«Сергею Юшко вменяется сумма, которой просто не может быть»: как бывшего ректора КНИТУ-КХТИ защищают от обвинений в хищении миллионов

Дело экс-ректора КНИТУ-КХТИ Сергея Юшко рассматривается судом уже больше года. По словам защитников Юшко Александра Погодина и Олега Шемаева, за это время произошло много разных интересных событий. Были допрошены бывшие ректоры университета Сергей Дьяконов и Герман Дьяконов, а также бывший вице-премьер Татарстана Равиль Муратов.

Напомним, Юшко обвиняется в хищении 11 миллионов рублей. По версии следствия, в период с 2004 по 2017 год Юшко занимал в КНИТУ-КХТИ несколько должностей — и завкафедрой инженерной и компьютерной графики, и декана факультета информационных технологий, получая соответствующую зарплату (плюс надбавки по ещё нескольким ставкам). В месяц выходило около 62 тысяч рублей, а за 13 лет накапало 9,7 миллиона рублей. Все бы ничего, но силовики уверены: мужчина на вышеперечисленных должностях фактически не работал, а реально был трудоустроен директором по инновациям в технопарке «Идея». Только вот деньги все равно исправно получал. Более того, Юшко заключил договор между «Идеей» и вузом, связанный с повышением квалификации сотрудников. Сумма по договору числилась 1,3 миллиона рублей, а вот по факту было потрачено 129 тысяч, остальное — присвоено, считает следствие. Так и сложился суммарный ущерб по делу в 11 миллионов рублей.

Со слов защитников, все свидетели (в том числе свидетели обвинения) подтверждали факт, что Юшко занимался научно-педагогической деятельностью: читал лекции, вел практические занятия, участвовал в выборах завкафедрой на другую кафедру.

— За все время предварительного расследования у нас не было рояля в кустах: обо всем этом мы говорили на следствии. Одна из свидетельниц, работница кафедры, тоже давала показания, есть протоколы допроса, но в свидетели ее не включили, так как ее показания были не выгодны обвинению. Если бы все свидетели, которых мы сейчас допрашиваем, были в списке обвинительного заключения, то это бы уже было не обвинительное заключение, а постановление о прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления, — говорил Шемаев в личном разговоре с KazanFirst ещё больше полугода назад.

Позиция защиты за все время следствия не поменялась. Она подтверждается аспирантами, студентами и преподавателями: кто-то рассказывает, что с интересом слушал лекции Юшко, другие подтверждают его участие в цветных советах и помощь в подготовке научных работ.

— Один из преподавателей КАИ рассказал про защиту своего аспиранта, оппонентом которого был Юшко как узкопрофильный специалист. То есть он не только своими аспирантами занимался: человек вел исследовательскую деятельность и с другими. Ещё допрошен специалист из отдела государственных закупок. Он рассказал, что договор был заключен на электронной площадке. Специалист разъяснил процедуру заключения договора: помимо «Технопарка» в тендере участвовали ещё три юридических лица. Торги шли четыре часа, было более 120 ценовых предложений. Сотрудник агентства разъяснил, что никак невозможно предугадать, кто эти анонимные торги выиграет: возможность сговора исключается сама по себе, потому что торги обезличены, — говорит адвокат Шемаев.

Со слов его коллеги Погодина, представитель аудиторской фирмы, допрошенный в качестве эксперта (его заключение есть в материалах уголовного дела), подробно разложил финансовую составляющую договора с «Технопарком»: какая-то часть средств уходит на налоговые отчисления, какая-то на накладные расходы, так что, по сути, компания получает гораздо меньше заявленной стоимости госконтракта.

— Все это открыто и прозрачно, а Сергею Владимировичу вменяется сумма, которой просто не может быть, — говорит Погодин.

При этом Юшко не являлся бенефициаром или членом совета директоров «Технопарка». Более того, среди акционеров нет физических лиц, а только юридические: «Роснано», подструктура «Роснано» и «Татнефтехиминвест-холдинг».

— Задачи, которые ректоры ставили перед университетом, с моей помощью были достигнуты. Поскольку у меня была ставка завкафедрой и декана и они не пересекались по времени, проверки осуществлялись фактически каждые два с половиной года, а не раз в пять лет. То есть за это время я подвергался проверкам восемь раз, — настаивает сам Юшко.

На данный момент остается допросить единицы свидетелей. Параллельно суд приступил к изучению письменных материалов дела, чтобы не затягивать и без того длинный процесс. После этого стороны приступят к прениям.