Трансферы футболистов в российской лиге обсуждаются очень подробно и предметно. Но и переходы тренеров порой случаются. Лидеры и богатые команды пытаются заманить к себе не только лучших игроков, но и тех, под чьим чутким руководством в основные составы своих клубов пробивается молодежь. Так пару лет назад из «Рубина» в ЦСКА перешел тренер Дмитрий Игдисамов.
 
Наставник успел поработать в Казани с Курбаном Бердыевым и Иваном Данильянцем, а в ЦСКА его позвал нынешний спортивный директор «Рубина» Олег Яровинский.

По ходу диалога с корреспондентом KazanFirst Дмитрий подробно рассказал о периоде в Казани, трех воспитанниках в основе «Рубина» и влиянии агентов на молодых футболистов. В начале 2000-х мы вместе с Дмитрием играли за казанскую команду «Электрон». Нам было по 15-16 лет, естественно, было много общих тем для разговоров. Теперь у Дмитрия четыре прекрасных ребенка и он воспитывает подрастающее поколение не только в семье, но в и ЦСКА.

Прикинулся итальянцем, чтобы посмотреть на Моуриньо

— Я родился в Ташкенте. В 15 лет переехал в Казань. Жил в поселке Мирный. Родители до сих пор там. Как-то поехали с пацанами записываться в «Электрон». Это были уже старшие юноши. А в 16 лет я попал во взрослую мужскую команду, где были уже ты и Леха Фомичев. Там мы весело первый год штаны на «банке» протирали, а уже в следующем сезоне все играли в основе.

— Да, хорошо помню то время. Как ты стал тренером?

— Долгая история. Анатолий Васильевич Фомичев подтянул меня в мини-футбольный «Приволжанин», но он скоро распался. Оказался в «Искре» у Валерия Мартынова. Но там получил травму голеностопа. Лечился месяца четыре, но потом Валерий Юрьевич возглавил «Трудовые резервы» и подтянул меня туда.  Там я поиграл еще два года, но снова порвал связки и закончил в 22 года.

— Тогда решил стать тренером?

— При школе в Мирном я вел спортивный кружок – летом «Кожаный мяч», зимой «Золотая шайба», все как положено (смеется). Потом меня привели в «Рубин» на собеседование к Ивану Данильянцу, и тот взял меня. Это был 2011-й год.

— Это ведь были самые золотые времена «Рубина»?

— Да, первый год после второго чемпионства. Была стабильная Лига чемпионов, мощнейший состав. Помню, как мы заняли второе место на турнире «Кожаный мяч» и мне подарили 20 билетов на матч «Рубин» — «Интер». И я повел своих пацанов на стадион. Команда Моуриньо в тот сезон как раз выиграла Лигу чемпионов. Я прикинулся итальянцем и пробрался на предматчевую тренировку «Интера». 
 
— Об Иване Данильянце очень противоречивые отзывы.

— Я никогда не скажу о нем ни одного плохого слова. Это человек, который поверил в меня. Да, он меня испытывал, но я ему благодарен. 

— Какой возраст тебе доверили в школе «Рубина»?

— Ты чего? Никакой! Полтора года я работал на детских садах. Ходил по садикам и отсматривал перспективных мальчишек, чтобы пригласить их на футбольный фестиваль в субботу. У меня было 20 детских садов! В каждом было по две выпускные группы. Там я должен был раз в неделю провести занятие, отследить мальчишек, записать данные и привести в «Рубин», чтобы уже дальше тренеры-селекционеры решили, что с ними делать.

— Какая была зарплата в тот момент?

— 13 тысяч рублей. Очень маленькая в то время.

Испанцы и конспекты Данильянца

— Когда произошел прорыв в работе?

— Потом в школу пригласили испанцев. У нас была переводчица Юля Галямова. Она опаздывала на тренировку, а испанцы уже приехали. Так как я владел английским, то завязал с ними диалог. 

— Что это были за испанцы?

— Алекс и Серхио. С ними приехал еще и Иван, но он не подошел по каким-то причинам и его уволили через месяц. Тогда мне сказали, что, если ты нашел с ними общий язык, то и держись ближе к ним. Оттуда все и пошло. Черпал информацию от них ведрами. Серхио был из «Вильярреала», а Алекс из «Леванте». Они были приверженцы тики-таки. Мы постоянно работали на контроль и переходные фазы. Они заложили огромный фундамент в Казани. Именно они сделали то, чем академия «Рубина» выделялась на фоне остальных в России. Бери любой возраст, и было понятно, что это Казань.

