«Сказали, что получу штраф в 2 000 рублей и в армию не пойду»

Около девяти утра 27 июля 2017 года в отдел полиции Центральный доставили 20-летнего Антона Ушачева — студента первого курса, увлекающегося музыкой и театральным искусством, как он сам описал себя во время допроса в суде. Усталость и давление оперуполномоченных (допрос закончился ближе к 19.00), по словам челнинца, заставили его признаться в совершении уголовно-наказуемого преступления, связанного с появившимися на заборе храма и на роднике нецензурными надписями.

— Может, часа два спокойно со мной разговаривали. Потом начали говорить, что я нанес надписи на церкви, разрисовал ее. Давили на меня все время, раздевали, вещи мои смотрели, тело мое осматривали. В отделе я находился где-то до семи вечера. Я не мог выйти из кабинета. Хотели, чтобы признался. Я подумал: «Ладно, сейчас признаюсь, а потом уж разберутся, поймут, что это не я», — утверждает Антон.

Сотрудники полиции доступно объяснили, что в случае признания он заплатит всего лишь 2 000 рублей штрафа и будет освобожден от службы в армии, говорит Ушачев. Не оставляла его надежда и на то, что даже после признания следователи продолжат разбираться и выяснят, что в тот день находиться у церкви он никак не мог. В этот же день студента отвезли в Следственный комитет, чтобы он написал явку с повинной.

— Я не хотел никак в тюрьму. Говорили, что следователь очень злой. Если не признаешься, то сразу закроют, а если скажешь, то домой отпустят. В Следственном комитете оформил явку с повинной — был следователь, стояли два оперуполномоченных, я все время на них поворачивался, боясь ошибиться. Следователю я о давлении не сказал.

Старший по званию зашел и сказал: «Таскаете кого попало»

Первое задержание Ушачева произошло на следующий день после появления записей — 26 июля 2017 года. Поздняя прогулка с подругой Людмилой Поповой уже подходила к концу — время позднее, около полуночи.

— У церкви, не доходя до пешеходного перехода к Боровецкому бульвару, нас остановили сотрудники полиции. Я предъявил паспорт. Один из них, который просматривал паспорт, сказал что-то вроде: «О, Антон! Похожи». Затем нас забрали и даже не пояснили за что.

В материалах дела упоминается одна из надписей: «Антон, ты самый замечательный» (последнее слово в оригинале представляет собой непечатный синоним. — Ред.). Могло ли совпадение имен стать причиной для задержания — вопрос открытый.

После прибытия в Центральный отдел полиции задержанных начали таскать по кабинетам, снимать отпечатки пальцев, фотографировать. Рассказали и о надписях, которые появились на заборе церкви и у родника. Свою причастность к случившемуся в этот момент и Ушачев и Попова отрицали.

— Потом кто-то по званию старший зашел и сказал: «Таскаете кого попало». И все, часа в три, наверное, утра меня отпустили, — вспоминает Ушачев.

Несовершеннолетнюю Попову в отделе продержали до семи или восьми утра — студент все это время прождал ее у отдела, обсуждая неожиданное задержание в соцсети.

Обвинение настаивает на достоверности признательных показаний

Обвинение в свою очередь настаивает на том, что все процессуальные тонкости были соблюдены — о давлении со стороны оперативников Ушачев не рассказал ни следователю, ни адвокату, который присутствовал на первых следственных действиях. А значит, что по бумажкам получено чистое и достоверное признание. Но кроме самого признания (от которого подозреваемый уже успел отказаться) что-то из представленных доказательств сложно назвать убедительным, считает сторона защиты.

Один из основных козырей следователей — записи с камер наблюдения у церкви, родника и окрестных магазинов. Судья в присутствии журналистов ознакомился с этими видео — кроме даты и времени совершения преступления на экране видны лишь размытые силуэты.

Не сходятся обвинение и защита и в том, чем занимался Ушачев вечером и ночью 25 июля. По его собственному признанию, в тот вечер он встретился с друзьями около 19.30, около часа пел песни под гитару у подъезда, а потом зашел домой — посмотрел мультики с двоюродными братьями и ближе к полуночи лег спать. 

Подтверждает это и выписка из телефонной компании — судя по этим данным, Ушачев (или по крайней мере его мобильный телефон) в это время находился дома.

Обвинение же утверждает, что еще до встречи с друзьями подозреваемый сходил в хозмагазин около дома, где и купил баллончики с краской. Затем встретился с друзьями и отправился за выпивкой в один из минимаркетов. После продолжительной прогулки решил оставить на церкви несколько «автографов». Почему следователи не подтвердили эти данные чем-то кроме слов Ушачева (камерами видеонаблюдения сейчас оснащены практически все более или менее крупные магазины), не совсем понятно.

В чем суть дела

Антона Ушачева и его знакомую Людмилу Попову задержал 27 июля 2017 года командир взвода патрульно-постовой службы Денис Савельев. После появления 26 июля утром на Боровецкой церкви и парапете родника нехороших надписей сотрудникам полиции передали ориентировку на парня среднего роста, плотного телосложения, одетого в темную одежду. По его словам, подозрение вызвал запах краски, исходящий от молодого человека, и пятна на его брюках, «похожие на краску». Хотя сам парень и объяснил, что красил велосипед.

После допроса в отделе полиции «Центральный» Ушачева доставили в следственный отдел Набережных Челнов, где он написал явку с повинной. Сейчас молодой человек отрицает свою причастность к появлению надписей. О давлении со стороны сотрудников полиции в суде заявила и Попова.

Рассмотрение уголовного дела в суде продолжается. 

Читайте также: Обвиняемого в осквернении Боровецкой церкви Челнов крестили в этом же храме