У ГЖФ Татарстана пытаются отсудить почти миллиард рублей в пользу вкладчиков Татфондбанка

В Арбитражном суде республики началось рассмотрение иска ТФБ в лице Агентства по страхованию вкладов к ГЖФ. Истец
В Арбитражном суде республики началось рассмотрение иска ТФБ в лице Агентства по
страхованию вкладов к ГЖФ. Истец, то есть конкурсный управляющий, просит
взыскать с ответчика — фонда, руководителем которого является Талгат Абдуллин,
основную задолженность по кредиту в сумме 850 млн рублей, «набежавшие» проценты
в сумме 13,7 млн рублей и пени в сумме 74 млн

В Арбитражном суде республики началось рассмотрение иска ТФБ в лице Агентства по страхованию вкладов к ГЖФ. Истец, то есть конкурсный управляющий, просит взыскать с ответчика — фонда, руководителем которого является Талгат Абдуллин, основную задолженность по кредиту в сумме 850 млн рублей, «набежавшие» проценты в сумме 13,7 млн рублей и пени в сумме 74 млн.


Елена Мельник – Казань

ТФБ обратился с иском в Арбитражный суд еще 25 мая, но на предварительное слушание не явился представитель третьей стороны – Тимер Банка. Последний нужен был, поскольку ГЖФ утверждает, что Фонд ничего не должен ТФБ, потому что подписал соглашение о переводе долга как раз в Тимер Банк. Но на рассмотрение иска по существу, которое было назначено на 2 августа, третий участник процесса опять не явился. Тогда в самом начале заседания представитель истца – конкурсный управляющий Александр Павленко — заявил ходатайство.

— Уважаемый суд, мы считаем, что данные соглашения о переводе долга были сфальсифицированы, — заявил он. — А именно — они были составлены гораздо позднее, чем указано в документе. Поясняю, что 15 декабря 2016 года в отношении Татфондбанка введены временная администрация и мораторий. Мы полагаем, что данное соглашение было подписано задним числом — уже после того, как в банке была назначена временная администрация.

foto_2
Представитель АСВ привел доводы в пользу этой версии. Судя по платежным документам, ГЖФ продолжал платить проценты в ТФБ уже после якобы перевода долга в Тимер Банк. Кроме того, проценты по депозиту, который был передан в оплату соглашения о переводе долга, тоже погашались непосредственно Тимер Банком в пользу Фонда.

— Я бы еще хотел обратить внимание, уважаемый суд, что есть аффилированная связь между истцом (ТФБ. — Ред.), ответчиком и третьим лицом, — добавил Александр Павленко. — То есть стороны действовали, исходя из общих интересов — одного акционера.

Он передал судье и представителю ответчика официальное заявление о фальсификации с требованием провести техническую экспертизу двух предоставленных ГЖФ соглашений о переводе долга, поставив перед экспертами несколько вопросов.

Соответствует ли фактическое время выполнения подписей сторон и оттиска печати той дате, которая указана в документах. А если нет, то в какой период времени выполнены подписи и проставлены реквизиты? Подвергались ли документы методам агрессивного воздействия?

Александр Павленко попросил суд разрешить при проведении технической экспертизы провести так называемую вырезку штрихов шариковой ручки. При такой методике результат точнее, но документы утрачивают целостность. Он заявил также, что АСВ уже подобрало в Москве подходящее экспертное учреждение, которое недорого берет и быстро делает: экспертиза одного документа стоит 30 тысяч рублей, а весь процесс занимает 25 дней. Представитель конкурсного управляющего обещал сразу же перечислить на счет суда 60 тысяч рублей.

foto_3

Ответчик в лице Хасана Файзуллина попросил приобщить к материалам дела дополнительные пояснения в ответ на заявление истца — копии банковских ордеров о выдаче кредитов.

— А депозитные договоры вы мне представили? — поинтересовался судья Ильдар Салимзянов.

— Вы не просили, — парировал представитель Госжилфонда.

— А сами вы не могли догадаться? — упрекнул судья. — Они же лежат в основании ваших возражений.

—  Что-то…как-то… — растерялся ответчик. — Сейчас запишем.

— Да. И еще выписки по счетам, — добавил судья.

Хасан Файзуллин признал право истца ходатайствовать о назначении экспертизы документов, но не согласился на предложенную им экспертную организацию, заранее заподозрив ее в необъективности, и предложил свою альтернативу.

Не согласился он и на вырезку штрихов, которая испортит документы, касающиеся сразу двух банков: ТФБ и Тимер Банка.

— Ну что поделаешь, — посетовал судья. — И тот банкрот, и этот почти банкрот. Какая вам разница? Зачем они вам?

