Разоблачили организованную преступную группу, представленную слесарями, водителями, руководителями цехов КВЗ, и других сторонних лиц еще в 2016 году. Это была совместная спецоперация, проведенная МВД Татарстана и региональным Управлением ФСБ. С тех пор и велись следственные действия. 21 апреля всем предполагаемым участникам хищений раздали обвинительные заключения, а 7 июня в суде прошло первое заседание по резонансному процессу.
На скамье подсудимых 10 человек. При этом Сергей Токарь, Денис Соболевский, Александр Иванов, Олег Суин, Сергей Антонов, Рафис Насыбуллин и Денис Токарь заключены под стражу, Айдар Мифтахов — под подпиской о невыезде, Сергей Федоров и Дмитрий Абрамович — под домашним арестом. Все они обвиняются в совершении особо тяжкого преступления по части 1 статьи 210 «Организация преступного сообщества» и по части 4 статьи 158 «Кража в особо крупном размере группой лиц» УК РФ. Первая статья предусматривает до 20 лет лишения свободы.
От безработных до руководителей цехов
К началу заседания в коридоре перед залом суда было не протолкнуться. Дело резонансное, обвиняемых 10 человек — все это неминуемо привело к наплыву многочисленных родственников, адвокатов и представителей СМИ. Но надо отдать должное организации проведения заседания. Сначала в зал завели «главных героев», за ними так же организованно проследовали их родные и близкие, следом за «народной колонной» зашли журналисты. Место нашлось всем.
К слову, вежливость и организованность представителей суда разбавили лишь родственники некоторых обвиняемых и сами подсудимые. Заключенных под стражу фигурантов разделили на две «клетки», в одной из них, как позже оказалось, сидели братья Токари. Они и вели себя агрессивнее всех — грубили журналистам и в жесткой форме просили их не снимать. Соответствующее поведение было и со стороны их родственников.
Дело рассматривает лично председатель Авиастроительного суда Казани Раиль Шайдуллин. Продолжительное время заседания ушло на установление личностей обвиняемых. Так, оказалось, что все мужчины женаты и имеют на иждивении детей, некоторые малолетних. Большинство из них — многодетные отцы. Что касается профессий, то в данном случае тоже полный комплект. Сергей Токарь, например, в период предполагаемого совершения хищений «работал на себя», Денис Соболевский был старшим мастером цеха, Айдар Мифтахов до сих пор работает на вертолетном заводе, Сергей Федоров числился водителем на предприятии, Олег Суин — директором летной службы.
Ранее судимым оказался лишь Денис Токарь — так же бывший сотрудник предприятия. В 2016 году он был осужден по статье 116 УК РФ «Побои».
Когда дошло дело до представления потерпевшей стороны, выяснилось, что на процесс не пригласили никого из КВЗ. После пары минут замешательства в зал зашла женщина — Любовь Бабушкина. Она представляла интересы завода по договору поручения. На момент возбуждения уголовного дела работала на предприятии юрисконсультом, но позже уволилась оттуда.
Отработанная схема хищений и строгое подчинение лидерам
После формальной части заседания слово предоставили стороне обвинения — прокурору Ильдару Мухаметзянову, который очень подробно зачитал версию следствия, на что у него ушло порядка полутора часов.
— Сергей Токарь и работники производственного акционерного объединения «Казанский вертолетный завод» Иванов, Мифтахов, Соболевский и неустановленные лица, преследуя цели незаконного обогащения из корыстных побуждений, с января 2013 года создали сплоченную структурированную преступную организацию, деятельность которой была направлена на систематическое совершение тяжкого преступления, то есть хищения имущества ПАО «Казанский вертолетный завод», — начал гособвинитель. Он также уточнил, что указанные лица руководили преступным сообществом и входящими в него структурными подразделениями, координировали действия, разрабатывали планы, создавали условия, а также делили преступные доходы.
Однако «массовиком-затейником», считает следствие, оказался Сергей Токарь. Он работал на предприятии с 2004 по 2007 год слесарем, успев за это время получить достаточно сведений о внутренней работе завода, в частности, о процессе изготовления, хранения деталей и комплектующих к ним, их применении, о способах сборки из деталей отдельных комплектующих. Там же обвиняемый познакомился с остальными сотрудниками КВЗ, порядком передвижения на заводе, изучил расположение административных и производственных корпусов, узнал, где и что изготавливается. В том числе изучил возможность выноса с предприятия деталей. В ходе наблюдения Токарь выявил проблемные зоны в организации работы на предприятии: надлежащий контроль за расходованием исходных материалов не велся, а в процессе не исключалась возможность производства деталей без соответствующего учета. Кроме того, многие детали выпускались сверх нормы.
— После увольнения с КВЗ и без постоянного источника дохода задумал осуществление преступного плана, — продолжал Мухаметзянов.
Позднее в напарники к себе Токарь взял Иванова, Мифтахова, Соболевского и неустановленных лиц на руководящие позиции. А остальные сообщники, привлекаемые в последующем к преступной деятельности, доносили информацию о наличии тех или иных деталей, комплектующих, стоимости, возможности изготовления из них запчастей и компаниях, заинтересованных в приобретении продукции. Малообъемные детали мужчины выносили самостоятельно под одеждой, минуя предупрежденную заранее охрану. Большие детали вывозились на служебном авто — для чего впоследствии и привлекли водителя Федорова.
Складировали награбленное в специальном помещении, находящемся в комплексе «Даймекс», а также в других заранее оговоренных местах. Вознаграждения участники сообщества получали исключительно от руководства — либо лично в руки, либо на карту. Расценки за работу разнились в зависимости от стоимости вынесенных деталей — от 500 рублей.
Прокурор сделал акцент на то, что действия группировки были отработаны и отлажены, все строго подчинялись руководителям сообщества.
Вынесли на 11 миллионов рублей
Все время, пока гособвинитель зачитывал материалы дела, обвиняемые переглядывались, переговаривались, улыбались и отрицательно качали головой, как бы отрицая все выше сказанное.
Между тем прокурор продолжал. Он перешел к оглашению полного списка деталей, которые похищались с КВЗ. Стабилизатор — 289 115 рублей, гидроподъемник — свыше 300 000 рублей, бак дополнительный топливный и так далее.
— Даже бак топливный сюда засунули, — усмехнулся кто-то в зале.
Общая сумма ущерба за три года — свыше 11 млн рублей. Причем комплектующие на 10 млн были реализованы, а изъято непосредственно у обвиняемых деталей еще на 1 млн рублей.
— Вообще молодцы! 10 млн реализовали, а один миллион оставили, — прыснул Сергей Токарь еле слышно.
По версии следствия, похищенные детали участники ОПС сбывали в российские организации, обслуживающие вертолеты, часть поставлялась перекупщиками. Детали разошлись не только по всей России, но и в три зарубежные страны.
Еще в 2017 году глава республиканского МВД Артем Хохорин комментировал этот эпизод, отметив, что сделками в пределах России занимались следователи МВД по РТ, а за пределами страны — сотрудники ФСБ.
Свою вину не признал никто, только водитель Федоров, да и то частично. От комментариев и слов обвиняемые так же отказались на данном этапе рассмотрения, как и их адвокаты.
В итоге было принято решение рассматривать дело в следующей последовательности: допрос свидетелей, допрос пострадавших, допрос обвиняемых, вынесение решения. Все стороны согласились с таким порядком.
Из зала наблюдатели вышли в приподнятом настроении. Апогеем всего действа стал короткий диалог двух мужчин:
— Скоро выпустят уже.
— Да дело будет полгода длиться.