Константин Виноградов в интервью KazanFirst
Директор по развитию фонда Runa Capital Артур Юсупов и аналитик Runa Capital Константин Виноградов
Елена Орешина — Казань
Представительство международного венчурного фонда Runa Capital появилось в Татарстане почти два года назад. Компания активно ищет в регионе стартапы для инвестиций, но пока ни одного не нашла. Runa объединяет два фонда, общий объем которых составляет $335 млн. Директор по развитию фонда Артур Юсупов и аналитик компании Константин Виноградов в интервью KazanFirst рассказали о ближайших планах по развитию и вложениям. По их словам, Татарстан абсолютный лидер после Москвы и Петербурга по уровню информатизации. Потому они часто бывают в казанском и челнинском ИТ-парках в поисках коммерческих идей. Собеседники говорят, что надо сделать, чтобы фонд инвестировал в проект и почему нынешний геополитический кризис не влияет на международных инвесторов
— Какая цель ставилась, когда открывали представительство фонда Runa Capital в Татарстане?
Артур Юсупов (А.Ю): Представительство Runa Capital в Татарстане было открыто до моего прихода в фонд. В апреле нынешнего года я познакомился с его основателем Сергеем Белоусовым и он предложил мне стать представителем Runa Capital, уже в мае я занял эту должность. В октябре также стал директором по развитию бизнеса в Татарстане компании Acronis (принадлежит Белоусову – KazanFirst).
Runa Capital это международный венчурный фонд с российскими корнями, который инвестирует в высокотехнологичные компании. ИТ-индустрия Татарстана очень активно развивается, строится Иннополис, построен ИТ-парк, который входит в список лучших технопарков страны. Соответственно здесь есть необходимая образовательная база, чтобы могли появиться перспективные стартапы.
Константин Виноградов (К.В): Помимо поиска стартапов по всей России и за ее пределами, в задачи фонда входит работа с уже проинвестированными портфельными компаниями, чтобы помочь им эффективнее решать задачи бизнеса и технологические вопросы, а также взаимодействие с научными, образовательными и государственными учреждениями. Хорошие технологические проекты, как правило, возникают там, где развиты наука и образование. Поэтому мы работаем с ведущими университетами, например МФТИ (Московский физико-технический институт ), НГУ (Новосибирский госуниверситет), Иннополис, КАИ и другие.
Исторически сложилось, что мы с Татарстаном уже давно и плотно работаем, участвовали в ряде республиканских проектов – Иннополис, ИТ-парк. Татарстан это очень хороший пример для подражания – например, по образу и подобию татарстанского ИТ-парка мы делаем Физтехпарк рядом с МФТИ. И поскольку мы давно работали с республикой, это логично, что здесь открылось представительство.
— С какого проекта началось сотрудничество Runa Capital с Татарстаном?
К.В.: Трудно сказать по времени. Я думаю, сначала это был ИТ-парк, потом Иннополис.
А.Ю.: Кроме этого есть казанский Квантовый центр, который мы открыли 2 сентября на базе КАИ при участии Российского квантового центра, где Белоусов является председателем попечительского совета.
— Расскажите подробнее об этом сотрудничестве?
А.Ю.: Моя задача была связать две компании, Российский квантовый центр и КАИ. Был проработан проект соглашения о сотрудничестве между этими компаниями. Одна лаборатория возглавляется членом Российского квантового центра профессором Желтиковым, вторая – профессором из КАИ.
Основное направление работы квантового центра – исследования и разработки в области квантовой памяти и коммуникации, а также фотоники и волоконной квантовой оптики. На основе фундаментальных исследований будут разработаны новые подходы к квантовой памяти и управлению световыми полями и внедрены в республике, в дальнейшем масштабированы.
— Каков портфель инвестиций фонда в Татарстане?
А.Ю.: Сейчас есть два фонда – Runa 1 и Runa 2. Объем первого фонда составляет $135 млн, целевой капитал второго — $200 млн. Сейчас мы на стадии активного поиска проектов. Я стараюсь участвовать во всех мероприятиях ИТ-парка при отборе в бизнес-инкубатор, в демо-днях когда проекты презентуются инвесторам. Константин анализирует эти проекты. Сейчас наша задача, в том числе и в Татарстане, найти наиболее перспективные стартапы, в которые можно инвестировать. Пока крупных проектов, в которые были вложения от Runa Capital в Татарстане нет.
