«Может, это недочет в моей работе, но я даже не помню Галявиева с плохой стороны»

Суд по делу о массовом расстреле в гимназии №175 допросил директора Амину Валееву - женщина утверждает
Суд по делу о массовом расстреле в гимназии №175 допросил директора Амину
Валееву — женщина утверждает, что все оповещатели работали исправно.

Директор гимназии №175 Амина Валеева и ее бывшая подчиненная Эльмира Халиуллина в ожидании процесса сидят поодаль от родителей погибших учеников. Несмотря на то, что дело в отношении Валеевой выделено в отдельное производство (она обвиняется в преступной халатности), женщина остается действующим руководителем школы.

В день трагедии 11 мая 2021 года у Валеевой был день рождения, к тому же она находилась в отпуске — взяла его пораньше, чтобы летом выйти на работу и проконтролировать капремонт столовой. Выходить на работу в этот день женщина не планировала, но с утра ей доставили цветы от коллег на дом и она захотела ненадолго прийти в школу — посмотреть, как там обстановка после каникул.

«Может это недочёт в моей работе, но я даже не помню Галявиева с плохой стороны»

— Накануне 10 мая я позвонила своим заместителям, дала поручения и предупредила, что в отпуске. Я сейчас даже не могу объяснить, почему меня в тот день потянуло в школу… Просто внутри появилось какое-то желание поехать. Я даже когда пришла, встретила завхоза и в шутку сказала: «Я здесь, но меня нет», — вспоминает Валеева.

В кабинете у директора было радио: по нему старшие классы иногда проводили радиопередачи, поздравляли именинников, да и сама директор часто делала объявления с его помощью. Когда Валеева услышала первые выстрелы с улицы, она подумала, что это звук от машин, — тем более перед школой были лежачие полицейские и покрышки часто издавали характерные хлопки. Потом выстрелы начали раздаваться внутри школы. Тут директор поняла, что происходит что-то страшное. Тогда она начала делать объявление по радио.

— Я сказала: «В школе вооруженное нападение! Забрать всех детей из коридоров, закрыть дверь и никому не открывать!», — захлебываясь от слез пытается рассказать суду Валеева.

После приезда спасателей директор помнит события отрывками: везде хаос, разгром. На полу первого этажа лежит тело. Валеева ещё не понимает, кто это, — не может опознать. Пытается спросить у коллег, но и они не знают. Позже выяснится, что это был труп погибшей учительницы начальных классов Венеры Айзатовой.

«Я к ребёнку подошла, а там сквозная рана на щеке… и зубы…»: учительница начальных классов рассказала о моменте взрыва рядом с их кабинетом во время нападения на гимназию №175

— Некоторые учителя не открывали спасателям дверь потому, что не знали, кто это, — я ходила и всех просила открыть, говорила им выходить из школы. Надо было выводить детей, они так мужественно себя вели… Только во дворе уже позволили себе плакать. Я видела, как выносили раненых учеников на носилках, — сказала им, чтобы они держались, — добавляет Валеева. 

По версии следствия, у кабинета 8А, где Ильназ Галявиев расстрелял семерых школьников, громкоговоритель не работал, однако Валеева это отрицает.

— Оповещатели работали везде, этот вопрос всегда стоял на контроле, я бы знала, если бы не работали, — плачет директор, сумбурно давая показания. — Я очень сожалею, что это выпускник моей школы. Я не понимаю, что произошло, как он мог это сделать… Я не знаю, почему Ильназ так…

Валеева помнит Галявиева. Она утверждает, что его класс был дружным и Ильназа никто не обижал. Женщина не может дать стрелку негативную характеристику: он всегда был тихим, спокойным, никогда не попадал в неприятности.

— Может, это недочет в моей работе, но я даже не помню Ильназа с плохой стороны, ничего не могу про него сказать, он никогда не был замешан в чем-то, никакой не могу плохой информации вспомнить… У него был дружный класс. Уже потом, в разговоре с детьми этого класса, ни один не сказал, что у них были конфликты, — продолжает Валеева, которая даже по прошествии полутора лет после трагедии с трудом дает показания.

