В БКЗ наступило «Просветление»

26 мая в Большом концертном зале состоялась презентация нового альбома Государственного симфонического оркестра под руководством Александра Сладковского «Просветление».

Зал собрал аншлаг — свободных мест не было.  Среди зрителей мелькали известные личности: профессора и доценты казанской консерватории и университета, музыканты альтернативной казанской сцены. В самом оркестре среди «струнных» были замечены музыканты «La Primavera», что весьма любопытно.

Программу, как и сам альбом, анонсировали в качестве откровения по отношению к современному миру, в корне потерявшему различие между «хорошо» и «плохо». У музыкантов отлично получилось прорисовать музыкальную грань между двумя этими определениями  – уже после первого отделения зал бисовал стоя, не отпуская оркестр со сцены. После долгих поклонов перед публикой, Александр Сладковский успокоил собравшихся, уточнив, что это не конец концерта и продолжение будет после антракта. Толпа, облегчённо вздохнув, на время разошлась.

Со списком композиций вышла небольшая загвоздка — не смотря на его краткость — всего три произведения (Чайковский, Рахманинов, Стравинский). Авторов и названия произведений во время выступления никто не называл. Разделяла музыкальные произведения только буря аплодисментов, вспыхивающая из глубокой тишины после конца исполнения.

Программу нельзя назвать простой, как, в принципе, и всё за что берётся Сладковский. Первое отделение было полностью заполнено симфонией «Манфред» Чайковского, части которой воспроизводились саундтреком к жизни и окружающей сегодня действительности – ярко, выразительно, злободневно и разнопланово.

Рахманинов будоражил умы «Островом мёртвых», после чего Стравинский добил слушателя партией тяжёлых ударных в «Весны священной», чем сорвал восторг публики и был так же эмоционально повторён на бис.

Александру Сладковскому, как дирижёру, удаётся руководить не только своим коллективом, но и слушателями. С невозмутимым видом он одновременно даёт указания, как оркестру, так и меломанам в зале, пытающемся сорвать аплодисменты в перерывах между частями исполняемой симфонии. Это какой-то своего рода гипноз, как у кобры перед дудкой факира. Сам маэстро во время дирижирования настолько эмоционален, что несведущие люди, присутствующие на концерте впервые без стеснения удивляются такой самоотверженности музыканта.

Забыв о возрасте, пожилые дамы делились юношеским восторгом со своими соседками по ряду: «Он – гений, — шептали они – Гений!». Шёпот постепенно срывался на бисующий крик, а кресло мгновенно теряло свою важность, как только его хозяйка, опьянённая музыкой, вскакивала на ноги для подачи бурных оваций маэстро. Наверняка, именно в такие моменты публика внимала струнному посланию музыкантов, становясь на шаг ближе к обещанному просветлению.

Мария Водянова-Харитонова