В Советском райсуде Казани состоялись сразу два процесса по продлению меры пресечения — в отношении известного челнинского олигарха, экс-руководителя компании «ЕвроГрупп» Алексея Миронова и двоюродного брата бывшего мэра Набережных Челнов, а ныне вице-премьера Татарстана Василя Шайхразиева —Айрата Марданшина. Оба обвиняются в махинациях с земельными участками.

«Миронов вам что-то сделал или нет?»

Первым рассматривали ходатайство о продлении домашнего ареста Алексею Миронову. Как всегда спокойный, неразговорчивый и улыбчивый, он был доставлен в Советский районный суд из  загородного дома под Челнами, в котором бизнесмен и находится как бы под стражей. 

Следователь Тимур Курбанов попросил продлить избранную меру пресечения до 22 апреля. Аргументация стандартная: при избрании более мягкой меры пресечения Миронов может продолжить заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелям, которые дали в отношении него изобличающие показания, скрыться или уничтожить доказательства. А еще два месяца следствию необходимы, чтобы провести ряд дополнительных мероприятий, в том числе изучить причастность Миронова к другим преступлениям и установить его связи в правоохранительных органах. 

Однако после такой формулировки судья Алсу Шайхутдинова устроила собственный допрос следователю.

— В связи с чем вы хотите продлить срок следствия? — уточнила она.

— Необходимо провести ряд следственных действий, — отметил Курбанов.

— Каких? — настаивала судья.

— Необходимо осмотреть документацию, допросить свидетелей, проверить причастность к другим возможным преступлениям, — продолжал следователь, чем лишь выводил судью на эмоции.

— Из вашего постановления непонятно. Вы указываете: «Необходимо осмотреть документацию, допросить свидетелей, проверить причастность к другим возможным преступлениям». Это что такое? Нам нужно по вашему уголовному делу понимать, что вы должны сделать. А не искать то, что он там сделал или не сделал. Что вы конкретно по данному делу хотите сделать, чтобы продлить срок следствия?

— Я же указал — допросить лиц, — замешкался представитель Следкома.

— Где? Каких лиц? — продолжала настаивать на своем Шайхутдинова.

— Пока мы не будем об этом говорить, — коротко отметил Курбанов.

— Ну как это так? Я же должна на что-то ссылаться для того, чтобы продлить срок домашнего ареста, — негодовала судья.

— Основания мы указали в ходатайстве, — ответил следователь.

— А что, в ходатайстве суду не нужно указывать, какие мероприятия должны быть проведены?! Вы что, будете выходить на улицу и искать: «Миронов вам что-то сделал или не сделал?». Вот скажите, по данному уголовному делу какие конкретные действия вы хотите провести? — продолжала Шайхутдинова, не получив ответа на свои вопросы.

В итоге Курбанов лишь отметил, что за два месяца, о которых просит следствие, будет проведен допрос непривлеченных еще свидетелей, а также предъявлено обвинение в окончательной редакции.

«Зачем вы издеваетесь над судом?»

К слову, тут же всплыла еще одна «опечатка». Если раньше Следком указывал на то, что против Миронова возбуждено уголовное дело по факту угроз свидетелям, то в этот раз оказалось, что подобное дело возбуждено в отношении юриста бизнесмена — Альберта Халиуллина. А сам Миронов не имеет к этому эпизоду никакого отношения. Но на этом расспросы судьи не закончились. С каждым новым фактом у нее возникало еще больше вопросов.

— Причастность Миронова к совершению инкриминируемого ему преступления подтверждается материалами уголовного дела. В частности, показаниями Сибекиной, Кузнецова, Ахметзянова, Гатиной и т. д., — зачитала основания Следкома судья. — Вот скажите мне, пожалуйста, откуда я должна взять данные о том, что Сибекина подтверждает вину Миронова?

— В материалах дела это имеется, — ответил Курбанов, но показать их он так и не смог. Из-за чего пришлось уходить на 10-минутный перерыв, после которого судья Алсу Шайхутдинова продолжила возмущаться качеством предоставленных документов. Многие из копий допросов были нечитаемы, а материалы собраны сумбурно.

— Честно говоря, я вчера сидела читала ваш материал. Час времени потратила. И у меня столько вопросов возникло, — призналась Шайхутдинова. — Зачем вы издеваетесь над судом?

После того как ситуация с материалами дела более-менее прояснилась, слово взяла адвокат Алексея Миронова Елена Точилкина. Она отметила, что за все время следственных действий и домашнего ареста ее подзащитного суду не было представлено ни одного нового документа. Доказательствами причастности Миронова представляются показания свидетелей, которые не указывают ни напрямую, ни косвенно на причастность Миронова к инкриминируемым преступлениям.

В деле по-прежнему два эпизода: махинации с арендой участков под строительство ЖК «Санрайз Сити», а также незаконная схема продажи участка, которая повлекла за собой неуплату налогов в 127 млн рублей.

— Что касается эпизода мошенничества с земельными участками. В материалах дела есть сведения только о найме. То есть земельные участки передавались исполкомом организациям, в которых Миронов являлся руководителем, по договору аренды. В дальнейшем они так же по договору аренды передавались турецкому застройщику под ЖК «Санрайз Сити». В настоящее время право собственности на эти земли имеют дольщики — физические лица, которые являются собственниками квартир в ЖК. То есть Миронов никогда не имел в собственности эти участки, следовательно, совершить хищение он не мог априори, — отметила Точилкина, а затем перешла к личным характеристикам своего подзащитного.

Адвокат Миронова возражала против продления меры пресечения. Но просила суд разрешить бизнесмену четыре-пять часов в день посвящать благотворительному фонду «Открытые сердца», где тот числится президентом, если домашний арест все-таки будет продлен. По словам Точилкиной, сегодняшняя мера пресечения лишает его возможности заниматься благотворительностью.

Сам Алексей Миронов вину не признал и вновь уверил, что все налоги уплачены, а на земли он никогда не претендовал.

Тем не менее суд оставил его под домашним арестом до 22 апреля.

«Марданшин не раз говорил, что ему ничего не будет»

Вторым на очереди был Айрат Марданшин. Мужчина выглядел довольно бодрым и веселым, свободно разгуливал по коридору суда, но периодически доставал из кармана кипу упаковок таблеток и какие-то из них пил.

Заседание по продлению меры пресечения для двоюродного брата Василя Шайхразиева развивалось примерно по тому же сценарию, что и по Миронову. Сначала следователь запросил продление до 22 апреля, обосновав это необходимостью проведения дополнительных следственных действий и опасениями, что обвиняемый может сбежать или оказать давление на свидетелей. Затем судья Алсу Шайхутдинова вновь разбиралась в материалах дела. В качестве аргументов для предъявленного обвинения и продления домашнего ареста следователь Тимур Курбанов приложил показания свидетелей и отметил, что Марданшин не раз заявлял, что ему ничего не будет, что ни один суд его не арестует.

Но сам Марданшин, отличавшийся на прошлых заседаниях вызывающим поведением и громкими высказываниями, на этот раз не проронил ни слова, а переложил эту функцию на своего адвоката Руслана Иманова.

— Мы согласны с домашним арестом. Только просим увеличить длительность прогулок, чтобы мой подзащитный мог посещать больницу. Сейчас он проходит лечение и ему необходимо ставить капельницы, — отметил правозащитник.

Свой домашний арест до 22 апреля Марданшин получил, а вот прогулки до больницы суд не одобрил, сославшись на то, что это классифицируется не как прогулки, а как посещение учреждений здравоохранения.

По версии следователей, в 2012 году юрист компании «ЕвроГрупп» Альберт Халиуллин и его знакомый Айрат Марданшин, которых «крышевали» высокопоставленные чиновники и руководители правоохранительных органов Набережных Челнов, похитили землю Елабужского лесничества площадью более 33 900 кв. м. Мужчины обратились к Расиму Асылгараеву, возглавлявшему тогда Тукаевский район. Он утвердил схему расположения участка, ему присвоили категорию сельхозземель (якобы под строительство дач). Затем территорию передали на 49 лет в аренду супруге Халиуллина, что повлекло отчуждение федерального имущества стоимостью не менее 75 млн рублей.

После этого Халиуллины и Марданшин предоставили в Росреестр ложные сведения о том, что на участке якобы есть постройки. Зарегистрировав призрачные строения, они обратились в Тукаевский райсуд. Там признали право на регистрацию земли. Затем участок несколько раз переоформили на аффилированных лиц и поделили на более мелкие. При этом один из них записали на Марданшина.