«Проект МСЗ, в реализацию которого втянули Татарстан, ограничил возможности эффективно влиять на рынок ТКО»

Состоявшееся почти неделю назад заседание Государственного Совета Татарстана, где заслушивался отчет правительства республики по итогам прошлого года, вновь вернуло в повестку вопрос мусорной реформы. Хотя удивляться нечему, так как последнее время тема вывоза бытовых отходов и отсутствие их полноценной переработки то и дело возникает в публичном пространстве.

Пожалуй, самой проблемной и резонансной темой является деятельность регионального оператора в западной зоне Татарстана – ООО «УК «ПЖКХ». Прошлый год обнажил проблему исчерпанности полигонов для захоронения твердых коммунальных отходов. Этот год начался с завалов мусора во дворах Казани, затронувших даже центральные районы города, в том числе вблизи здания правительства. Причиной этого, как утверждают, стала оптимизация логистики. Аналогичная проблема имела место в Зеленодольске. Более того, многие сельские районы вообще оказались лишены услуги вывоза отходов, при том, что начисления за данную услугу приходят регулярно. Похожая ситуация проявилась и в индивидуальном жилом секторе, то есть поселках Казани. Мой коллега — депутат Николай Рыбушкин озвучил еще одну проблему во взаимоотношениях с региональным оператором ООО «УК «ПЖКХ»: оказывается, садоводческие товарищества вынуждены дважды оплачивать услугу по вывозу отходов. 

Но это только один пласт проблем. Другая проблема – это затягивание строительства мусоросжигательного завода (МСЗ) в Осиново около Казани. Характерно то, что проблема ввода в строй МСЗ непосредственно взаимосвязана с проблемой, ставшей уже хронической, то есть с деятельностью самого регоператора ООО «УК «ПЖКХ», потому что и регоператор, и МСЗ должны действовать в одной технологической цепочке.

По итогам правительственного отчета, с которым перед депутатами Государственного совета Татарстана выступил премьер-министр республики Алексей Песошин, я обратил внимание, что в этом документе не затрагивается тема мусорной реформы, хотя эта проблема для Татарстана стала хронической, в том числе в контексте перспектив введения в строй МСЗ. Алексей Песошин оптимизма не излучал. Он признал проблему, отметил, что на строительной площадке, где возводится МСЗ, в настоящее время закончены фундаментные работы, возведены корпусные постройки, констатировав, что сделано все, что можно сделать до момента поставки оборудования. А это оборудование, которое было заказано у швейцарско-японской компании Hitachi Zosen Inova, на данный момент не поставлено из-за санкционного режима. Собственно, об этом стало известно еще год назад, когда мной был задан вопрос тому же Песошину о перспективах МСЗ. Помнится, глава правительства тогда не только констатировал эту проблему, но и отметил, что инвестор в лице компании «РТ-Инвест» вложил в проект около 1 млрд рублей, но остался ни с чем.

По прошествии года решение вопроса с места не сдвинулось – оборудования нет, поэтому введение в строй МСЗ под Казанью откладывается на неопределенный срок. Правда, в этот раз Песошин отметил, что инвестор заключил с «Росатомом» соглашение о разработке нового оборудования, но пока ищутся источники финансирования, так как существенно увеличилась сумма затрат. Как альтернатива рассматриваются три предложения от китайских инвесторов. Очевидно, что, если все-таки будут приняты альтернативные проекты от «Росатома» или китайцев, необходимо будет заново провести экологическую экспертизу, так как прежняя касалась оборудования Hitachi Zosen Inova.

Меня в этой неприятной для нашей республики истории также волнует еще один аспект, о котором мало говорят. Дело в том, что в октябре 2021 года Татарстан пошел на встречу интересам инвестора МСЗ – компании «РТ-Инвест» и принял решение обнулить налог на имущество для МСЗ на 15 лет в размере 2,4 млрд рублей. Напомню, что тогда против данного решения выступила только фракция КПРФ в Государственном совете Татарстана, остальные депутаты поддержали это решение. Теперь введение МСЗ в строй затягивается, Татарстан все сильнее погружается в мусорный кризис, но налоговые льготы для инвестора сохраняются. Хотя 2,4 млрд рублей – сумма очень приличная и республика могла бы ею воспользоваться с большей пользой для своего населения.

Тот факт, что Татарстан в свое время пошел на реализацию весьма спорного, как с экологической точки зрения, так и финансовой, проекта, — это сыграло злую шутку. Дело в том, что МСЗ, как я уже отмечал, технологически должен стать элементом, причем очень важным, единого цикла обращения с отходами в западной зоне Татарстана. По этой причине компания-регоператор в этой зоне (ООО «УК «ПЖКХ») аффилирована с инвестором МСЗ – компанией «РТ-Инвест» не напрямую, а через цепь посредников. И это обстоятельство связывает правительству республики руки. Региональный оператор своей деятельностью создает массу проблем населению Татарстана, бросая тень на руководство республики. Но поменять неэффективного регоператора проблематично, так как это повысит и без того напряженные отношения с инвестором МСЗ. Рынок ТКО – это рынок монополистов, и попытка привести в чувство зарвавшегося регоператора порождает напряжение в плоскости проблемы МСЗ. В результате возник замкнутый круг. Песошин, отвечая на вопрос депутата Рыбушкина, заявил, что с регоператором проведено разбирательство на «достаточно высоком уровне», даже поднимался вопрос о расторжении с ним договора. Но решили отказаться от этих мер, так как, по словам главы правительства республики, у регоператора «вроде пошли положительные сдвиги – в некоторых направлениях, но до полной идеальной картины там еще далеко».

Таким образом, проект МСЗ, в реализацию которого оказалась втянута республика, ограничил ее возможности эффективно влиять на рынок ТКО и деятельность неэффективного регоператора. При том, что в других регионах, которые избежали участия в сомнительных инвестиционных проектах наподобие МСЗ, смело идут на замену не оправдавших надежд регоператоров, чем эффективно дисциплинируют их.

Конечно, председатель правительства Алексей Песошин, обсуждая тему мусорной реформы, не мог ограничиться только констатацией проблемы. Кое-что позитивное он так же отметил. В частности, по его словам, республика заключила с Российским экологическим оператором (РЭО) соглашение о строительстве двух межмуниципальных полигонов и двух мусоросортировочных станций. Одна станция, как утверждает Песошин, будет располагаться прямо на территории мусоросжигательного завода. Ее мощность рассчитана на обработку 750 тысяч тонн отходов в год, в то время как мощность МСЗ рассчитана на 550 тысяч тонн в год.

Простая арифметика позволяет предположить, что когда мусоросортировочная станция будет введена в строй (в идеале предполагается – вместе с МСЗ), то из 750 тысяч тонн отходов 550 тысяч пойдут на сжигание, а 200 тысяч – это будет сырье, пригодное для дальнейшей переработки и введения во вторичный оборот. Но в этой арифметике есть одна проблема.

200 тысяч тонн – это почти треть всего проектного объема обрабатываемых мусоросортировочной станцией ТКО. Но на данный момент в России нет ни одной мусоросортировочной линии, способной сепарировать такой высокий процент вторичных отходов. С одной стороны, эта проблема – следствие недостаточной технологичности оборудования, с другой – результат морфологического состава бытового мусора в России, который, будучи смешанным, отличается повышенной влажностью. В результате многие фракции, в теории пригодные к переработке, на практике пригодны только к захоронению или сжиганию. Отсутствие в нашей стране раздельного сбора мусора резко снижает процент отбора фракций для вторичного использования. По этой причине 200 тысяч тонн вторичного сырья – это не более чем фикция. Хотя в официальных отчетах, возможно, этот показатель присутствует.

Еще одна проблема, которую нужно иметь в виду. Мне не известно, просчитывал ли кто-нибудь в правительстве Татарстана или хотя бы в профильном ведомстве – Минстрое РТ экономику этих проектов. Думаю, что нет. Скорее всего, как обычно, все эти проблемы предпочитают переложить на регоператора, который вроде как должен сам все просчитать. Но регоператор будет всегда считать в пользу своего кармана и постоянно требовать у правительства субсидий и иной финансовой помощи, как, собственно, уже и происходит на протяжении всех четырех лет мусорной реформы. Мусоросортировочная станция, как и МСЗ, — это технологический элемент в рамках общего цикла обращения с отходами. Затраты на его строительство и дальнейшее функционирование должны быть экономически обоснованы.

Это означает, что, как и любой инвестиционный проект, здесь должны быть заложены все базовые параметры, в том числе прогнозные значения стоимости вторичного сырья, которое будет затем продаваться переработчикам отходов. Без этого невозможно просчитать рентабельность проекта. Но у меня складывается впечатление, что этим вопросом никто особо не заморачивается. Просто потому, что мусоросортировочные линии прописаны в территориальной схеме, а значит, они должны существовать в обязательном порядке, независимо от степени их рентабельности. Но как они будут работать, это мало кого интересует. Современная сортировочная линия не дает высокого процента выхода – в лучшем случае 10%, в реальности до 5%. Но даже это сырье, как правило, невысокого качества очистки, найдет своего покупателя лишь при адекватной цене. Но когда нам говорят про 200 тысяч выхода – это уже фантастика. Это говорит лишь о том, что никто особо не просчитывал реальную экономическую рентабельность этих сортировочных станций, потому что главное – это их построить, а затем отчитаться о проделанной работе. А нерентабельность этих проектов будут покрывать, как обычно, за счет потребителей, закладывая дополнительные расходы в тариф.

Автор материала: Николай Атласов, депутат Государственного Совета Республики Татарстан, член фракции КПРФ