В Казани провели Съезд Всемирного конгресса татар. На этот раз местом для мероприятия стал выставочный центр «Казань Экспо». Помимо обязательных церемониальных событий — выборы нового председателя Нацсовета (Милли Шура) и его состава, были также и дискуссионные площадки, которые разделили на шесть секций.

Во время проведения этих дискуссионных площадок журналист Ильнур Ярхамов поговорил с делегатами о том, чего им не хватает в работе ВКТ и какой бы они хотели видеть функционал организации.

Татарки из Краснодарского края

Делегаты Румия Кагарманова и Илгизя Шарафиева приехали в Казань из южного региона России. Румия работает в туристической сфере и, по сути, является амбассадором Татарстана и татар в Краснодарском крае. Родом она из Нижнекамска. Илгизя же — художник, который пишет картины на татарскую тематику.

Кагарманова признается, что глубоко впечатлена и увлекается историей Волжской Булгарии. Она работает в этнографическом центре «Моя Россия» в Красной Поляне (в часе езды от Сочи). Центр представляет собой аналог московского ВДНХ, там представлены 11 регионов, в том числе и Татарстан.

— Мы выиграли грант Татарстана на открытие своей экспозиции в этом павильоне. Там мы нашим гостям, туристам рассказываем о Татарстане, Казани как о туристическом городе, в том числе рассказываем и о городе Болгар, — говорит Румия.

Собеседница вспоминает, что когда начала заниматься популяризацией Татарстана, то очень увлеклась историей татар, древней Булгарией, созданной ещё ханом Кубратом (примерно 605-665 гг. нашей эры). Оказавшись в Краснодарском крае, открыла исторический факт, что булгары населяли территорию от Днепра до Кубани. Оказывается, всё Черноморское побережье было булгарским. А когда они проиграли войну Хазарскому каганату, то разбежались кто куда, в том числе на Волгу в город Болгар.

— Сочи — это только море и горы. Каждый год люди не могут приезжать и видеть одно и то же. Сейчас в свете этих санкций есть уникальная возможность развивать внутренний туризм. Хотелось бы, чтобы люди знали больше об истоках нашей Родины, нашей татарской культуре. К сожалению, и это обидно, но у людей познания о татарах и о татарской культуре — это знания не дальше, чем представления о татаро-монгольском иге. У нас, кстати, построили копию башни Сююмбике к сочинской Олимпиаде, чтобы туристы Краснодарского края могли видеть в миниатюре символ татарского народа. Людей, кстати, ещё впечатляет, когда им рассказываешь, что вот в Волжской Булгарии ислам был принят мирным путем.

Румия считает, что Всемирному конгрессу татар было бы полезно организовать мастер-классы для тех, кто продвигает республику в других регионах. Рассказать о том, какими возможностями можно пользоваться, какие есть лайфхаки в туриндустрии.

— Я вот, например, самоучка. У меня просто был интерес к истории Татарстана. Но от дополнительных компетенций я бы не отказалась. Хочу знать о продвижении Татарстана больше. Как-никак, но мы же являемся визитной карточкой нашей республики, — добавляет собеседница.  

Художница Илгизя Шарафиева сетует, что в Татарстане художников, которые бы писали картины на исторические темы и сюжеты татарского народа, татарской культуры, не так много.

— Мне мысль такая пришла, и я стала рисовать воспоминания моего детства, то есть то, как я отдыхала у бабушки в деревне, будучи ребенком. Рисую какие-то деревенские сюжеты, наши праздники Сабантуй и Курбан-байрам. Я всё это изображаю, чтобы показывать гостям Сочи, что значат татары, что у них есть свои традиции, чтобы они знали о нас как о реальной диаспоре, — говорит спикер.

Если взглянуть на её картины, то бросается в глаза, что художницу очень впечатлила мечеть Кул Шариф, также она рисует знаменитые Московскую и Питерскую мечети. В числе её картин есть изображение президента Татарстана Рустама Минниханова.

