становится постиндустриальным: почему в столице не летают дроны, как образование
тормозит инновации и действительно ли высшая школа безнадежно устарела? Читайте
в материале журналиста KazanFirst Альберта Муртазина.
Генеральный вопрос дискуссии «Казань в постиндустриальную эпоху» – сумела ли столица Татарстана войти в эту самую эпоху, разделил мнения экспертов. Специалисты из разных областей проанализировали успехи города в нескольких плоскостях, выявив, что инновационные достижения, которым впору завидовать другим странам, парадоксальным образом сочетаются с архаизмами и тормозящими факторами.
Директор института дизайна и пространственных искусств КФУ Карина Набиуллина отметила, что у постиндустриального общества есть особенные требования к городу. Прежде всего людей интересует самоидентификация.
– В том месте, где современный человек проживает, он хотел бы видеть свою «самость», особенность, уникальность. Даже какие-то отрицательные элементы среды человек характеризует как свою особенность, – отметила эксперт, заострив внимание на важности разнообразия среды.
Руководитель стартап-хаба ИТ-парка им. Башира Рамеева Алексей Таранов главную проблему перехода к постиндустриальной стадии развития усмотрел в «регуляторке». Возможность применения разного рода инноваций сильно ограничена несовершенством законодательства. К примеру, в Казани до сих пор не летают дроны и не ездят беспилотные такси просто потому, что еще не придумали правила, по которым они могут это делать, притом что техническая возможность есть уже давно. В том же Иннополисе такие правила придумали — там все это уже работает, указал Таранов.
– Если мы сделаем «регуляторку» свободнее, то действительно продвинемся вперед, – сказал спикер.
Основатель офлайн-школы Skillbox в Казани Максим Булатов считает, что Казань еще точно не постиндустриальна, и при этом согласился с доводом Таранова.
– Сервисы, не ограниченные законодательством, очень быстро двигаются вперед, – отметил спикер. – Мы можем заказать еду за 10-15 минут себе домой, но чтобы оформить себе отпуск в крупной организации, нужно пройти несколько кругов ада.
Медиатехнолог, руководитель коммуникационного агентства «К9», соучредитель Ассоциации интернет-технологов России Ярослав Муравьев считает, что как минимум сфера коммуникаций в городе уже около пяти лет назад перешла на постиндустриальную стадию.
– Коммуникационная сфера является основной движущей силой постиндустриального общества, – сказал Муравьев, отметив, что фактически сейчас у людей есть возможность получения практически любой информации. – С другой стороны, значительная часть людей все еще просыпается в 7.30 утра, грузится в автобус и едет на завод.
Тем не менее, по словам Муравьева, есть и большая часть общества, которая уже живет согласно своим потребностям, не имеет фиксированного рабочего дня или даже четко сформулированной специальности.
Таранов же отметил, что Казань имеет такую тенденцию: «Мы первые, мы должны быть лучше всех». Спикер рассказал, что в городе реализовано много такого, чего нет не только в других регионах, но и в других странах. К примеру, в столице Татарстана отлично развита доставка еды, онлайн-покупки, такси и прочее, не говоря уже о госуслугах, об отсутствии которых очень часто жалеют уехавшие из России.
– Но при этом, если мы говорим про всю Россию, 30% населения ходит в туалет на улице. Мы живем в таких крайностях, – отметил он. – В Казани, я уверен, такой статистики точно нет. У нас действительно создаются условия, чтобы мы были постиндустриальными и были круче, чем соседние регионы.
Таранов рассказал, что при поддержке Минцифры в Татарстане запустили проект «Дай пять», в рамках которого в районах детей учат программировать мобильные приложения.
– То есть школьник, пройдя обучение, сможет сделать элементарный онлайн-магазин, свой дневник, настроить умный дом – и это даже не став айтишником. То есть эти технологии мы делаем доступными не потому, что хотим кого-то победить, а потому, что беспокоимся о своем населении и хотим, чтобы Татарстан опять-таки был первым, – рассказал Таранов.
Ярослав Муравьев в свою очередь высказал нетривиальную точку зрения.
– А с чего мы вообще решили, что молодежь – двигатель развития и запроса на постиндустриальную экономику? – удивил собравшихся медиатехнолог.
Он отметил, что Казань – достаточно развитый город, «красивая картинка», а также то, что столица республики является магнитом для людей с крайне не-постиндустриальным образом мышления.
– Назовем этих людей честно – очень провинциальными. Я никого не хочу обидеть, но мы все понимаем, что в Казань съезжаются люди из очень небольших районов, поселков, соседних регионов. И они формируют запрос на индустрию, в том числе событийную. И этот запрос удовлетворяется потому, что это коммерчески обосновано, – указал спикер.
Муравьев не согласился с тем, что сегодняшняя молодежь «за все хорошее, против всего плохого». По его мнению, сейчас молодые люди хотят быстрых денег и красивой жизни. Но на этом эксперт не прекратил формулировать неожиданные посылы.
– Мы много говорим про айтишников – какие они прекрасные. Но откровенно говорю – айтишники со своими ценностями – это вред для территории. Потому что в большинстве своем это люди с очень странными потребностями. И богатые при этом, – заявил Муравьев. – Они ничего в своей жизни не видели, кроме компьютера и кода. У них не сформированы ценности, в том числе ценности развития территории.
Медиатехнолог заявил, что, помимо потребления (и, соответственно, налогов), айтишники никакой ценности городу не несут.
– Я считаю, что индустрия питания – рестораны, кафе, или событийная, делают намного больше с точки зрения влияния на город и формирования его привлекательности и комфорта, – заявил эксперт.
Также Муравьев сказал, что хороший айтишник никогда не будет стремиться работать на локальный рынок. По-настоящему хороший специалист работает на мировом рынке. Таким образом, решения, даже будучи разработанными в той же Казани, могут прийти в город из Америки или Китая.
По его мнению, серьезно сказывается на развитии также умение меняться в соответствии с обстоятельствами и запросами общества. И в этом, уверен эксперт, у нас есть определенная проблема, которая, возможно, связана с отголосками советского прошлого.
– Вроде бы этот процесс идет, но сказать, что Казань – город, который очень быстро меняется, и люди быстро меняются – это сложно.
Позднее Муравьев также посетовал, что мы сейчас живем очень короткими целями, а цели на два-три поколения могут ставить только самые великие деятели.
– С точки зрения целеполагания мы находимся не то что не в постиндустриальном обществе, а даже еще не в индустриальном, – уверен эксперт. – И я бы тут на детей особо не пенял — они же не чужие, а наши.
А вот начальник Управления кадровой политики мэрии Ирина Бочкова убеждена, что постиндустриальный порог Казань уже перешагнула. В частности, об этом свидетельствует, что половина валового продукта города генерируется малым бизнесом и сферой услуг, а это «не индустриальная история».
Она рассказала, что есть несколько важных моментов для современного мегаполиса, коим можно назвать и Казань. К ним она отнесла физическое состояние города: удобное пространство, комфорт, досуг, реализацию концепции «города без окраин». С последним связана и другая важная характеристика – это доступ ко всем необходимым клиентским сервисам в любой точке города – от госуслуг до общепита. Кроме того, важно и общее впечатление, которое город производит на человека.
– То, что касается экономики впечатлений, для нас это то, что еще предстоит в полной мере сформировать, хотя определенные кластеры и наметки уже есть, – отметила Бочкова. – Уже есть ребята, которые выбирают Казань как место жительства, где они хотят учиться и работать. Это и есть та движущая сила, которая развивает город.
Директор Международной школы Казани Нияз Гафиятуллин высказался в разрезе сферы образования, которая, по его мнению, весьма инертна и не успевает за теми требованиями, которые к ней начинает предъявлять общество. С этой точки зрения нельзя сказать, что Казань уже шагнула в постиндустриальную эпоху, считает эксперт.
Можно сказать, что в ходе дискуссии именно образование предстало одной из фундаментальных проблем, которые мешают двигаться вперед не только конкретно Казани, но и обществу в целом.
По словам Гафиятуллина, «заказчиками» в системе образования являются родители, а они пока в большинстве своем не готовы воспринимать полноценное онлайн-образование. Рассуждая о том, что образование может сделать для инноваций, он заявил, что главный навык, который может стать триггером, – это умение рисковать и за что-то бороться.
– На мой взгляд, безусловно, образование должно существовать в тех академических единицах, в которых оно сегодня дается. Проблема в том, учит ли школа или образовательная система в целом этим навыкам, – сказал эксперт.
Гафиятуллин заявил, что электронное образование в нынешнем виде меняет только время и место обучения. Каких-либо фишек, которые бы кардинально изменили этот процесс, спикер так и не увидел, несмотря на то, что такой формат получил большое распространение из-за пресловутого ковида. Рейтинговая система, где действия ребенка получают конкретную оценку, препятствует желанию пробовать что-то новое.
В ответ Булатов высказался в духе того, что нынешняя образовательная система не инициирует «полезной» занятости мозга. К примеру, на истории дети заучивают даты, а не размышляют, как бы выглядел мир, если бы победил Бонапарт. Он также задал коллеге вопрос о том, почему в процессе развития человечества телега превратилась в Теслу, почтовый голубь – в Айфон, а школьные уроки так и остались прежними.
Гафиятуллин в ответ посетовал, что административная система, которая регулирует образование, невероятно громоздкая. Кроме того, в этой системе задействовано столько людей – учеников, педагогов, чиновников, и вся она так зарегулирована, что менять что-либо титанически сложно.
В качестве возможного решения этой проблемы он предложил испробовать идею, которую применили в Британии, – дать точечную свободу школам. Он пояснил, что в рамках определенных школ можно было бы разрешить любые эксперименты, любые форматы обучения, требуя только лишь результат, — такой, как определенный уровень учеников на экзаменах. По убеждению эксперта, эта свобода помогла бы учебным заведениям проявить креатив, выпестовать школьников нового формата и выяснить, какие нетрадиционные практики могут оказаться эффективными. Однако на уровне города подобные вопросы не решаются, это вопрос федеральный.
В процессе дискуссии со слушателями выяснилась и еще одна проблема, которая поселилась в вузах. Возрастные преподаватели учат студентов устаревшим технологиям, которые давно не используются, игнорируя практическую составляющую образования, и в конечном итоге выпускают некомпетентных специалистов, которые вынуждены переучиваться. Здесь любопытной практикой поделилась Карина Набиуллина, рассказавшая о проекте, который воплотила с единомышленниками (и которому более старшие коллеги сразу высказали свое «фи»).
– Мы создали в КФУ креативный институт дизайна и пространственных искусств, – сказала она. – Мы брали в свою команду людей, которые являются профессионалами в своем деле, – у них либо есть свои компании, либо свои проекты. В общем, с доказанной компетентностью. Мы начинали с нуля, и теперь у нас полторы тысячи обучающихся – это за два года.
По ее словам, отторжение старшего поколения было вызвано главной ценностью института.
– Мы очень прикладные. Для нас важно, чтобы наш студент, проучившись четыре года, мог не просто знать теорию, разработать концепцию, спроектировать объект, но и в наших лабораториях создать творческий продукт и попробовать его коммерциализировать, – рассказала она.
По мнению Ирины Бочковой, со стороны молодых людей жаловаться на низкий уровень образования – это несколько странно.
– Сейчас для получения многих компетенций достаточно полгода и есть широкий выбор курсов. Навыки можно приобретать даже по урокам в YouTube. Мы сейчас уже давно не выбираем на работу человека по базовому образованию, а выбираем по тому, что человек знает, насколько он адаптивен и может быстро включаться в работу, – резюмировала представитель мэрии города.