— Прогресс был виден сразу?

— Нет! Месяц они просто смотрели за тренировками, а потом предоставили свой отчет. Они сказали, что в школе нет единой методики, и все команды играют так, как видит тренер. Отсутствие единого стандарта они считали проблемой. Каждый тренер отталкивался от своего понимания игры. 

Тогда и приняли ту единую методику. Решили, что все возраста школы должны тренироваться по единой системе. Они разработали программу, написали ее и набрали молодых тренеров – 15-16 человек. Так решили, чтобы именно мы были носителями этой информации. Как объяснял мне Данильянц – научить молодых намного проще, чем переучивать опытных.

— Ну микроклимат в коллективе после этого заметно упал?

— Почему? Уволили тех, кто не хотел меняться, и не принимал новую методику. Многие тренеры работают до сих пор – Крылов, Хораськин, Мифтахов, Назаров, Ахметзянов. Мы сидели, обсуждали. Для всех это было интересно.

— Я слышал, что Данильянц буквально мучил тренеров писаниной. Нужно было готовить конспекты, обоснования, планы. Из-за этого не оставалось времени на саму работу с детьми.

— Конспекты были, да. Данильянц 20 лет работал в Австрии. Все это там скрупулезно и педантично выстроено. Он хотел эту модель привить здесь. На самом деле, это было сложно только для старшего поколения. Им ведь нужно было для начала овладеть компьютером, чтобы это все напечатать, обосновать.
 
— Какие конспекты и планы вы сдавали?

— Нужно было расписать все на две недели вперед. Какие индивидуальные задания каждому футболисты ты будешь давать. Над чем в целом, как команда, вы будете работать этот цикл. Над чем будете работать через месяц, и через три месяца. Причем дело касалось не только футбола и быта. Надо было объяснить, чему дети будут учиться в этот период, как они будут развиваться. Мы были не просто тренерами, а няньками.

Вся 11-летняя программа  обучения футболиста разбита на четыре этапа: с 7 до 9 лет, с 10 до 12, с 13 до 15 и с 15 до 17 лет. С утра я ходил по детским садам. После обеда приезжал в манеж, работал с детьми с 10 до 12 лет, а потом ехал на базу и там помогал тренеру 1997-го года. В таком режиме я работал полгода. Так Данильянц меня испытывал.
 
— Но сейчас ведь можно понять, что тогда на школу тратились просто гигантские деньги!

— Да. Бердыев сказал, что мы построили интернат, и он должен быть одним из лучших не только в стране, но и в Европе. Не случайно же пригласили в Казань испанцев.
 
В августе 2012-го мне сказали, что буду принимать 2000-й год. Это было, как снег на голову. Думаю, что испанцы посоветовали меня на этот возраст. Мы были в паре с Рустемом Ахметзяновым.

И тут же в октябре мы поехали на первый выезд в Испанию всем интернатом, с учителями, чтобы не отрывать детей от учебы. Тогда мы увидели, на каком этапе развития мы находимся и к чему нам надо стремиться.

— Вас там «отвозили» все?

— Не сказал бы, что «отвозили». С «Хетафе» мы сыграли 3:5, хотя по игре имели моменты. С «Райо Валекано» сыграли 3:3. Были команды чуть слабее – мы их разгромили. Но в плане понимания и организации игры эти испанские команды были сильны. Мы были не хуже индивидуально, но они помимо этого еще были организованны и постоянно нас опережали на шаг, на два. 

Бердыев спросил у Кафанова: «Сколько голов мы пропустим?»

— Дмитрий, может, опережу многие вопросы, но мне кажется, что тики-така не подходит нам ментально. Российские тренеры просто не могут понять смысл этого контроля ради контроля. У испанцев он на подсознательном уровне, в отличие от наших детей.

— Серхио и Алекс были проповедниками той самой «барселоновской» тики-таки. Эду, приехавший после них, начал внедрять методику «Атлетико» Бильбао. Мне это, признаюсь, ближе. При нем мы дробили недельные циклы по «ширине» и «глубине». На «глубинном» цикле мы работали над продвижением мяча, выходе из обороны – это вертикальное движение мяча. По «ширине» — это позиционные атаки, атаки с флангов.
 