— У Минниханова положительный образ. Он же типичный татарин. На него посмотришь — всё уже становится понятно. С другой национальностью его не спутаешь, — рассказывает Шарафиева.

Почему у ВКТ нет просветительских проектов?

Основательница просветительского клуба в Уфе Нафиса Акчурина выступала на одной из секций с докладом о дореволюционной татарской меценатке и общественной деятельнице Марьям Султановой-Акчуриной.

— Татарские общественные организации вообще проблемой просветительства, да и самим просветительством не занимаются. Современный человек лишен умения или искусства ориентации в ситуации, он вообще не может оптимизировать свою жизнь в современном информационном пространстве, — рассуждает участница Съезда.

По её мнению, Всемирный конгресс татар должен стать неким связующим методологическим и организационным центром.

— Я всегда говорила, что нужны методические рекомендации, должно быть какое-то финансирование просветительской деятельности, ведь просветительством бесплатно никто сегодня не будет заниматься. Например, мне на проведение хотя бы одного заседания клуба в Уфе нужно как минимум 25 тысяч рублей. А ведь ещё нужно пригласить интересного гостя, специалиста, ученого, исследователя в Уфу, разместить его, накормить, — перечисляет Акчурина.

Сама она намерена раскрутить, привнести в широкую общественность знания о таких выдающихся татарских женщинах начала ХХ века, которых, к сожалению, сегодня мало кто вспоминает, как, например, та же Марьям Султанова-Акчурина, Сара Шакулова.

— Сара Шакулова — это вообще первая татарка, закончившая институт Сорбонны, ставшая в 1913 году профессором механики. Она из рода татарских сеитов, то есть она потомок Пророка Мухаммада в 54-м поколении. Она несчастная — столкнулась с этими ограничениями на ведение преподавательской деятельности женщинами. Вернувшись в Россию, Сара Касимовна еле-еле поступила экстерном в МГУ, у неё были огромные проблемы — там тоже её всячески ограничивали. А потом, когда она получила корочку по окончании МГУ, то уехала в Зарайск преподавать в одном из училищ. После революции вернулась в Уфу, стала работать заместителем наркома образования, а потом 12 лет работала с Крупской. Разве её имя не заслуживает памяти, внимания? — вопрошает Акчурина.

Как именно должна выглядеть программа Всемирного конгресса татар по просветительской деятельности? У Акчуриной есть схема.

— Пусть историки сделают список по каждому веку из величайших женщин и мужчин. Пусть они напишут, что сделали эти выдающиеся люди, где у них могилы, и мы увековечим память о них. Вот на основании этого списка надо составить программу. В нее должна входить методическая работа по сохранению памяти и по увековечиванию этой памяти. Финансироваться должны уход и забота по всем могилам, мы должны знать карту этих могил и рассказывать людям биографии этих деятелей, — предлагает активистка.

Собеседница отмечает огромную силу знания истории, которая может воздействовать на людей. В качестве примера Нафиса привела своего сына.

— Как-то я сделала родословную своей фамилии, своего рода, когда мой сын учился ещё в 3-м классе. И вот я ему говорю, что у него дед в 25-м поколении был ханом в Мещёре, а он на тройки учится. В общем, как только он узнал истинную историю своей семьи, то тут же поменял своё отношение к учебе, стал ответственнее, — улыбается Акчурина.

Хотим книгу об Ак Идель улусе

Руслан Масагутов, руководитель исполкома татарского общества краеведов Республики Башкортостан, поделился проспектами проектов по написанию исторических трудов по истории Ак Идель улуса, который в средние века входил в состав Казанского ханства, и так же проспект книги по истории русских, чувашей, марийцев и других народов Уфимского уезда в XVIII-XIX веках.

— Материалов [книг, монографий, статей и т.д.] по истории об Ак Идель улусе очень мало. Проблематика существования всего этого улуса недавно всплыла. Мало кто из историков этим вопросом занимался. Мне кажется, так получилось потому, что мало исторических источников об Ак Идель улусе. Да и не было особого интереса к этому, потому что он существовал, получается, на северо-западной территории современного Башкортостана. Когда в Казани несколько лет тому назад вышел труд «История татар Западного Приуралья, первый том», то там впервые была затронута проблематика существования Ак Идель улуса. Получается, что это улус Казанского ханства и его населяли, татары, — отмечает Масагутов.

По его словам, в Башкортостане очень плохо разработана история татарских населенных пунктов. А Ак Идель улус будет представлять для татар Башкирии большую значимость.

— Потому что у нас в Башкортостане очень много муссируется в прессе, в исторической литературе, что татары — это переселенцы на землях Башкирии, что они бежали из Казанского ханства, когда пришел Иван Грозный. Бежали от насильственного крещения. А в случае Ак Идель улуса получается, что татары в Башкортостане — это население, которое проживало на своей земле испокон веков, ещё до взятия Грозным Казани. А потом, после падения Казанского ханства и при формировании Русского государства, татары Ак Идель улуса вошли в привилегированное сословие башкирцев. И поэтому работу по Ак Идель улусу я считаю фундаментальной. Если разработать эту тему, то дальше на концептуальном уровне можно переосмыслить историю татар Башкортостана, — уверен краевед.

Существование особой административной единицы Казанского ханства на берегах рек Ик и Белая подтверждается также археологическими находками, в частности, монетами Казанского ханства.

— Я знаю черных копателей-археологов, которые копали в Туймазинском районе. Они находили монеты Казанского ханства XIV-XV веков. Я считаю, что если раскопки будут проведены на северо-западе Башкортостана, то удастся найти культурные памятники, которые бы подтвердили, что раньше существовало вот это образование — Ак Идель улус, или известный по русским историческим источникам как Беловоложский улус, — уверен собеседник.

Стоит отметить, что территория северо-западных районов Башкортостана обычно включается в состав некого Башкирского улуса Золотой Орды. Достоверность существования такой административной единицы вызывает серьезные сомнения, потому что об этом нет упоминаний в синхронных исторических документах.

Масагутов рассуждает также о необходимости написать книгу о многих национальностях Уфимского уезда. Значимость ее также имеет значение для татарского населения Башкортостана.

— Нужно показать, что помимо привилегированного башкирского сословия в Уфимском уезде проживали и другие этнические группы. Не только татары входили в состав сословия башкир, но и марийцы, и мордва. Я нашел, например, один документ, в котором написано, как один крепостной русский крестьянин получил вольную от помещика и почему-то заявил ходатайство, чтобы его зачислили в башкирское сословие, но ему отказали. Но факт налицо — практика вхождения русских в состав башкир была в Российской империи. Но в итоге получается, что башкиры — это социальная группа, а не этническая. Главный наш корпус исторических источников — ревизские сказки, архивные документы, документы Комиссии по наделению землей башкирских припущенников — они, кстати, достаточно подробно описывают эти процессы перехода в башкиры других национальностей. Там есть интересные истории по взаимоотношениям между татарами и башкирцами-вотчинниками, — добавляет краевед.

Он так же, как и Нафиса Акчурина, сетует, что не нашел поддержки в руководстве Всемирного конгресса по написанию и изданию этих книг, хотя их проекты показывал.

— Мне кажется, такие книги должна выпустить крупная организация. Привлечены ученые. Если книгу выпустит краевед, то это уже будет книга уровня самиздата. В общем, у книги должен быть крупный научный рецензент и научное признание. И Татарстан в этом должен сыграть большую роль. Мы в ВКТ не раз обращались, однако были только слова поддержки, но реальной помощи не дождались, — подытожил  Масагутов.

Читайте также: «Скоро у нас не останется ни писателей, ни языковедов, ни артистов»: татарская элита просит реанимировать систему национального образования