В Доме актера имени Марселя Салимжанова прошла заключительная встреча проекта «Маска и душа», проходившего в рамках 36-го Шаляпинского фестиваля. Гостем вечера стал лауреат международных конкурсов, номинант премии «Грэмми» Михаил Светлов. Издание La Presse называло его «сенсацией в мире оперы», а «Вашингтон пост» отмечал колоссальный, всё заполняющий бас, который проникает даже за пределы зала. И вот он вновь в Казани. 

— Я счастлив, что опять был приглашен на фестиваль Шаляпина, который является уникальнейшим. Я уже поездил по всему миру, но такого фестиваля, посвященного великому басу, не встречал. Чтобы в таком объеме была представлена опера — 10 спектаклей, концерты, встречи — этого нет, — говорит певец.

Михаил Анатольевич говорит, что Казань для него — это святыня. Ведь именно здесь родился прославленный русский бас — Шаляпин. Впервые на фестиваль Светлов приехал в 1998 году. Тогда он исполнял партию Бориса в «Борисе Годунове». Но, по его словам, с татарским оперным театром он познакомился еще раньше, на гастролях. Как-то раз Светлова попросили заменить заболевшего певца.

— Нужно было спеть четыре спектакля за четыре дня, но я это выдержал. Потом был день перерыв и еще два спектакля. Уже после этого руководство пригласило меня на фестиваль. Конечно, я приезжал не каждый год, но все же тот год двадцатый — юбилейный, — вспоминает оперный певец. 

На этот раз зрители Шаляпинского увидят артиста дважды. В «Севильском цирюльнике» Михаил уже выступил с партией Дона Базилио, а 13 февраля, как раз в день рождения Федора Шаляпина, оперному певцу предстоит исполнить партию Бориса Годунова в одноименной опере.

Свободный художник

На встрече с поклонниками певец поделился своей биографией, рассказав, что родился в Москве, но когда ему исполнилось пять лет, семья переехала в Калининград. Туда пригласили его отца играть в духовом оркестре. Там Михаил учился в музыкальной школе, закончил местное училище как дирижер хора.

— С 15 лет я вдруг обнаружил в себе голос. Просто открыл рот и стал петь, причем сначала не оперу, а песни Александра Градского из фильма «Роман о влюбленных». Потом много лет спустя на постановку «Золотого петушка» Александр Градский был приглашен на роль звездочета и я ему рассказал, что это он научил меня петь, — вспоминает Михаил.

Позже Михаил Светлов окончил Московскую консерваторию, а карьеру начал сразу с Большого театра, куда его пригласила Елена Архипова — тогда ему было всего 23 года.

— Моя творческая жизнь состоит из двух частей. Большой театр, Советский Союз, гастроли, а потом девяностые — полный экономический провал и провал театральной жизни в Москве. Певцы еще как-то выкарабкивались, музыканты уезжали, а актеры водкой торговали в ларьках. Было состояние безысходности. Тогда я уже начал выезжать на гастроли и мне предложили контракт в «Нью-Йорк сити опера». Там у меня был такой репертуар, которого в те годы в России я бы не спел, — рассказывает Светлов.

Певец говорит, что это не был эмиграционный переезд, просто так сложилась работа. Сегодня артист постоянно гастролирует, но живет в США.

— Сейчас часть жизни, когда ты в свободном полете как свободный художник — контрактная система. Наверное, это будущее искусства, хотя оно не всегда бывает простым. Хочется иметь определенное место, но везде хотят видеть гостей, — говорит певец.

Русские сезоны

Сейчас Михаил поет на 11 языках. И, по его мнению, самое трудное в профессии — это как раз их изучение. Вся работа усложняется тем, что говорит певец на четырех языках, а остальные приходится заучивать. Причем запоминать надо не только текст, но и изучать еще историю страны, ее особенности. Все это нужно для создания более точного образа. 

— В каждую из ролей вложено столько сил. Например, я пел «Замок герцога Синяя Борода» на венгерском языке. Сначала меня ужас обуял, когда мне предложили, я даже хотел в Венгрию переехать, чтобы выучить язык. Но потом нашел венгерского певца, который уже на пенсии, и он меня за два месяца обучил, — говорит Михаил.

Петь на татарском языке Светлов еще не научился, но говорит, что если бы пригласили исполнять национальную оперу, то обязательно бы взялся это сделать. В зале напомнили о предыдущей пресс-конференции, на которой как раз поднималась тема отсутствия татарской оперы в казанском театре.

— Татарская культура существует, тут даже вопросов не должно возникать. Вопрос о том, что татарская опера не нужна, — некорректный. Если это талантливые произведения, то оперу нужно ставить, — сказал Светлов.

Певец рассказал, что для него этот сезон русского языка. И оперы на русском все чаще ставят по всему миру. 

— Когда я приехал в Аризону петь Евгения Онегина, я там был единственным русским, а все остальные — американцы, но, к их чести, они потрясающе учат партии на русском. Просто стали серьезнее к этому относиться. Когда в Метрополитен-опера идут русские оперы, ползала — наши люди, если ты будешь неправильно петь, то над тобой будут просто смеяться, — рассказывает Светлов.

Опера по «Скайпу»

Поклонники поинтересовались, пропадал ли у певца голос. Светлов признался, что это больная тема для каждого исполнителя. Ведь даже Федор Иванович Шаляпин постоянно боялся потерять голос. В пример артист привел случай из жизни, когда, выступая в Новой Зеландии, он спел пять спектаклей, а на шестом заболел. Заменить было некем, его положили в госпиталь, сделали специальную паровую маску, в ней певец продышал шесть часов, но и это не помогло. В итоге все же нашли певца, который когда-то пел пару арий Мефистофеля из этой оперы.

— Но произошло чудо. Сыграл адреналин. Я спел всю партию, а в некоторых куплетах, где очень высокие ноты, он мне помог — не в полную силу, но все равно пропел.

На вопрос, участвует ли певец в работе над образами вместе с режиссером, Михаил отвечает, что это вопрос такта.

— Я приезжаю исполнять роль, исполнять указания режиссера, я не приезжаю на постановку указывать режиссеру, как ему ставить спектакль — у него своя концепция. Он отвечает за спектакль. Ты отвечаешь за свою роль. Так что это вопрос такта — ты можешь подойти, посоветоваться.

В одно время Михаил преподавал в консерватории в Нью-Йорке, но с гастрольной деятельностью это трудно совмещать. Теперь дает частные уроки и с использованием новых технологий — по «Скайпу».

Также певец затронул тему современной музыки и фонограммы.

— Я вообще удивляюсь, как столько лет не введены законы против фонограммы, ведь люди платят деньги за билеты. Они приходят, чтобы им запись крутили, что ли? Это возмутительно просто! — негодовал певец.

По мнению Михаила Светлова, опера — это намного больше, чем искусство, и не в коем случае нельзя понижать планку.

— Никогда нельзя идти на потребу низкопробных вкусов. Мне кажется, что оперный театр или концертный зал — это не место для развлечения публики, а место для разговора с Богом. Сцена — как алтарь. И публика подключается к алтарю, если талантливый артист сам подключается к этому божественному лучу, — это и есть действо. А если просто нужно развлекать публику, то это низкопробное искусство, — заключает Михаил Светлов.