— А вдруг из них двоих кто-нибудь предъявит?

— Поясню, — вступил в диалог представитель истца. — Документы не будут уничтожены — сохранятся и подписи, и печати.

— Ну ладно, если уж это очень необходимо для установления справедливости, — согласился Хасан Файзуллин.

— Ну-ка объясните мне эту схему, — обратился судья к ответчику, еще раз внимательно изучив оба соглашения о переводе долга из ТФБ в Тимер Банк. — Как вы это все предполагали гасить?

— Это было совместное решение… — начал было представитель ГЖФ.

— А вот Тимер Банк что от этого имел?

— Тимер Банк получил депозит.

— А у вас там деньги были на депозите? — уточнил судья.

— Да, — кивнул представитель ГЖФ.

— Откуда?

— Положили, — констатировал ответчик. — Кредитные договоры были оформлены 29 января 2016 года, а депозитные… депозитные… сейчас…

И он принялся перебирать бумаги в принесенных с собой папках.

— Позвольте, я поясню, — поспешил было воспользоваться возникшей паузой истец.

Но судья не позволил.

— А то он собьется с мысли, я собьюсь с мысли, пресса собьется с мысли, — добавил Ильдар Салимзянов.

Наконец ответчик выудил из кипы бумаг нужные документы и уточнил, что один депозитный договор был подписан 28 декабря, а второй 15 февраля.

— И на них упали положенные денежные средства, — пояснил Хасан Файзуллин суду.

— Вами? — снова уточнил судья.

— Да. Нами.

— А зачем тогда кредит брать, если у вас были денежные средства? — задал судья ответчику вопрос на засыпку. — Поясните мне.

— Этот вопрос я вам не могу пояснить, — «срезался» тот.

— Мне бы все-таки хотелось услышать это от вас, — выразил сожаление Ильдар Салимзянов.

foto_4

Так же досконально он изучил и все остальные документы, соглашения и объяснения, предоставленные суду ответчиком, и обнаружил нестыковки.

— Опечатка, прошу прощения, — признал свою вину Хасан Файзуллин.

Опечатка тут же была исправлена, а исправление завизировано судом.

— А по поводу вопроса, были ли уже возникшие обязательства на момент списания по договору о переводе долга, то они же были, — прояснил ситуацию ответчик. — Кредитные средства уже были выданы.

— 500 миллионов? — уточнил судья.

— Да. Банковские ордера приложены, — кивнул представитель Госжилфонда.

И участники заседания опять углубились в бумажные «сугробы», а у судьи снова возникли вопросы к обеим сторонам по датам и суммам. Для того чтобы снять вопросы, представитель конкурсного управляющего передал суду выписку по счету.

— Вот. Выдача кредита 29 января 2016-го на 500 миллионов рублей по первому договору, — пробежался он глазами по документу. — Несколькими траншами — кредит второй.

Разобравшись с доказательствами сторон, судья вернулся к заявлению истца о фальсификации двух соглашений о переводе долга из ТФБ в Тимер Банк и к ходатайству о проведении экспертизы. Он напомнил об уголовной ответственности, которая грозит одной из сторон по результатам экспертизы. То есть если фальсификация не подтвердится, представитель АСВ может попасть под статью «Клевета», а если подтвердится, то под следствием за подделку банковских документов окажется Госжилфонд.

— Все там будем, — мрачно пошутил судья.

— Вы так уж не говорите! — нервно подхихикнул представитель ответчика.

— Тьфу, тьфу, тьфу, — «подыграл» ему Ильдар Салимзянов и тут же перешел на серьезный лад.

foto_5

Во избежание правовых последствий в виде уголовных дел он предложил представителю Госжилфонда добровольно исключить оба спорных документа из числа доказательств — то есть практически признать долг перед ТФБ.

— Полномочий по доверенности о совершении таких процессуальных действий у представителя пока не имеется, — снял с себя ответственность Хасан Файзуллин.

— А что вам говорят совесть и внутреннее убеждение? — поинтересовался судья.

— Этот вопрос я могу задать исключительно моему непосредственному руководителю, — сказал ответчик.

Тогда судья назначил дату следующего заседания и предупредил представителя ГЖФ о том, что если за это время Фонд надумает отозвать оспариваемые истцом доказательства, то он вправе это сделать. Во избежание правовых последствий.

— В таком случае другие последствия наступят — финансовые, — скаламбурил представитель Госжилфонда.

— Ничего, квартиры в цене поднимете, — «успокоил» его судья.


Читайте также: Фейковые показатели: как полицейские придумали дело, чтобы угодить начальству


 

Comment section

Добавить комментарий

Войти: