Ирина Волынец: Все хотят видеть на месте учителя Мэри Поппинс — святого человека

Очередным гостем прямого эфира передачи «Татарстан Онлайн» стала Уполномоченный по правам ребенка в Татарстане Ирина Волынец. Полуторачасовая беседа затронула многие аспекты, касающиеся жизни детей, — буллинг, подростковую преступность и суициды, отношения в школе и институт семьи.

Скандалы, связанные с нарушением прав детей, в информационном поле всплывают регулярно — то подростка высадят на зимней трассе под Елабугой, то произойдет конфликт в казанской школе. При этом количество обращений в аппарат Уполномоченного в 2020 году снизилось на 20%. Но ситуация по стране с нарушением прав детей в целом кардинально год от года не меняется.

— Наша задача — добиться того, чтобы детям в нашей республике жилось как можно лучше, сделать все, чтобы защитить их права и интересы, — отметила омбудсмен. 

На фоне пандемии возросло число обращений, касающихся социального обеспечения детей и семей — в своеобразном топе они на третьем месте. Первую строчку занимают вопросы образования, предоставления мест в детском саду. «Серебро» — обращения по порядку общения с детьми, когда родители не могут договориться о том, с кем ребенок будет жить после развода.

— Есть служба 112, куда обращаются по разным вопросам. Мы также получаем все сигналы, связанные с нарушением прав несовершеннолетних. Выставляем сигнальную карту и смотрим, как срабатывают иные службы. Бывает так, что какой-то процесс идет слишком медленно или не в ту сторону. К нам обращаются для того, чтобы быть уверенными, что эти службы выполняют свои обязательства так, как этого требует закон. Когда есть служба, которая может дополнительно проконтролировать такой важный вопрос, как защита детей, то достигаются большие результаты, — обьясняет спикер. 

Часто родители обращаются за помощью, когда у ребенка возникает конфликт с учителем в школе. Если педагог беспристрастен, то дети зачастую сами могут урегулировать вопросы внутри коллектива. Но если занимает чью-то сторону, а то и становится инициатором проблемы, то возникают громкие истории и вмешательство в них взрослых становится обязательным.

— Все хотят видеть на месте учителя Мэри Поппинс — святого человека, который является «Педагогом». Наверное, так и должно быть. Но наши учителя не падают с неба. Это обыкновенные люди, часть нашего общества, такие же люди, как мы, которые выполняют сейчас эту работу. Это не говорит о том, что учителем может быть кто угодно. И, будучи учителем, делать что угодно. Профессия педагога — это миссия. Конфликты — это неизбежные спутники человечества. Там, где есть дети, там, где есть разный взгляд на воспитание, всегда будет недопонимание. Плюс мы живем в такое время, что информация распространяется моментально. Один из законов информации — негативная информация распространяется в девять раз быстрее, чем позитивная. Если учитель сверхурочно бесплатно занимается с учениками, вы никогда не прочитаете об этом ни в новостях, ни в соцсетях. А если кто-то кого-то облил лимонадом из бутылки, об этом сразу знают все, — говорит Волынец. 

Важно и то, как воспринимают учителя в семье. Если родители позволяют себе оскорблять, критиковать, негативно выражаться о педагоге, то и для ребенка он вряд ли будет авторитетом. Поэтому когда к сотруднику школы возникают какие-то претензии, обсуждать их лучше без присутствия детей.

Не стоит затягивать с вмешательством в том случае, если над ребенком издеваются одноклассники. В случае, если подобное обращение затягивается, это может привести к трагедии.

— Нулевой шаг — обратиться к учителю, который является провокатором конфликта, свидетелем, классным руководителем. Если чувствуете, что движения навстречу нет, то вы идете к директору. Лучше написать письменное заявление, зарегистрировать его, дождаться реакции директора. В каждой школе есть завуч по воспитательной работе. Если чувствуете, что силами школы этот конфликт не урегулируется, то обращаетесь в управление образования и в аппарат Уполномоченного. Дети очень болезненно переживают эти школьные конфликты. Если вы узнали, что есть проблема, то это первый шаг, чтобы ее решить. Гораздо тяжелее с конфликтами, которые вы, как мама или папа, не знаете, — поясняет Уполномоченный. 

Сложнее с проблемами, о которых дети не спешат рассказывать родителям. Иногда это даже не связано с отсутствием доверия, просто подросток пытается защитить маму и папу, надеется, что рано или поздно все само собой разрешится. Поэтому очень важно внимательно наблюдать за ребенком, вовремя заметить, что он переменился в настроении и выглядит подавленным, появились проблемы со сном. В результате такие проблемы могут привести к трагедии.

— «Синий кит» и подобные движения — это не молодежное поветрие, не стихийное молодежное движение. Это регулируемые суициды, это программа, которая очень щедро финансируется, направленная на то, чтобы количество детских и подростковых суицидов возрастало. К счастью, благодаря грамотной работе наших правоохранительных органов очаги этого явления сейчас устранены и все это очень жестко отслеживается благодаря тому, что наши технологии постоянно усовершенствуются, — добавляет Волынец. 

Однако статистика по-прежнему весьма удручающая. Еще более неприятно то, что в 95% случаев жертвами суицидов становятся дети после развода или смерти одного из родителей.

— Даже если ребенок был материально благополучен, он обвиняет себя в том, что родители расстались. Невозможно объяснить, почему ребенок так думает. Но он, даже иногда не осознавая сам, думает, что что-то сделал не так, что не так себя вел. Семь раз отмерьте перед тем, как разводиться. Даже если это произошло, обеспечьте общение ребенка с каждым из родителей. Даже если мама или папа не живут вместе, даже если у вас огромные личные претензии, даже если ваш бывший супруг оказался невыносимым человеком, он продолжает быть родителем для вашего ребенка. Не лишайте его этого общения. Это источник очень большого количества бед. Родителей бывших не бывает, — высказывает мнение омбудсмен. 

Проблемы взрослых в семье напрямую сказываются и на детях. Однако сейчас общество настолько «атомизировано», что у молодых родителей практически отсутствуют источники получения необходимого опыта, которыми раньше были бабушки и дедушки. Другая крайность — навязчивое вмешательство в семейные дела старшего поколения, которая зачастую доводит до разводов.

Порой и мамы с папами позволяют себе лишнего по отношению к детям. В открытых обсуждениях применение физических наказаний в «воспитательных целях» часто делит людей на два лагеря — яростных противников и тех, кто уверен, что отвесить подзатыльник или «всыпать ремня» только на пользу подрастающему поколению. Однако применение насилия — любой тяжести — незаконно и вредно.

— Я против того, когда такую формулировку используют — «насилие в семье». Есть просто насилие — оно недопустимо по закону. Бить никого нельзя. Ни прохожего на улице, ни коллегу по работе, ни детей, ни мужа. Никого априори. Били ли меня в детстве? Могли дать подзатыльник. Я не считала, что это жестокое обращение. У меня папа военный, мама могла ремнем «хряпнуть». Я понимаю, что это помогало нам быть более послушными. Бью ли я своих детей? Нет, я своих детей не бью. Я считаю, что это недопустимо. Иногда это мешает. Иногда терпения не хватает, думаешь, вот если бы я тебя треснула один раз, ты понял бы меня. Как говорил Аль Капоне, может быть, не удачная цитата для Уполномоченного по правам ребенка, но «добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем просто добрым словом». Но это лирическое отступление, а бить никого нельзя, — уверена спикер. 

Еще одна проблема, вновь набирающая актуальность в последние годы, — подростковая преступность. Решение, по словам Уполномоченного, тут может быть только одно — ребенка нужно занять, дать ему возможность реализоваться в какой-то сфере, будь это спорт, учеба или какая-то другая секция. Потому что если такого шанса нет, то молодой человек начнет искать проявить себя на улице. 

Читайте также: Детский омбудсмен Татарстана: «ТикТок» воспитывает «пушечное мясо» для «оранжевых» революций