«Банкротство «Центра ДиС» сейчас нужно, чтобы избежать уголовных дел»

«ТаграС-Холдинг» — головная компания одноименного нефтесервисного холдинга, одного из крупнейших в Татарстане. Некогда «ТаграС» был создан на основе подразделений, выведенных из «Татнефти». Конечными бенефициарами структуры, отчитавшейся в 2018 году о выручке 90,6 млрд рублей, выступают бывшие и действующие топ-менеджеры «Татнефти» во главе с Шафагатом Тахаутдиновым.

Для понимания масштаба стоит отметить, что холдинг объединяет 11 крупных компаний (т.н. «дивизионов»), в которые входит порядка 80 предприятий, а число сотрудников превышает 38 тысяч человек (при том, что население всего Альметьевского района составляет 150 тысяч человек). Значительные объемы заказов (на 39,6 млрд рублей по итогам прошлого года, или 43,6% от всего числа заказов) поступают в «ТаграС» из «Татнефти».

Не настолько крупной, но весьма серьезной компанией был и созданный в 1991 году «Центр ДиС», в прошлом один из крупнейших подрядчиков «Транснефти». Большую долю доходов компании, занимающейся строительным надзором, аудитом и метрологией, обеспечивал именно этот заказчик. Организация, судя по отчетности, чувствовала себя довольно хорошо — в период с 2013 по 2017 год выручка «Центра» не опускалась ниже 1,4 млрд рублей.

В июле 2018 года, однако, в отношении «ДиСа» была инициирована процедура банкротства. Сперва кредиторами были предъявлены компании требования на 230 млн рублей. Но затем в реестр неожиданно вошел один из дивизионов «ТаграС-Холдинга» — «ТаграС-Нефтегазстрой», потребовавший 1,2 млрд рублей. Имущества должника едва хватало даже на погашение этих претензий, а более мелкие кредиторы и вовсе оставались ни с чем.

Но в ходе разбирательств стали всплывать довольно интересные факты, рассказывает представитель пула кредиторов «Центра ДиС» Амир Вафин. В суде удалось доказать аффилированность компании-должника и структур «ТаграСа», что, по сути, сводит всё к «дружескому банкротству».

Как утверждает Вафин, вся «схема» закрутилась ещё в 2016 году. Тогда якобы в структурах «ТаграСа» родилась идея получить некоторый объем работ от «Транснефть-Прикамья». Но сделать это не напрямую, а через все-тот же «Центр ДиС», который уже был крупным подрядчиком. В 2017 году в стенах холдинга приняли решение о выкупе «ДиСа». Чтобы скрыть корпоративную контролируемость, обойти антимонопольное законодательство и впоследствии контролировать возможное банкротство, правовым отделом подразделения «ТаграС-Нефтегазстрой», которым руководил Валерий Скворцов, был якобы придуман юридический «механизм».

Дивизион принял довольно странное для структуры, не занимающейся кредитованием, решение — выдать некому Айдару Мавлееву как физическому лицу заем на 40 млн рублей. Сам Мавлеев долгое время работал в «ТаграС-Энергосервисе» — управляющей компании, которая руководит «Нефтегазстроем». Затем ушел в управление строительства «Татнефти», которое возводило «Танэко», где был главным бухгалтером. Получив же обозначенную выше сумму, бывший главбух купил и единолично возглавил «Центр ДиС». Интересно, что именно в «ТаграС-Энергосервисе» в должности замдиректора работал и сам Скворцов. 

— У нас имеются и договор займа, и платежные поручения на 40 млн рублей, нотариально заверенный договор купли-продажи доли между Мавлеевым и бывшим совладельцем «ДиСа» Камилем Минабутдиновым. Все это было задумано, чтобы избежать юридической аффилированности. Вызывает вопросы и цена сделки по покупке, поскольку на балансе предприятия было множество оборудования, в том числе и уникального, недвижимость, техника и транспортные средства, деловая репутация в среде крупных предприятий ТЭК, что приближало стоимость предприятия, по субъективному мнению, к 500 млн рублей, — рассуждает Вафин.

Дальше — больше. Когда физическое лицо приобрело «Центр ДиС», буквально на следующий день после регистрации в налоговом органе из «ТаграС-Нефтегазстроя» в компанию пошли займы. По договорам, которые обнаружены в ходе судебного разбирательства (всего их четыре, но в деле рассматриваются только два), подписанным Мавлеевым и Скворцовым, организация получила в сумме около 900 млн рублей.

В суде представители «ДиСа» объясняли, что деньги нужны были для того, чтобы справиться с тяжелой финансовой ситуацией (в 2017 году компания уже банкротилась, но «Центр» оздоровили путем выдачи поручительств со стороны все того же «Нефтегазстроя»). Представители же дивизиона «ТаграСа» отмечали, что на кредите планировали заработать — дескать, вернут с процентами, вот и прибыль. Но оба утверждения с реальностью «не бьются».

— Почему я уверен, что не было критической ситуации в «Центре ДиС»? Изучив банковскую выписку, мы увидели, что при поступлении займовых средств деньги не шли сразу на погашение фонда заработной платы, налоговой нагрузки или лизинговых платежей и кредитов. Нет, они шли на депозит. И там висели по несколько месяцев. Проценты капали, на этом зарабатывали, — объясняет Вафин.

«Нефтегазстрой» же сам не имел возможности выдать заем такой суммы — по декларациям компания в 2017 году отчиталась об «оборотке» в 1,2 млрд рублей. Если бы 900 млн рублей из этих средств ушли в другую организацию, сам дивизион бы просто развалился.

В ходе производства по факту обращения в УФНС России по РТ было установлено, что какую-то часть средств выделил сам холдинг, что-то «Нефтегазстрой» брал в качестве займов в банках, поручителями по которым выступали другие управляющие компании структуры. Подобные действия предприняты ради погашения текущей задолженности совершенно стороннего, по сути, предприятия, выглядели бы логично в том случае, если бы на процентах с возврата действительно можно было бы заработать. Однако проверка налоговой показала обратное.

— Экономической целесообразности выдачи займов не было, так как договора зеркальные. Другими словами, за какой процент «Нефтегазстрой» деньги взял, под такой и выдал «ДиСу». Кроме того, на отсутствие экономической целесообразности в выдаче займа указывает и тот факт, что по заемным обязательствам между сторонами заключено допсоглашение, которое предусматривает снижение процентной ставки рефинансирования, установленной Центробанком России, и ниже процентной ставки, по которой «ТаграС» брал заем в банке, чтобы предоставить средства «ДиСу», — добавляет Вафин.

Сам же механизм был реализован для того, чтобы в случае введения конкурсного производства (а две процедуры наблюдения компания уже прошла) «Нефтегазстрой» мог через займовые средства контролировать весь процесс банкротства. И, заявив требования на 1,2 млрд рублей, забрать все имущество «Центра ДиС» себе. Что, собственно, сейчас и происходит, несмотря на доказанную в суде зависимость одной компании от другой.

«Красоты» всей истории добавляет ещё одна схема, поясняет Вафин. По сути, в описанной выше ситуации пострадали бы некоторые из кредиторов «Центра ДиС» (к слову, сейчас даже без учета требований дивизиона «ТаграСа» претензий накопилось почти на 1 млрд рублей), но сам «Нефтегазстрой» ничего бы не выиграл и не проиграл — сколько выдал, столько бы и вернул. Но неожиданно оказалось, что деньги, полученные от холдинга, исчезли.

В таком «фокусе» с исчезновением крупных сумм и раскрывается умысел всей задумки, считает Вафин. Примечательно, что финансирование займами происходило в период, когда «Центр ДиС» заключил с «Транснефтью» контрактов на сумму более 3 млрд рублей. По каждому из которых предусмотрена выплата аванса — 30% стоимости работ.

— Деньги просто растворились. Мы сейчас не можем их найти. Они, получив эти займы, непонятно куда их дели. При этом были ещё авансы, выданные «Транснефтью». Кроме того, «ДиС» получал займы в банке в сумме 300 млн рублей — это те, о которых нам известно. А поручителем везде выступал Валерий Скворцов. Хочется спросить: «ТаграС-Нефтегазстрой» за всех так поручается? За якобы неаффилированные компании? — вопрошает собеседник KazanFirst.

Когда наступает процедура наблюдения, то с ней приходят и правовые последствия, в частности, взыскания по поручительствам, объясняет юрист. Фактически сам должник уже не нужен — кредитор обращается к поручителю и забирает деньги. Именно так поступили в этом случае и банки — пришли в «ТаграС» и потребовали закрыть «дыру».