— Насколько эффективна работа по таким мероприятиям? Удается найти стоящие проекты или есть и другие механизмы поиска?
К.В.: На самом деле есть множество разных механизмов по поиску интересных стартпов. Мероприятия действительно неплохой источник проектов. Можно прийти и посмотреть как выступают предприниматели, через полгода-год снова посетить мероприятие и посмотреть на их прогресс. В целом демо-дни помогают оценивать динамику развития проектов в регионе и присматриваться к чему-то интересному.
Многие присылают нам свои предложения по электронной почте, но как показывает практика самые лучше проекты приходят через рекомендации от уже проинвестированных проектов.
— Удалось ли уже найти в Татарстане что-то интересное?
К.В.: Второй фонд мы запустили летом 2014 года и сейчас взяли только три сделки. Фонд пока в процессе набора. Я думаю, что до конца 2015 года мы найдем интересные проекты и в Татарстане
— То есть три сделки — это в целом по работе Runa 2?
К.В.: Да, в целом, не в вашей республике.
— Какие проекты вы ищете для второго фонда?
А.Ю.: Инвестиционная стратегия Runa Capital связана с компетенции партнеров со-основателей фонда в сфере международного ИТ-бизнеса. Исходя из наших инвестиционных приоритетов я общаюсь с наиболее перспективными командами. Дальше мы совместно с Константином ведем более детальный анализ.
К.В.: Если говорить про направление инвестиций, то оно очень коррелируется с тем, в чем Татарстан силен — мы инвестируем в ИТ-решения для крупных вертикальных рынков. То есть для рынка образования, здравоохранения, финансов и госуслуг. Татарстан лидирует в этих направлениях. Если посмотреть какой здесь уровень информатизации — то он по многим параметрам гораздо превышает московский, петербургский.
А.Ю.: Основное время моего пребывания в Казани я провожу в бизнес-инкубаторе ИТ-парка и в коворкинге. Я в прямой доступности для резидентов инкубатора, и многие подходят, презентуют проекты, советуются, что-то рассказывают.
— Что должно быть у проекта, чтобы вы в него вложили деньги?
К.В.: Во-первых должна быть хорошая команда, которая обладает необходимыми компетенциями для успешного масштабирования проекта. Во-вторых, должна быть технология, которая бы позволяла делать уникальный продукт и защищала бы его тем самым от конкурентов. Если вернуться к команде, то в ней должны быть люди, которые в состоянии разработать эту технологию и люди, которые смогут делать из этого реальный коммерчески успешный продукт.
Это должен быть хорошо масштабируемый бизнес, чтобы на нем могли заработать инвестор и команда. В идеале проект должен быть нацелен на глобальный рынок — это наиболее интересные для нас истории, мы специализируемся на выводе российских компаний на глобальный рынок.
— То есть у команды обязательно должен быть продукт?
К.В.: Да, у них должен быть продукт, который либо зарабатывает деньги, которые позволяют посчитать, что основные гипотезы проверены, либо у проекта нет большой выручки, но есть значительное число пользователей. Эти два показателя подтверждают, что основные гипотезы верны и что проект может развиваться дальше, масштабироваться.
Если говорить в деньгах, то в среднем неплохо, если проект в год зарабатывает $1 млн. Выручка может быть и меньше, но в любом случае должен быть показан неплохой рост, хотя бы в сравнении с конкурентами.
— Получается, если у команды есть только идея и огромное желание ее развивать, но нет продукта — вы не будете вкладывать в них средства?
К.В.: У нас бывали такие истории. Например, проект Рокетбанк. Там очень мощная команда, которая уже сделала несколько успешных проектов. Они давно работают вместе, у них прекрасное образование и опыт. Когда они пришли к нам в первый раз — у них не было ничего. Была только идея и понимание того, что они хотят делать продукт в финансовой сфере. Затем они начали прорабатывать разные варианты, в итоге пришли к тому, что надо делать мобильный банк. В результате мы инвестировали в них $2 млн, когда у них еще не до конца был готов продукт. Но это скорее исключение, чем правило.
