В первый день зимы — 1 декабря — истекал срок домашнего ареста Жанны Алпаровой, чье имя прогремело на всю Казань после возбуждения в отношении нее двух уголовных дел. Положение начальника отдела судебных приставов не сумело поправить ни наличие троих малолетних детей, которые фактически так же оказались заточены дома, ни доказательства адвоката Алпаровой, подтверждающие непричастность ее подзащитной к инкриминируемым ей и ее сотрудникам преступлениям. 

Подозреваемую оставили под домашним арестом до февраля, но увечили время прогулок с детьми, разрешили общение с воспитателями и учителями детей, а также посещение социально-общественных учреждений (например, поликлиники или парикмахерской) по необходимости детей.

Все показания свидетелей — месть

О продлении срока содержания Алпаровой ходатайствовал следователь второго отдела по расследованию особо важных дел Следственного комитета РФ по РТ Ринат Кантимиров, объяснив это тем, что стороне обвинения необходимо провести еще ряд дополнительных мероприятий, а за этот период подозреваемая может скрыться, оказать давление на участников судебного делопроизводства или уничтожить доказательства. Кроме того, представитель Следкома внезапно попросил суд приобщить к материалам дела три постановления о возбуждении уголовных дел.

— 29 ноября в отношении Алпаровой было возбуждено три уголовных дела по ч. 1 ст. 285 УК РФ, ч. 3 ст. 285 УК РФ (превышение должностных полномочий) и также ч.3 ст. 295 УК РФ, — уточнил следователь.

— Первый раз об этом слышу. Меня никто не ознакомил, — возразила Алпарова.

— Возражаю, поскольку Алпаровой еще не предъявлено обвинение, — также отреагировала адвокат Наталья Фарукшина. 

Тем не менее суд на месте постановил приобщить документы к материалам дела и продолжил заседание, передав слово самой Жанне Алпаровой для комментариев. К слову, их у подозреваемой оказалось достаточно. Несмотря на волнение и витиеватость мысли, ей все же удалось разноаспектно представить свою позицию.

— С ходатайством следователя я не согласна. Во-первых, с октября я не являюсь руководителем районного отдела судебных приставов по особым производствам, гадать, вернусь я туда или нет, юридически просто неграмотно. Меня отстранили от должности в рамках проведения служебной проверки по обыску. Потому что при проведении обыска сотрудниками БЭП был причинен вред моему здоровью. На основании только этого меня отстранили от должности, это никак не связано с возбуждением уголовного дела. Мне, конечно, приятно, что следственный орган описывает мою характеристику очень подробно, мои качества деловые. Это как резюме — можно устраиваться на работу. Очень приятно, что хоть кто-то оценивает. Но для меня это кажется смешным, — начала она. 

По словам пристава, брать за основу показания заместителя главного пристава Татарстана Эльвиры Лабашовой не является объективным и правомерным, потому что ранее именно в отношении Лабашовой Алпарова написала заявление о привлечении ее к ответственности за злоупотребление должностными полномочиями в августе этого года. 

— Понятно, что человек просто мстит. Сама приходит, дает показания, из которых следуют лишь ее оценка и мнение. Она дает просто свою правовую оценку. Непонятно одно — Лабашова дает показания, переписывая из раза в раз слово в слово преамбулу к постановлению о возбуждении уголовного дела. Почему-то допрашиваются одни и те же три человека, — рассказала Алпарова и вновь вернулась к вопросу о служебной проверке по факту обысков в ее кабинете. 

Она сообщила, что следователем не приобщаются материалы о проведении служебной проверки, где была создана комиссия из разных отделов, в том числе юридического. Ее действия, как считает Алпарова, были признаны законными. Она уверяет, что рапорт сотрудника БЭП, против которого подозреваемая написала заявление о причинении телесных повреждений, это также личная неприязнь. 

Алпарова также указала на интересный факт. На прошлом заседании, когда подозреваемой избиралась мера пресечения, присутствовали сотрудники ее отдела в качестве поддержки.

— Считаю, что здесь как раз давление со стороны следственного органа. Следователем сразу же было направлено представление уволить всех тех, кто был на процессе, в том числе и меня. Потому что у меня нашлись шесть гаишных неоплаченных штрафов. В моем понимании это выглядит так: «Не дай бог за Алпарову кто-то хорошее слово скажет, все будут уволены и растерзаны». Я считаю, что это просто беспредел. Меня просто добивают, чтобы я вину признала, — все более эмоционально продолжала подозреваемая.

Уголовное дело возбуждено за то, что приставы исполнили решение суда

После долгого эмоционального вступления Алпарова перешла к уголовным делам, по которым она проходит как обвиняемая. Первое — по заявлению предпринимателя, который признан должником.

— Мы исполняли производство об обеспечительных мерах — наложение ареста. Мне непонятно, почему следственный орган берет на себя функцию Арбитражного суда и сразу же в постановлении указывает принадлежность имущества и сумму ущерба. Все прекрасно знают, что принадлежность имущества при обеспечительных мерах Арбитражным судом не устанавливается, а устанавливается в рамках основного процесса, который состоялся 22 или 23 ноября в Самаре и где имущество признали контрафактом и подлежащим уничтожению. Предприниматель Ямалов должен возместить 15 млн рублей предпринимателю Хусаинову. Следствие это знало. О каком ущербе Ямалову с моей стороны может идти речь, если имущество признано контрафактом? — подчеркнула Алпарова.

Здесь стоит вспомнить, что ранее СУ СК по РТ возбуждало уголовное дело в отношении подчиненной Алпаровой — Эльвиры Мухамедшиной, которая вела исполнительное производство по иску сооснователя бренда iBOX Эдуарда Хусаинова к своему деловому партнеру Рамилю Ямалову. Они организовали совместный бизнес по продаже автоэлектроники. После экономических претензий Хусаинова к Ямалову имущество последнего было арестовано Арбитражным судом РТ, а Алпарова впоследствии стала подозреваемой в причастности к пропаже арестованного имущества Ямалова, который написал заявление на Мухамедшину.

— По второму делу, где посчитали, что я не имею права отменять постановление о взыскании исполнительного долга как начальник отдела, все не соответствует действительности. Я как начальник отдела имела право отменить, поскольку должник не был уведомлен о возбуждении уголовного дела в отношение него. Я просто восстановила нарушенные права заявителя. Я никогда не скрывалась, потому что сама заинтересована в том, чтобы мои сотрудники выполняли свою работу в соответствии с законом. За 11 лет практики впервые следует возбуждение уголовного дела за то, что мы исполнили решение суда, — объяснила Алпарова. По этому делу пристав и была задержана.

По версии следствия, в феврале 2016 года было возбуждено исполнительное производство в отношении ООО «Ясная Поляна» о взыскании задолженности в размере более 20 млн рублей. Однако позже в отдел обратился руководитель фирмы, в пользу которой производилось взыскание, с просьбой прекратить производство в связи с урегулированием споров. Обращение Алпарова отписала подчиненной, указав о необходимости взыскания с ООО исполнительного сбора, после чего та вынесла постановление о взыскании с ООО 1,4 млн рублей и окончании исполнительного производства. 

В дальнейшем Алпарова сообщила приставу, что представители ООО «Ясная Поляна» будут обжаловать постановление о взыскании сбора в суде, и дала незаконное указание отменить его. А в июне 2016 года вынесла постановление об отмене мер о запрете регистрационных действий в отношении ООО «Ясная Поляна», в результате чего в бюджет Российской Федерации не был взыскан исполнительный сбор в размере 1,4 млн рублей.

«Мои дети под домашним арестом вместе со мной»

Но больше всего пристава заботило положение ее детей, в котором они оказались из-за домашнего ареста.

— Под домашним арестом нахожусь не только я, находятся мои дети. Я не могу нормально их содержать, потому что меня лишили возможности работать. Трое малолетних детей требуют определенных затрат. Почему мои родственники должны меня содержать, мне непонятно. Дети постоянно болеют. Я элементарно не могу купить лекарства. Что я должна делать, если не могу никому позвонить и никто не может ко мне прийти? Если уж все-таки мне продлят меру пресечения, хотела бы попросить изменить время прогулок. Сейчас с 7 до 9 утра и с 13.30 до 15.30. А мне еще из садика забирать. Можно еще с 16.45 до 18.45. Также ни в парикмахерскую, ни в поликлинику не могу с детьми сходить. Написала ходатайство с телефонами классного руководителя, воспитателя в садике, родителей, чтобы не являлись нарушением звонки им, — подчеркнула пристав.

Позднее адвокат Фарукшина ходатайствовала о приобщении к материалам дела решения Арбитражного суда РТ, которые доказывают, по факту, законность действий Алпаровой и ее непричастность к преступлениям, в которых она обвиняется. К слову, решения защитник распечатала из картотеки дел с официального сайта Арбитражного суда, что возмутило прокурора. Он отметил, что ни один документ не заверен нотариально и «непонятно, где там в интернете эти документы выкопаны». Суд в приобщении документов отказал. 

— Орган предварительного следствия занял в данном случае исключительно позицию обвинения, при этом прокуратура тоже поддерживает. Хотя данные есть на официальном сайте Арбитражного суда, где содержится картотека дел и все решения выкладываются в режиме онлайн. Соответственно, достоверность данных материалов можно проверить. Тем не менее, видимо, для того, чтобы не дать защите предоставить данные доказательства и не учитывать их при вынесении решения, — высказалась адвокат.

«Я понимала призыв — лишний раз меня унизить»

В своем заключительном слове Алпарова также отметила, что в рамках возбужденного уголовного дела она является административным ответчиком. 

— В настоящее время на протяжении месяца Арбитражный суд не может меня вызвать. Если я сама поеду в суд, сразу будет заявление о нарушении режима. Хочу, чтобы все было по закону. Есть доказательства, — подчеркнула она и затем вновь перешла к эмоциональной речи. — Есть судебный акт, вступивший в законную силу, доказывающий мою невиновность (признание имущества Ямалова контрафактным, что снимает обвинение с Алпаровой в части причинения ущерба. — Ред.). Все делается для создания образа преступницы Алпаровой. 1 ноября, когда меня задерживали, был День судебного пристава. Я понимала призыв — лишний раз меня унизить. Дело в том, что я еще записалась к руководителю Следственного комитета. Но меня решили не пускать к нему, — заключила пристав.

Так или иначе, судья постановил продлить срок домашнего ареста до 2 февраля 2018 года, но разрешил общение с учителями и воспитателями учреждений, куда ходят дети. При необходимости разрешено посещать социальные учреждения с детьми, а также приходить в Арбитражный суд в качестве административного ответчика.

Читайте также: «Пытались урегулировать вопрос мирно, но «Корстон» хочет денег»