Три дня назад на одном из федеральных каналов вышла передача с участием жительницы Татарстана. У Айгуль Фазыйловой рак молочной железы. Болезнь прогрессировала до четвертой стадии. Одинокая женщина боится, что если вдруг с ней что-то случится, некому будет оставить ее шестилетнего сына Амира. Именно поэтому она обратилась за помощью к неравнодушным людям.
Айгуль Фазыйловой диагностировали рак молочной железы в 2014 году, когда ей было 25 лет. После биопсии в мае следующего года её прооперировали. Год девушка чувствовала себя нормально. Но в конце 2016-го у нее начались одышка и кашель. После томографии и МРТ врачи обнаружили метастазы в легких, печени, затем в головном мозге и костях. Рак развился до последней стадии.
Мать Айгуль тоже болела раком. Пять лет назад она умерла. После ее смерти дом отчима пришлось покинуть. Когда девушка забеременела, отец Амира Игорь сказал ей делать аборт. Айгуль не захотела, поэтому они расстались. В свидетельстве о рождении в графе отец у сына стоит прочерк. Так молодая мать осталась одна. Единственной поддержкой была тетя Рахиля Зайнуллина.
Сейчас Айгуль находится на паллиативном лечении в казанском хосписе имени Анжелы Вавиловой. Пока с воспитанием сына помогает тетя: водит Амира в садик и подготовительную школу.
В хосписе пациенты в среднем находятся 21 день. При стабилизации состояния их выписывают домой, но под кураторством выездной службы. При ухудшении их забирают в стационар.
— Когда Айгуль приехала после программы, состояние было похуже. Она сразу позвонила нам, и мы ее приняли. Сейчас состояние стабилизировалось, — говорит руководитель хосписа Владимир Вавилов. — По её анализам она давно должна была умереть. У нее метастазы везде: в головном мозге, легких, печени, костях. Сегодня приезжали из онкологического диспансера заведующий маммологическим отделением и заведующая дневным стационаром. На 24 января назначили консультацию. Айгуль будут делать ПЭТ (позитронно-эмиссионная томография. — Ред.), КТ (компьютерная томография. — Ред.), то есть скорректируют паллиативную химию. Агрессивное лечение ей противопоказано, потому что возможен рост раковых клеток.
Со слов собеседника, молодую маму разлучать с сыном сейчас нельзя, потому что она только о нем и думает. Мужчина считает, что нужно найти семью, которая смогла бы взять под патронаж их обоих. Также он не советует Айгуль слушать врачей, которые давали множество советов на программе.
— Мы с ней постоянно беседуем. Я говорю ей: «Айгуль, миленькая, пойми, что в паллиативном лечении мы жизнь тебе продлим. Не слушай никого». Каких-то онкологов на шоу набрали, — возмущенно говорит Вавилов. — Для паллиативного лечения, противоболевой терапии у нас есть все. Наркотики (препараты. — Ред.), которые разрешены в России и которые у нас производят, есть. И это бред, когда говорят, что нет наркотиков. Да, проблема есть, если человек находится в деревне с онкологией, а у него нет родственников поехать в город и получить обезболивающее. Вот это проблема.
Если вдруг с Айгуль что-то случится и она не успеет найти семью или опекуна, то Амир окажется в детском доме. Обычно когда ребенок остается один, его забирают на опекунство родственники, но кроме тети у женщины никого нет, а Рахиля вряд ли сможет воспитывать ребенка одна.
— Органы опеки все определят. Но я думаю, в ситуации с Айгуль мы найдем выход из положения. Подключилась Фазлеева Лейла Ринатовна (вице-премьер Татарстана. — Ред.), Удачина Гузель Любисовна (Уполномоченный по правам ребенка в Татарстане. — Ред.). У нас в республике не дают таким деткам пропасть. Находят семьи или детдома, но их сейчас меньше становится. У нас семьи стоят в очереди, чтобы усыновить детей. Слишком больных, да, не забирают, поэтому они находятся в интернатах, — рассказывает Владимир Вавилов.
В хосписе лечатся взрослые и дети с разными диагнозами и стадиями. Когда процедуры человеку уже не помогают, труднее всего сказать, что ему осталось жить недолго. Даже врачи не могут решиться на этот шаг, поэтому самые трудные слова Вавилов часто говорит сам.
— Не знаю, я откуда-то находил слова. Потом уже привык говорить правду. У нас даже пациенты в онкоотделении лежат. [Врачи] им боятся сказать, что у них рак. Между собой шушукаются, родственникам говорят, а пациенту нет. А ведь если человек начинает бороться, то может победить болезнь. На Западе давно это делают. У нас пока менталитет не дает. Попробуй скажи, что их ребенок умрет. Вот у меня сейчас предстоит разговор с мамой. У нее вот-вот уходит ребенок, и я ей об этом скажу. Конечно, я стану для нее врагом номер один, хотя она знает, что мы три года тянем ее ребенка. Но уже все, больше невозможно. Увы, ресурсы больного организма тают, особенно у малышей. Это трудно воспринимать и осознавать, — вздыхает собеседник.
После разговора с Владимиром Вавиловым мы зашли в палату к Айгуль. На полу резвился Амир, а рядом с ней была тетя. По словам женщины, сейчас она себя чувствует нормально.
— Когда я ехала на программу (запись передачи прошла 26 декабря. — Ред.), была сильная одышка. Было невозможно ходить, я постоянно лежала с дыхательным аппаратом. Сейчас получше. Вчера вот сняла аппарат, — вспоминает Айгуль.
Во время передачи онколог Андрей Павленко посоветовал молодой матери пообщаться с ним, а также обратиться к московским врачам и узнать их независимое мнение. Айгуль прислала документы Павленко и ждет его ответа, а вот со столичными больницами дела труднее. По словам Айгуль, там квота и нужен определенный пакет документов. Пока она лежит в хосписе, времени этим заняться нет.
— Если мне предложат хорошее лечение, которое сможет продлить жизнь, я не откажусь, но обращаться в хоспис я буду и в дальнейшем. Здесь мне помогают всегда. Я попала сюда в очень плохом состоянии. Меня подняли на ноги за три недели. Наша онкология на Сибирском тракте мне тоже помогает. После 24 января, когда мне проведут томографию, врачи планируют собрать консилиум, — рассказывает собеседница.
Айгуль добавляет, что пока ни в чем не нуждается. Химию и лечение ей делают бесплатно. В прошлом году понадобились деньги на аппарат. Необходимые средства собрали очень быстро.
— Были даже люди, которые помогали нам до выхода программы, я им очень благодарна, — подчеркивает девушка. — Сумма, которая собралась, пойдет моему ребенку. Я уже открыла ему счет.
После выхода передачи в эфир женщина стала получать множество звонков. Программа многим дала понять, что она хочет найти семью, которая бы усыновила Амира, но оказалось, что это не так.
— Сейчас мы ищем семью не для усыновления. Поступает много предложений от людей, которые хотят усыновить Амира. Передача называлась «Смертельно больная мать ищет приемных родителей для сына». Это не так. Мы ищем семью, которая будет нас поддерживать, чтобы мы общались и Амир к ней привык. Опекунство возьмет тетя, например, на год. Потом, если со мной не дай бог что-то случится, останется тетя. Через год она уже будет смотреть на семью, которая помогала нам и поддерживала, можно ли отдать им, — объясняет Айгуль Фазыйлова.
Отец Амира и отчим женщины после выхода программы с ней не связывались, но написала его жена Альбина. Она хочет встретиться и поговорить. В ближайших планах у Айгуль как можно больше времени проводить с сыном и проходить паллиативное лечение.
Comment section