Чтобы убедить нас вложиться в проект на этапе идеи необходимо иметь несколько успешных проектов за спиной. Все же в первую очередь мы обращаем внимание на проекты, у которых уже есть выручка.
— Вы постоянно ищете стартапы, в том числе и в Татарстане. Можно ли проследить тенденцию по качеству проектов в республике — хуже они становятся или лучше, особенно в сравнении с другими регионами России?
К.В.: Если говорить не только про ИТ-стартапы, а про инновационные проекты в целом, то несомненными лидерами по-прежнему остаются Москва и Санкт-Петербург. Из регионов сразу после столиц идет Казань, Новосибирск. Татарстан абсолютный лидер среди регионов.
— Понятно что в Татарстане абсолютным лидером по стартапам является Казань. Как ситуация складывается в других городах республики?
А.Ю.: В рамках своей работы в Runa Capital я часто бываю в Набережных Челнах. Это очень специфичный город, там консолидированы компании закамского кластера. Во-первых, стартапы из других регионов собираются именно в Челнах, в ИТ-парке. Во-вторых, здесь не так много ИТ-стартапов. Учитывая, что там сосредоточены нефтехимическая и автомобильная промышленность, это хорошая платформа для стартапов именно в этих сферах.
Кроме ИТ-парка в Набережных Челнах есть Камский индустриальный парк «Мастер». Предприятие, где тоже есть некий пул проектов, которые нам интересно посмотреть, потому что помимо Runa Capital есть фонд Phystech Ventures, который инвестирует не только в ИТ, но и в интересные стартапы из других сфер.
К.В.: Собственно да, у нас есть два дружественных фонда Runa Capital и Phystech Ventures, я исполнительный директор кластера Phystech.
Основное отличие Phystech Ventures — это посевной университетский фонд МФТИ, который инвестирует не только в ИТ, но и в новые материалы, приборостроение, энергетику, нефтегазовую промышленность. Набережные Челны очень интересный объект для этого фонда.
Кроме этого есть фонд QWave Capital, он инвестирует в проекты, основанные на квантовых технологиях. Со временем из фундаментальных исследований Казанского квантового центра могут получиться прикладные исследования, и на их базе могут получиться технологии для промышленности и коммерческих проектов. Это то, во что может инвестировать QWave Capital. Я думаю, что конкретнее об этом мы сможем говорить не ранее, чем через пять лет. Все же фундаментальные исследования предполагают длительный цикл. Но это то, что может помочь Татарстану конкурировать по всем мире. Например в сфере квантовой памяти, о которой мы говорили выше.
В мире есть всего две компании, которые занимаются коммерческой квантовой криптографией, Qwave инвестировал в одну из них и сейчас эта компания — лидер на рынке. Возможно в Казани появится главный его партнер.
В США и других развитых странах инновациями занимаются люди за 40 лет, это уже устоявшаяся и стабильная отрасль. А в России сейчас происходят огромные перемены. И те проекты, которые в Америке люде делают в 40 лет, здесь делают люди в возрасте 25 лет.
— Сколько в проекты готовы инвестировать Runa Capital 2 и Qwave?
К.В.: Затрудняюсь точно ответить про Qwave, но это суммы в несколько миллионов долларов, порядка 3-5. Runa Capital инвестирует от $1 до $10 млн.
— Runa 1 инвестировала в проекты от $500 тысяч, почему подняли эту планку?
К.В.: В первом фонде мы инвестировали в том числе посевные, как раз от $500 тысяч. Во втором фонде мы отказались от посевного направления, потому, что с точки зрения операционной эффективности нам проще и интереснее работать с раундами A и B.
— Не знаю, насколько здесь будет уместно слово «конкуренция», но конкурируете ли вы с другими фондами за проекты?
К.В.: Все зависит от конкретного стартапа. Чтобы один проект нравился многим фондам сразу и они все хотели войти в него и не хотели видеть в нем других инвесторов… Таких ситуаций очень мало. В первую очередь фонды смотрят друг на друга как на партнеров и как на со-инвесторов. У нас довольно много сделок совершено совместно с другими фондами, как с российскими, так и известными международными. Мы спокойно на это смотрим.
