сторонников Татарского национального университета;
— сторонников независимого суда;
— противников роста цен в ЖКХ;
— сторонников прав аварийщиков;
— противников повышения пенсионного возраста;
— сторонников восстановления прав обманутых дольщиков и вкладчиков Татфондбанка и других банков;
— сторонников поднятия пособия по уходу за детьми-инвалидами и инвалидами I группы.
Публикация с анонсом в соцсети собрала 156 лайков, 60 репостов и более 4,7 тысячи просмотров. Однако по факту на митинг пришли примерно 350 человек. То есть каждый лайкнувший смог пригласить только одного человека на акцию. А из увидевших пост смогли прийти не более 7%. И это несмотря на очень широкий круг заявленных организаторами тем и проблем.
Выводы напрашиваются сами собой: протестуют только те, кому нравится или кто заинтересован в этом движении. Проблемы, случающиеся в сфере социального обеспечения, здравоохранения и образования, затрагивают лишь единицы и не носят системный характер. Протестное сообщество на 93% состоит из «диванных экспертов», которые готовых бороться за свои права только с помощью клавиатуры и которым лень выйти на улицу в воскресный день в хорошую погоду и отправиться на митинг, чтобы поддержать своих единомышленников.
Ранее политические внесистемная и системная оппозиции, а также протестующие активисты в Казани заявляли, что малочисленность их акций объясняется тем, что власти согласовывают собрания в неудобное для горожан время и лишь на задворках города. В воскресенье им выпал шанс доказать этот тезис. Площадка в центре города с удобной транспортной развязкой, в удобное время, без намека на провокации и осложнения для организации акции вроде как должны были мотивировать прийти не менее 2 тысяч человек. Но собралось в шесть-семь раз меньше — ровно столько, сколько ходят и на другие протестные мероприятия.
Митинг открыл заметный активист и противник строительства МСЗ Антон Голубков. В принципе он и был ведущим. Активист никогда не отличался ораторскими способностями — о его умении говорить красноречиво и доходчиво не приходится. Вот и в этот раз высказывался он неуклюже.
Он попытался ответить на собственный вопрос о том, зачем жителям города, застроенного «мостами, дорогами и стадионами», нужно протестовать. Его ответ: «Эти блага есть во всем мире, вне зависимости от того, были там Олимпиада или Универсиада. Во всем мире качество и уровень жизни гораздо лучше и у них нет такого же Путина».
Далее он рассказал о своих впечатлениях о протестной активности во Франции. Из его слов можно было понять только то, что он очень впечатлен и хочет такого же и у нас в России.
— Я рад сегодня приветствовать всех маленьких человечков и не таких уже маленьких, потому что они доказали, что способны на большие поступки. Это я говорю про гражданских активистов, которые добиваются защиты прав, — завершил свое вводное выступление Антон Голубков.
Активистка Вера Керпель, которая так же выступает против строительства МСЗ, обратила внимание, что их протестную акцию в соцсетях назвали «странным объединением», так как к ним присоединились сторонники обязательного преподавания татарского языка. Она попыталась объяснить, почему экоактивистам и татарским националистам быть вместе нормально.
— Для меня эта связь очень логичная. Мы видим ситуацию с татарским языком, когда в 90-х годах его изучение сделали обязательным и на это потратили много сил, денег. Но в итоге сделали очень плохо. Обучение было неэффективным, язык продолжал умирать. То же самое и с мусоросжигательным заводом. Сейчас нам предлагают за очень большие деньги построить совершенно неэффективное предприятие, от которого мы все будем страдать, — заявила Керпель.
В беседе с журналистом KazanFirst она призналась, что не против преподавания татарского языка для всех детей. Собеседница себя считает «профессиональным лингвистом, который знает, как надо преподавать иностранные языки». На этом суждении Керпель выстраивает позицию, в чем именно были промахи преподавания татарского языка, — плохие учебники и методика. Сама она учила его в течение одиннадцати классов в школе, но так и не смогла освоить.
Другой экоактивист Андрей Китов высказал уже иную позицию относительно татарского языка.
— Я не против татарского языка. Кто татары — пусть они и изучают. А пришедшие сюда (радикальные националисты ВТОЦ. — Ред.) выступают только за татарский университет. За всеобщее обучение татарскому языку они не выступают, — заявил Китов.
Протестующий Дмитрий Егоров на митинге ходил с желтым флагом, явно отсылающим к запрещенной в России организации «Открытая Россия». Мужчина воздержался от ответа на вопрос, за какую форму обучения татарского языка в школах выступает — добровольную или обязательную.
К слову, в самом сообществе противников МСЗ информация о митинге собрала около 110 комментариев, из которых примерно 40% — это высказывания недовольных тем, что к протесту присоединились те, кто к теме строительства мусоросжигательного завода отношения не имеет. Таким образом, включение экоактивистами в свою протестную повестку вопросов по принципу сборной солянки вносит ещё больший раскол среди них.
Comment section