Мы учили ребят играть по-разному. Эду всегда говорил, что если ты можешь вывести первым пасом игрока один на один, то выводи! Не нужно лишних передач. То есть в самой Испании есть несколько методик этой тики-таки. Просто тогда это казалось панацеей. Испания и «Барселона» обыгрывали всех и мы думали, что надо играть так.

— Мне кажется, что тики-така плоха для детей. Если у игрока есть выбор между «отдать пас» и «обыграть один в один», то надо выбрать пас. А это напрочь убивает в детях всю индивидуальность.

— Все по ситуации.

— Я помню, что и Бердыев пытался тогда играть так. Но все четко видели, что условный Роман Шаронов просто не может играть в пас с такой же скоростью, как Навас или Нобоа.

— Я даже помню одну историю по этому поводу, которая уже превратилась в легенду.

— Интересно.

— Рассказывали, что Бердыев спросил у Кафанова: «Если мы будем сохранять мяч с в вратарем, то сколько потенциальных голов мы можем пропустить из-за ошибок Рыжикова?». Кафанов подумал и ответил – три-четыре. Бердыев прикинул в уме – это три-четыре поражения по 0:1, а это минус 12 очков. И решил вернуться к привычному футболу.

На эти же грабли встали сейчас Шаронов и Эду. Проблема была в этом. Хорошо иметь свою идею, но нужно иметь футболистов, которые могут ее реализовать.

Футбол постоянно развивается. Читал статью, что Германия, которая выиграла ЧМ-2014, тратила на голевую атаку 21 секунду. А сейчас в Лиге чемпионов на это уходит  в среднем 12 секунд. То есть идет тенденция к вертикализации. Меньше промежуточных и поперечных передач.

— Для меня современный образец – «Лейпциг». Команда подстраивается под любого соперника и всегда навязывает свой футбол.

— Именно так я сейчас стремлюсь играть в ЦСКА со своим 2005-м годом.

— Уход Бердыева и Данильянца – это трагедия для интерната?

— Нет. Восприняли, как данность. Больше беспокоила неизвестность. 

Были ребята талантливее  Набиуллина 

— Ну на вас, наверное, давили? Все-таки такие затраты, а в основе ни одного игрока из школы.

— Эти разговоры всегда ходят. Виноваты не тренеры академии. В этот процесс все вовлечены. Мы не можем винить тренера основы. У него есть задача, ему ставят результат. Выходить и давать результат 17-летними пацанами, если они не готовы – невозможно.

— На твоей памяти в школе были пацаны, готовые играть в РПЛ?

— Возьмем того же Эльмира Набиуллина. Бекиич уже начал подтягивать его к основе. Он делал это очень скрупулезно, никогда не бросал в пекло. Может быть, таким был только Линар Гильмуллин. Того же Кверквелию прогнали через аренды. Был Слава Щукин, которого подтягивали к основе – болело сердце. Тот же парень из нашей с тобой параллели Аскар Ситдиков – тоже сердце. Того же Галиакберова не взяли в «Рубин». 

У каждого свой срок созревания. Кто-то готов в 19 лет, а кто-то должен созреть. Мне кажется, что связь между академией и дублем была не очень хороша. Мы много теряли именно на этом этапе. Молодежка – это венец обучения. Это не профессиональный футбол – это только обучение. Было много талантливых ребят 1997-го, 98-го, 99-го – просто надо было подождать.

— Я просто не верю, что условный Эльмир Набиуллин – это лучший игрок в команде своего возраста.

— Были ребята поинтереснее и талантливее. Но опять же – это везде так. Есть ребята более талантливые, но никто не знает, кто из них заиграет. Возьми ту же команду 2000 года рождения – Сагитов, Степанов, Абдуллин – это же моя команда, я с ними работал. Степанов не был талантом, как и Сагитов. Но они вылезли за счет других качеств. Кто-то таскает рояль, а кто-то на нем играет. Был такой Тимур Лобанов, который сейчас в Туле, – светлая голова, Никита Сапрунов…

Продолжение интервью завтра. Из второй части разговора вы узнаете о том, как Евгений Гинер заботится о персонале ЦСКА, как дети из «Рубина» грабили автоматы с шоколадками в Голландии, как встретили Ильзата Ахметова и какой человек Ролан Гусев.