Но дело в том, когда стартап выбирает, к кому обратиться за инвестициями в первую очередь, то он идет к самому известному фонду. В этом плане в публичном поле мы, наверно, конкурируем.
— Сколько человек оценивает перспективность и качество проектов?
К.В.: Это, опять же, зависит от стартапа. Я не тот человек, который может сказать «да, инвестируем». Я тот человек, который может сказать «нет». Но это делается не из-за субъективного восприятия, а объективной оценки стартапа — если проект плохой, то это видно сразу. Если с ходу непонятно, то мы начинаем копать. У нас есть инвестиционная команда, в которую входит два партнера, два старших партнера, один венчурный партнер, один старший аналитик и аналитик. Плюс, если проект нас действительно заинтересовал, мы подключаем отраслевых экспертов.
Если мы считаем, что в проект можно вложиться, мы опрашиваем специалистов из Parallels, Acronis или других отраслевых компаний. Как правило, выясняем есть ли потребность в таком инструменте или уже есть решение. Если в компании подтверждают, что такая ИТ-проблема есть и ее необходимо решить, мы еще глубже оцениваем проект и либо вкладываем средства, либо просто связываем эти два звена.
— Вы помогаете стартаперам только деньгами или, если проект по каким-то параметрам не дотягивает до ваших требований, даете советы?
К.В.: Мы даем стартапам обратную связь. Кроме этого, у нас много партнеров. Если мы видим проект, который для нас не подходит как инвестиционно привлекательный, но видим, что он может помочь нашим партнерам решить какую-то проблему или может быть им интересен с точки зрения инвестиций, мы их знакомим. Все от этого только выигрывают.
— Влияет ли на работу фонда нынешний кризис?
К.В.: Есть различные последствия текущего геополитического кризиса. Стало немного сложнее привлекать деньги от зарубежных инвесторов, но это не критично. Мы по-прежнему международный фонд, активно инвестирует по всему миру.
Если говорить по портфельным компаниям, которые находятся в России, но конкурируют на международном рынке, то они, скорее, в плюсе. Нынешняя разница в курсе валют полезна, потому что они зарабатывают деньги в долларах, а тратят их в рублях, в итоге прибыль у них только растет.
Международному бизнесу нет дела до большой политики и напряженности между странами. ИТ рынок по определению глобален, главное, чтобы был хороший продукт и развивающаяся компания и, соответственно, прибыль.
— Расскажите подробнее о сотрудничестве с университетом Иннополис?
А.Ю.: Сергей Белоусов является членом наблюдательного совета университета. Одна из моих задач — помогать контролировать успешность реализации решений совета, а так же помогать в любом другом развитии — поиске потенциальных партнеров, спонсоров, профессорско-преподавательского состава, взаимодействии с вузами, инвестиционными фондами, студентами. Например, недавно я принимал участие в экзамене университета Иннополис по ИТ-предпринимательству. Студенты презентовали нам проекты, мы давали им обратную связь, подсказывали направление дальнейшего развития.
У нескольких выпускников университета Иннополис уже образовались свои команды и стартапы, которые они будут активно продвигать. Некоторые из них обращаются ко мне за консультацией и помощью.
— Получается, что сейчас в университете Иннополис формируется сообщество по аналогии с МФТИ, когда выпускники вуза объединяются и занимаются совместными проектами или просто не прекращают общение и помогают связями?
К.В.: Иннополис в принципе связан с Физтехом. Как мы перенимаем опыт казанского и челнинского ИТ-парка при строительстве Физтех-парка, так же и в обратном направлении идет поток экспертизы от МФТИ к Иннополису. Например, ректор университета Иннополис Александр Тормасов был заведующим кафедрой теоретической и прикладной информатики на Физтехе, он понимает, как это все работает, он ведущий ученый в своей области. МФТИ показывает, как можно учить и как можно выстроить эффективную систему образования и работы в науке. Я думаю, что глава университета Иннополис постарается перенести эту модель в Татарстан.
Фото: Роман Хасаев
Comment section