«Я к ребёнку подошла, а там сквозная рана на щеке… и зубы…»: учительница начальных классов рассказала о моменте взрыва рядом с их кабинетом во время нападения на гимназию №175

Учительница начальных классов Эльмира Халиуллина после произошедшего уволилась и теперь работает на той же должности, но в другой школе. Женщина была классным руководителем 1Г, у которого в тот момент и проводила урок. Услышав объявление по громкоговорителю, она, как и остальные учителя, быстро закрыла дверь своего кабинета №106 на первом этаже, но не на ключ.

— Дети услышали шум и начали говорить, что стреляют. Я сказала не отвлекаться, что это могут быть ремонтные работы. Я подошла и закрыла дверь, шум усиливался. Я сказала не обращать внимание и работать. Тут я услышала голос директора с объявлением закрыть двери. Но по технике безопасности я знаю, что нельзя закрывать двери на ключ, когда идет учебный процесс… Но все равно закрыла, — рассказывает Халиуллина.

Взрыв прогремел прямо возле ее кабинета. По счастливой случайности он был не настолько мощным и никто из первоклассников не погиб. Входная дверь от взрывной волны влетела в кабинет, сломала учительский стол и вылетела в окно. Саму Халиуллину оглушило.

— Я не поняла, что произошло. Смотрю, в классе полнейшая тишина и звон, дверь в окне лежит. Стены стали трескаться. Меня привел в чувства крик ребенка: «Я ранен!». Я к нему подошла, а там сквозная рана на щеке… и зубы.., — вспоминает учительница. Пострадавшему первокласснику насквозь пробило щеку осколком.

Потом Халиуллина помогла детям эвакуироваться из школы через окно вместе с подбежавшими с улицы учителями физкультуры. И здесь тоже роль сыграла череда случайностей: дело в том, что на окнах кабинета №106 стоят решетки. Но накануне трагедии Халиуллина мыла окна и оставила решетки незакрытыми — только поэтому школьники смогли выбраться через окно. Даже в момент эвакуации до Халиуллиной не доходило, что происходит.

— Руслан (Руслан Смелов. — учитель физкультуры — Ред.) подбежал и говорит: «Прыгай!». Я все спрашиваю: «Что это за ремонт такой?». Он меня дернул и тихо сказал в ухо: «Теракт в школе!». Потом я увидела, как с третьего этажа прыгают дети, — вспоминает женщина.

После того, как школу эвакуировали, Халиуллиной стало плохо — она диабетик. Но лекарства остались в классе. И тогда за ними пошел физрук Смелов.

— Когда он вернулся, я у него спросила, где Венера Султановна. Он посмотрел на меня и сказал: то, что я жива осталась, — уже чудо, — рассказывает учительница. 

Позже у Халиуллиной диагностируют сотрясение мозга от полученных травм.

«Я к ребёнку подошла, а там сквозная рана на щеке… и зубы…»: учительница начальных классов рассказала о моменте взрыва рядом с их кабинетом во время нападения на гимназию №175

Мальчик из класса Халиуллиной, которому пробило щеку, сидел на первой парте в среднем ряду, хотя чаще занимал место на последней. После госпитализации ему сделали операцию, потом выписали, но начались осложнения и понадобилось повторное хирургическое вмешательство. Родители потратили на его лечение в общей сложности больше 150 тысяч рублей.

Многие школьники, признанные пострадавшими, не хотят являться в суд. Им тяжело вспоминать события 11 мая 2021 года, некоторые до сих пор заикаются. По этой причине прокуратура Татарстана приобщила к материалам дела ещё 57 заявлений от потерпевших с просьбой огласить в суде их показания, данные в ходе предварительного следствия. Речь идет об учащихся 1В, 1Г, 2Г и 2Д классов. Среди них нет тяжело пострадавших детей — некоторые из них эвакуировались из школы через окно, других потом вызволили из класса спасатели.

Comment section

Добавить комментарий

Войти: