Гособвинение по делу экс-банкира Татфондбанка  Роберта Мусина продолжает допрос свидетелей по делу краха кредитной организации. В этот раз дошли до двух бухгалтеров, финансового директора и генерального директора компании «ДОМО», а также специалиста банка, отвечающего за кредитование юридических лиц. 

Бухгалтеры знали о наличии «технических» фирм

Первой перед судом предстала Гульнара Галеева, которая с 2010 по 2017 год работала в «ДОМО» на должности бухгалтера. В её обязанности входили тривиальные и понятные задачи — сдачи отчетов, в том числе налоговых. За качеством выполняемой работы следила финансовый директор «ДОМО» и главный бухгалтер «Глобал Консалтинга» Ирина Данилова. 

В ходе допроса она рассказала, что знала о существовании 30 «технических» фирм, аффилированных с «ДОМО». По её словам, продаж у этих компаний не было, да и деятельность они вели фиктивную. Причину существования фирм им объясняли необходимостью поддерживать кредитный портфель компании, а директора были сугубо номинальными. 

Галеева пояснила суду, что кредиты в ТФБ брались по приказу самого банка. То есть регулярно в «ДОМО» приходила разнарядка, которая в грубой форме выглядела следующим образом: «ООО «ХХХ» должно взять кредит на ХХХ рублей». После этого внутри группы компаний «ДОМО» находилась такая фирма или создавалась новая. Как-то раз, в 2013 году, её руководитель Васильева предложила Галеевой стать директором одной из таких «технических» фирм. Согласившись, она учредила фирму «Алнаир». В качестве бонуса она получала надбавку в размере 10 000 рублей все время, пока находилась в этой должности — с февраля 2013-го по март 2016-го. За переработку ей платил отдел кадров «ДОМО», а капали денежки на зарплатную карту. 

Описывая процесс взятия кредита, Галеева отметила, что сначала заполнялась заявка, затем она отвозилась в ТФБ, там документ подписывался и деньги падали на счет заемщика. Но средства не оседали на счете компании, а прогонялись по всем фирмам и в полном объеме возвращались в банк. Изредка они оставались в «ДОМО», но вспомнить подробности свидетельница не смогла. За выполнением регламента следили в ТФБ. Работа была построена примерно следующим образом: деньги поступали, далее их проводил отдел казначейства «ДОМО», а после этого отчитывался перед ТФБ. Как и в случае с ранее допрошенными свидетелями — директорами технических фирм, в процессе участвовал водитель, который привозил подставного директора в банк, провожал в нужный кабинет и стоял над душой, пока тот подписывал кредит. 

Из рассказа Галеевой становится понятно, что технические фирмы в действительности ничего не делали. Они занимались имитацией бурной деятельности. Между собой подписывали договор-соглашение о передаче прав собственности на технику, хранившуюся на складе Единого закупочного центра. Этим же складом пользовались компании, на которые брались кредиты. Если проще, по документам техника переходила от владельца одной фирмы, учредителем которой был сотрудник «ДОМО», к другой, создателем которой числился его коллега. Фактически же передаваемая техника хранилась на одном и том же складе. 

Проворачивалось это для того, чтобы брать многомиллионные кредиты. Позднее, дабы доказать свою состоятельность в технических фирмах, появились менеджеры. Еще одно условие, которое жестко соблюдалось в компании, — фирма не могла показывать никакого убытка, исключением были только налоги на зарплату сотрудникам. 

Коллега Галеевой — Гузель Садаретдинова работала на позиции главного бухгалтера в «ДОМО» с 2012 по 2016 год. Последнее время она занимает аналогичную позицию в «Бахетле». По делу женщина смогла пояснить немного. С её слов, до 2016 года «ДОМО» была успешной компанией, которая продавала технику в практически 50 розничных магазинах. Однако назвать доход компании свидетель не смогла. В её задачи входила проверка корректности поданных отчетов, поступающих от кладовщиков. 

— Кредиты были, но ими занимался финансовый отдел, с процессом я не знакома, — пояснила суду главбух. 

Выше нее находилась только финансовый директора Ирина Данилова. Однако ни она, ни кто бы то ни было другой ей не предлагал стать главой технической фирмы. 

Директоры фиктивных компаний знали, что на них оформляют кредит 

Еще один важный свидетель — финансовый директор ГК «ДОМО» Ирина Данилова. Сегодня работает на аналогичной должности в «Бахетле». 

Из ее показаний следует, что с 2010 по 2013 год она работала главным бухгалтером в «Глобал Консалтинге», а в 2013-м заняла должность финансового директора «ДОМО», на ней она проработала до 2015 года. Предложил ей этот пост тогдашний директор компании Николай Козин, так как знал, какой она великолепный специалист. Под руководством Даниловой находилось три отдела: бухгалтерия, отдел казначейства и экономический департамент.

— У каждой компании, входящей в группу компаний «ДОМО», была своя функция, которую они выполняли. Большая часть вела реальную предпринимательскую деятельность, — пояснила прокурору Данилова, но назвать фиктивные компании не смогла. Тем не менее она подтвердила слова Галеевой, что товар передавался между аффилированными организациями. 

