Премьера «Трубадура»: кровь, огонь и коварные цыганки

Ольга Гоголадзе — Казань

Сентябрь — время, когда театры выходят из сумрака после летних каникул. Поэтому первый месяц обычно насыщен премьерами. Качаловский на прошлой неделе показал «Фигаро», а в театре оперы и балета имени Джалиля сезон открыли «Трубадуром» великого Джузеппе Верди. Спектакль вернулся на подмостки после долгого перерыва в новёхонькой, с иголочки постановке американского режиссёра Ефима Майзеля.

Опера оптимистично начинается с сожжения ведьмы заживо на огромном, во всю сцену костре (душераздирающие крики, дым, мстительная душа усопшей прилагаются), а  заканчивается тройным убийством. При этом, она каким-то мистическим образом не оставляет тягостного впечатления. Видимо, в кризис, когда при виде цен на продукты хочется перестать есть, новый айфон стоит дороже шубы, а ИГИЛ переезжает в Европу, «Трубадур» действует по принципу «клин клином вышибают».  Потому что в Испании в XV века, где разворачиваются события этой оперы, определённо, было хуже. 
Правда, режиссёр волевым решением перенёс действие в конец XIX века. Для чего — остаётся загадкой, ибо о belle epoque напоминает разве что дизайн солдатских мундиров. Кровожадность персонажей и средневековая архитектура поневоле тянут воображение в дремучие времена.

Cтены графского замка, у подножья которых разворачиваются события, сначала вызывают восхищение работой сценографов. Потом начинают немного раздражать: камни камнями, но хочется чего-то более приятного для глаз. Под конец спектакля и вовсе приходит ощущение, что это своды склепа — они давят, гнетут и пугают. Словно огромные жернова, они перемалывают человеческие жизни, продолжая стоять в своём мрачном безмолвии. Иногда гаденько ухмыляясь.

Атмосфере безысходности способствуют и костюмы героев. В спектакле нет привычных для оперы парчи, бархата и бриллиантов. Все наряды в «Трубадуре» подчёркнуто минималистичны, даже цыгане одеты, скорее, в стиле бохо, а не как в фильме «Табор уходит в небо». Визуалам вообще приходится молча страдать, ведь для них художники создали лишь несколько красивых сцен. Например, когда Леонора (Анна Принцева) рассказывает подруге о своей любви к Трубадуру (Георгий Ониани), весь фон заполняет огромная, невыносимо прекрасная Луна. А холодный, далёкий и в то же время завораживающий голос солистки словно перемешивается с её светом. 
 
Можно было бы написать, как колоратурное сопрано блистало фиоритурами, голос баритона оказался не особенно тембрист, а оркестровое тутти оглушало зрителей в кульминациях. Но для этого есть профессиональные критики, которые трудятся в журнале «Мир музыки» для сотни его читателей. Интереснее показалось другое.
Новый «Трубадур» — не тот спектакль, в котором блистательная игра артистов заставляет рыдать от их безвременной кончины, как непременно случается на «Травиате» или «Аиде». Он не заряжает сверхдозой жизнелюбия, как «Любовный напиток». Но он, определённо, готовит почву для размышлений, демонстрируя, как жестокость порождает ещё большую жестокость. Как тонка грань между самоотверженностью и глупостью. Как одна глупая женщина может погубить сразу несколько невинных людей. 

Кстати, о женщинах. На протяжении всего спектакля в голове вертится мысль, насколько кардинально поменялось их положение за последние пять-шесть веков. Взять ту же Леонору: красавица и герцогиня, но какие у неё перспективы? Либо замуж, либо в монастырь, либо выпить яду. Всё! При этом, влюбляется она в Манрико, которого видела раза три в жизни (издалека). Замуж вынуждена выйти за графа ди Луну (Эвез Абдулла), неприятного до такой степени, что она предпочитает покончить с собой, чем жить с ним долго и несчастливо.

Если даже у знатных дам не было никакого выбора, а единственным способом управлять своей жизнью был суицид, что уж говорить о цыганке Азучене (Дина Хамзина), участь которой изначально незавидная? Её маму сожгли на костре, сына отправили в изгнание, а зловредный призрак старой ведьмы регулярно является с требованием: «Отомсти за меня». Поэтому все действия цыганки кажутся логичным следствием прогрессирующей шизофрении.

Сначала она бросает в огонь собственного ребёнка, потом идёт «прогуляться» в стан врага, вынуждая приёмного сына броситься на её спасение и тоже попасть в плен. И только в самом конце оказывается, что под личиной безумия Азучене скрывала хитроумный план мести, ударивший сразу по всем её недругам. Только вдумайтесь: в средневековье женщинам приходилось добиваться справедливости по 20 лет, не жалея на это времени, сил и детей. И всё это на фоне горящих заживо людей, локальных военных конфликтов и всевозможных инфекций, от которых тогда ещё не было лекарств. Дождавшись, оставалось только упасть замертво. 
Так что, ярым феминисткам «Трубадур» к просмотру строго обязателен. Как и людям, склонным к причитаниям о незавидной судьбе нашего поколения в условиях мирового финансового кризиса. Ведь обычно на классических спектаклях думаешь, что эпохи сменяются, а отношения между людьми остаются неизменными. Здесь же, напротив, осознаёшь: человечество сделало шаг вперёд. Жизнь сразу кажется прекрасной, светлой, наполненной гуманистическими идеалами. Нет, понятно, что некоторые до сих пор считают отсечение головы лучшим лекарством от инакомыслия. Но на контрасте с мрачным средневековьем «Трубадура» положительные тенденции очень чувствуются.

Добавьте к этому несравненную музыку Верди в нежном прочтении дирижёра Валерия Валитова и ангельское пение хора, и получите добротный спектакль, который займёт достойное место в репертуаре оперного театра.