— «Нефтегазстрой», исполнив обязательства, пошел в реестр. Говорят, что они добросовестные, а это был корпоративный займ. Получается, что они уже 1,5 млрд требуют. А куда делись заемные деньги, полученные авансы, денежные поступления с текущей деятельности, наступивших гарантийных обязательств, поступления от дебиторов — непонятно, — говорит юрист. 

Деньги со счетов выводились несколькими путями. В основном через продажу имущества или выдачу заработной платы, которая у определенного круга лиц неожиданно резко выросла, отмечает Вафин. Если в 2017-2018 годах, до начала наблюдения, работники «ДиСа» получали по 20-100 тысяч рублей в месяц (в зависимости от должности), то потом — и по несколько миллионов. В неделю.

— По их отчетности выходит, что на зарплату ушло 900 млн рублей. А по выплатам НДФЛ выходит, что всего на 200 с чем-то млн рублей. То же касается и выплат суточной нормы, полевого довольствия. Там копейки, 400 или 500 рублей обычно. Они утверждены и регламентированы уполномоченным органом предприятия. А они сотнями миллионов выкидывали. И опять же те же люди, — рассказывает представитель пула кредиторов.

Механизм должен был привести к довольно «приятным» последствиям: в неизвестном направлении «уплывают» активы на сумму 1,5 млрд рублей, компания «к сожалению» банкротится, а сторонние кредиторы остаются с носом — долги отдавать не надо. При этом банкротство по решению суда позволит избежать и более тяжких — уголовных последствий. Фактически «Центр ДиС» был использован как средство получения денежных средств с заказов «Транснефти», должник же остался с долгами и банкротится. Таким образом, произошло обогащение «неустановленных лиц», работающих в структурах «ТаграСа».

— Банкротство «Центра ДиС» сейчас нужно, чтобы избежать уголовных дел. Вины Шафагата Тахаутдинова в этом, скорее всего, нет. Его ввел в заблуждение анклав из топ-менеджмента холдинга, членов правления, руководителей дивизионов. Некий анклав, введя в заблуждение руководство, осваивает эти бабки. Ладно бы они обогащались и никому не мешали. Но это влияет на экономический климат не только внутри структур холдинга, где происходят забастовки, аресты счетов в связи с неоплатой налогов, но и на экономическую ситуациию в городе в целом, идет сокращение штата. Подрядчикам не платят. Они обогащаются, а страдает экономический климат всей республики. На «ДиС» никто не хочет обращать внимание, но это вряд ли единичный случай, — рассуждает Вафин.

Представитель кредиторов «Центра ДиС» уверен, что в происходящем необходимо детально разобраться правоохранительному блоку Татарстана. Вопросов как к тем, кто осуществлял подобную «коммерческую деятельность», так и к надзорным ведомствам остается все ещё очень много. К примеру, в ходе выездной налоговой проверки тому же «ДиСу» уже доначислили более 300 млн рублей налогов, но к уголовным разбирательствам это не привело. Вседозволенность и «беспредел» анклава «нефтяных топ-менеджеров», которые, возможно, имеют влияние и на силовые структуры, и на некоторых представителей судебной системы, привели к ситуации, когда от их действий страдают не только отдельные простые сотрудники, но целые компании, а также экономика Татарстана в целом, резюмирует Вафин.

Источники KazanFirst в «Татнефти» отмечают, что провернутая Скворцовым и Мавлеевым схема с «ДиС» имела двойное дно, так как Шафагат Тахаутдинов болезненно воспринял ситуацию с транзитом значительных сумм через счета «Нефтегазстроя» и «ДиСа». Под подозрением в банальном выводе денег из «ТаграСа» через схему с «ДиСом» были не только Скворцов и Мавлеев, но и бывший генеральный директор «ТаграСа» Гани Ганиев и его заместитель Сергей Сергеев. Однозначно МВД Татарстана проверяло их всех, отмечает источник, но результаты покрыты тайной. 

Слушания по банкротству «Центра ДиС» продолжатся в августе.

Читайте также: Как чиновник из Альметьевска зарабатывал на жителях.  Марат Гирфанов вместо защиты интересов населения повышал тариф на тепло