Относительно кредитов, выдаваемых «ДОМО», Данилова сообщила, что компания самостоятельно, через казначейский отдел, находящийся под её руководством, подавала заявку, а банк её рассматривал. Подтвердила она и тот факт, что директорами фирм, на которые оформлялся кредит для «оздоровления» сети магазинов бытовой техники, выступали сотрудники этой самой сети.

— Все директора знали, что это документы на получение кредита, так или иначе они соглашались. Против воли не было, конечно, они в любом случае как бы директора подписывались, — сказала Данилова. 

Дальнейший допрос финансового директора занял без малого полтора часа. За это время гособвинение смогло вытащить из Даниловой только подтверждение заинтересованности банка в выдаче кредитных средств, которые возвращались обратно к ним, и то, что Мусин находился на собраниях ГК «ДОМО» и выдавал ценные указания и приказы. 

— Поручения Мусина были обязательны к исполнению, — заявила Данилова. 

Причиной, со слов свидетельницы, мог стать тот факт, что компания «ДОМО» была очень сильно закредитована в ТФБ, вот Мусин и контролировал, что там да как. Данилова предполагает, он знал о проворачиваемых махинациях и поддерживал решение о создании аффилированных фирм. Другой факт, косвенно подтверждающий это, — по кредитам, выдаваемым техническим фирмам, не было ни одного отказа. 

На ненадежность заемщика закрывали глаза

В качестве очередного свидетеля выступила Резеда Тайчинова, которая в августе 2015 года устроилась в отдел кредитования юридических лиц ТФБ. После полутора лет работы ушла и теперь работает экономистом в «Ак Барс Девелопменте». 

Она пояснила суду, что занималась сбором заявок и анализом документов, поступающих от будущих заемщиков, а ее руководителями были Ионова и Демина. Про ГК «ДОМО» она знает лишь только то, что они были частыми заемщиками, но только в отношении нескольких организаций, которые она вела. 

Описывая процедуру выдачи кредитов, Тайчинова рассказала, что «домовским» выдавались займы на общих основаниях: в банк поступала заявка, после финансовое учреждение запрашивало документы, анализировало их и отправляло на комитет, который и согласовывал выдачу. В последней инстанции были обе ее руководительницы — Ионова и Демина. 

— По некоторым организациям были признаки нереальности деятельности, — сказала Тайчинова, но уточнить, по каким именно, не смогла из-за большого количества времени, прошедшего с того момента. Однако она отмечала, что ей были сделаны соответствующие пометки, говорящие о ненадежности заемщика. 

После допроса гособвинение заявило об оглашении показаний, данных в ходе следствия. Ранее в них свидетельница заявляла, что со стороны Ионовой и Деминой были указания — исправлять «неправильно» заполненные заявки с целью выдать кредит «ненадежному заемщику». 

— Руководитель говорил, что придет заявка и ее надо провести к определенной дате. Они знали, что фирмы ГК «ДОМО» зарегистрированы по одному адресу. Я не помню [чтобы я давала] положительные решения по кредитам, — ответила Тайчинова. 

300 тысяч в месяц за «ничего» 

Допрошен был и генеральный директор ООО «Бытовая электроника», знакомого общественности как «ДОМО». Алмаз Сабитов пришел на эту должность после того, как «засветился» на прошлой работе арбитражным управляющим в Гильдии арбитражных управляющих РТ.  То ли хорошо себя зарекомендовал в деле о банкротстве агрофирмы и «Сосновоборской», то ли три высших образования, среди которых юридическое и экономическое, но в июне 2015 года ему позвонили из Татфондбанка и пригласили на собеседование в филиал, расположенный на Чернышевского. Там у него была встреча с начальником службы безопасности и разговор с Мусиным. Задачи же ему оглашали заместители банкира. Но все это стало известно только после того, как гособвинение огласило показания, данные им в ходе следствия. До этого Сабитов «ничего не помнил».

Одним из результатов своей работы свидетель называет снижение убыточности с 500 млн до 300 млн в месяц. Достичь таких показателей он смог за счет закрытия нерентабельных магазинов, увольнения сотрудников и приостановки продажи низкомаржинальных (невыгодных) товаров. Собственно, это и были задачи, которые ему поставил «кто-то, кого он не помнит». 

— Когда я работал, о технических фирмах не слышал. О том, как погашаются кредиты, — тоже. Я занимался только оперативной деятельностью, — ответил генеральный директор «ДОМО». 

Сабитов предполагает, что Мусин проводил собеседование из-за того, что «ДОМО» было одним из самых крупных кредиторов банка. И Мусину было не все равно, кто у руля тонущего корабля. Кстати, корабль потонул в 2016 году, с этим и была связана причина увольнения Сабитова, который до своего увольнения получал за работу в убыточной организации 300 000 рублей ежемесячно. 

Как отметил в разговоре с журналистом KazanFirst Дмитрием Зайцевым гособвинитель Руслан Губаев, остальные интересные свидетели — впереди. Никого из сегодняшних свидетелей перевести в ранг подозреваемых не получится. В центре внимания Роберт Мусин, который продолжает находиться под домашним арестом в квартире, расположенной на Тельмана, что в трех минутах ходьбы от Верховного суда Татарстана.