Самолин в интервью KazanFirst
До начала речной навигации осталось всего ничего. Через две недели 6 мая теплоход единственного татарстанского круизного оператора «Волжские путешествия» выходит в первый рейс. Однако до этого необходимо еще согласовать массу документов и получить множество разрешений, сетует гендиректор туристической компании Вячеслав Самолин в интервью KazanFirst. По его расчетам, Татарстан ежегодно теряет свыше 1 млрд рублей на круизном рынке. В 2011 году Самолин предложил создать в Татарстане речной кластер для всей России. По его задумке кластер должен был объединить усилия судоремонтных и судостроительных предприятий республики с речными училищами и отраслевым бизнесом. Задумка понравилась главе Минспорта России Виталию Мутко и президенту Татарстана Рустаму Минниханову, но через несколько месяцев случилась трагедия с теплоходом «Булгария»
— В каком состоянии сегодня находится речной туризм республики?
— Татарстан потерял круизный рынок. Сегодня, по сути, «Волжские путешествия» – единственный туроператор в Татарстане. Конечно, есть еще «Татфлот», но мы даже не знаем, выпускают ли они свой теплоход «Павел Миронов» в нынешнюю навигацию. В 1992 году в Казани работали 24 теплохода, их арендовали 14 туроператоров. Сегодня крен резко изменился в сторону Самары и Нижнего Новгорода. Там власти уделяют этому больше внимания. Администрации городов, районов, профсоюзы проводят корпоративные рейсы. А у нас все сделают, чтобы взять [судно] не у казанского туроператора, а у самарского или нижегородского. При этом готовы платить за несколько лишних дней – корабли же надо пригнать и отправить обратно.
— Сколько теплоходов вы выставляете в нынешнюю навигацию?
— Мы выставляем только двухпалубный теплоход «Борис Полевой». Как агенты продаем круизы на все теплоходы, которые проходят через Казань. Их порядка 25.
— Получает ли что-то республика с теплоходов, которые базируются не в Татарстане?
— Нет. Порядка 1 миллиарда рублей от круизов «уплывает» за пределы Татарстана. Но мне кажется, что цифра даже больше. А эти деньги должны быть нашими. Сегодня если трёхпалубное судно не заработало 90 млн рублей за сезон – оно убыточно. В принципе, каждое такое судно, которое проходит через Казань, эти деньги зарабатывает. Мы продаем до 30% мест. То есть 30 млн рублей с каждого «трехпалубника» уходят за пределы Татарстана. А ведь есть и двух- и четырехпалубные теплоходы.
— «Борис Полевой» — ваше судно?
— «Борис Полевой» — собственность [компании] «Восхода». Мы судовладельцы. Мы заключили договор аренды судна без экипажа с правом выкупа. Получится – выкупим, не получится – откажемся. Если теплоход в аренде без экипажа, мы устанавливаем на него не только систему безопасности. Мы полностью отвечаем за весь теплоход. От его ремонта и содержания до формирования команды, ресторана, тур-бригады и всего прочего.
— Какие направления пользуются спросом?
— Неплохо идут круизы в Муром – на первый рейс продано уже 56 мест. На рязанский, который будет только 25 мая – уже половина теплохода продана (63 места). Хорошо продается Ярославль, Тверь. В Астрахань мы пойдем только 4 августа – продали уже 38 путевок. Некоторые уже купили путевки на сентябрьские круизы, причем последний рейс у нас 21 сентября. Преимущество «Бориса Полевого» – мы организуем круизы на Оку. Это направление тоже пользуется спросом.
— Крушение «Булгарии» все еще сказывается на востребованности речных круизов?
— Определенное влияние есть. В Казани спрос на речные круизы по-прежнему ниже на 20-30%, чем в других регионах. На примере нашей компании можно сказать, что клиенты постепенно возвращаются. В прошлом году на этот период реализация была на уровне 12%-15%. Сейчас можно смело говорить о 30%. Достаточно сказать, что первый рейс у нас 6 мая, и на него уже купили 35 мест. При том, что мы повезем всего 110-115 человек, 50 из них – ветераны.
В России трагедии, подобной «Булгарии», не было более 100 лет. И что, после этого крушения все теплоходы мгновенно стали опасными? Если за теплоходом смотрят, если соблюдаются все правила – все нормально. В Архангельске ходит пассажирский теплоход ледокольного типа под названием «Гоголь». Ему 114 лет, и он до сих пор возит туристов на Северный Полюс. Как смотришь за кораблем, так он и будет себя вести.
— Как еще крушение сказалось на речных круизах?
— После катастрофы с «Булгарией» проверяющие органы перевернули все речные правила. Сейчас я не могу получить транспортную лицензию, хотя получал их уже штук семь за свою жизнь. Потому что «генералы» от речного флота написали в новом положении о лицензировании, что пока не будет акта ввода судна в эксплуатацию, который должен подписать российский речной регистр, судно лицензию не получит. Но подписание приказа о введении судна в эксплуатацию – это самая последняя стадия подготовки судна к навигации. Оно делается за 4-5 дней до начала первого рейса. Как я зимой или ранней весной дам этот приказ?
Первый рейс у меня – 6 мая. 17-18 апреля необходимо провести ходовые испытания, а 23-24 числа должна прийти новая проверка. На улице холодно, воду в систему нельзя запускать. Потому что даже когда дней десять будет плюсовая температура, на теплоходе все равно пока минус. Он же всю зиму мерз. Как тестировать систему, как и когда готовить все бумаги – без понятия. И я думаю, что не я один в такой ситуации.
Госрегулирования стало слишком много. Я уже даже не могу сказать, сколько у нас контролирующих органов. Транспортная безопасность, Ространснадзор, российский речной регистр, Санэпидемстанция, Роспотребнадзор… Только успевай оглядываться.
— Какие еще нововведения появились в подготовке судна к навигации?
— Придумали систему управления безопасностью. Сейчас есть все – прописаны действия команды при пожаре, при повреждении, при утечке, при потере якоря, при разливе нефтепродуктов… На все случаи, которые могут произойти при эксплуатации теплохода, есть правила. Но кому-то надо было придумать систему управления безопасностью. Вот эти действия команды теперь надо объединить в одну книжку. А это примерно 600 страниц. Зачем это надо было делать – никто не понимает. Но мы вынуждены. Причем заплатить за это придется более 300 тысяч рублей. До навигации осталось меньше месяца.
Еще нас обязали поставить «Глонасс». Тоже непонятно зачем, ведь на всех теплоходах уже стоит система GPS. Также судно необходимо оборудовать видеонаблюдением. Все вместе стоит более 600 тысяч рублей.
— Ваши затраты окупаются?
— Сегодня мелким перевозчикам вообще нерентабельно работать. Что я заработаю на «Борисе Полевом»? Оборот с продажи путевок составит 25-30 млн рублей. Отсюда зарплата, налоги, накладные расходы… В сутки на «Борис Полевой» необходимо тратить порядка 200 тысяч рублей. Десять у тебя туристов или 110 – судно все равно «ест» 200-220 тысяч рублей каждый день. Потому что ему надо 2 тонны топлива, надо платить команде, оплатить порты, диспетчерское сопровождение, шлюзование. В итоге рентабельность двухпалубника составит 5-7%. Трехпалубный теплоход в день требует порядка 300 тысяч рублей, четырехпалубный – 420-460 тысяч рублей в день, хоть ты одного человека везешь. Поэтому мы уже давно как сыр в масле не катаемся.
— Как вы популяризируете свои круизы?
— 24 мая будет большой круизный праздник, на котором мы хотим показать клиентам, как ужесточились требования к нам и что мы выполняем все требования. Без этого мы не получим лицензию и не сможем плавать. Можно будет посмотреть и на теплоход «Борис Полевой». Приходите, вы даже не заметите, что ему почти 60 лет.
У нас несколько лет работает «Клуб любителей «Волжских путешествий». Мы регулярно собираемся, в начале и конце сезона. К нам приходят люди, знакомятся с тур-бригадой, капитаном, директором круиза. Мы рассказываем о программах и выслушиваем их пожелания. Последний раз на такую встречу в клуб пришли около 150 человек. Постоянно делаем рассылки каждому клиенту из базы, а это порядка 8000 человек.
— Какой эффект от подобных акций?
— По акции новогоднего бронирования, как раз через рассылки, у нас были неплохие продажи. 23 декабря мы продали путевок на 1,5 млн рублей. 30 декабря – уже на 2,5 млн. Январь и февраль – это мертвый период, но в январе мы продали путевок еще на 400 тысяч рублей. Я считаю, что это неплохой показатель.
— Собираетесь ли вы сотрудничать с новым Госкомитетом по туризму Татарстана?
— Им придется нами заниматься. Основной вопрос – какие задачи перед ними ставят. Если задача развивать въездной туризм, то мы на правильном пути. Мое мнение однозначно: туризм для Татарстана — это когда сюда приезжают туристы, привозят деньги и тратят их в Татарстане. Но, к сожалению, чтобы туристы потянулись в республику, нам необходимо подтянуть уровень сервиса. Он у нас крайне низок. Даже в Казани. Например, в некоторых гостиницах год назад нельзя было заказать билет на самолет. А у нас с теплохода – можно, причем куда угодно и на какой угодно транспорт. Я откровенный патриот речных круизов. Я сам не знаю, что такое поездка на теплоходе в Астрахань или в Ростов, несмотря на то, что занимаюсь этим 30 лет. Я просто знаю, как мы обслуживаем, как работаем.
— Есть ли надежда, что в Татарстане появятся новые круизные тур-операторы?
— Сомневаюсь. Хотя в нашей республике есть все для этого. Еще в феврале 2011 года, на итоговой коллегии министерства по делам молодежи, спорту и туризму [Татарстана] я выступал с докладом, в котором предлагал создать речной кластер для всей России. У нас есть судостроительный завод, два судоремонтных завода, проектно-конструкторское бюро, есть речной и судостроительные техникумы, еще осталась пара-тройка училищ, и есть кадры.
Создание кластера позволило бы прорабатывать инвестиционные программы, строить новые корабли и обновлять гражданский флот. Мой доклад выслушали, [министр спорта России Виталий] Мутко записывал, [президент Татарстана Рустам] Минниханов дал поручение… А потом случилась трагедия. И ничего делать не стали.
— А если попытаться самим построить судно?
— Это очень дорого. У нас в Зеленодольске, пожалуйста, заказывай, построят любую лодку. Только лодка эта будет стоить 120 млн рублей, минимально. И она никогда в жизни не окупится. И не одна республиканская тур-компания за эти деньги ее не купит. Что уж говорить о теплоходах. У туроператоров не так много денег.
Следующая проблема – ни один банк в России не кредитует больше 5 лет. Теплоход за это время невозможно окупить, минимум – за 25 лет. Пока будем плавать на старых судах.
Елена Орешина
Фото: Роман Хасаев
Comment section