«Для татар отсутствие лошадей в хозяйстве — самый настоящий позор»

Открыл полемику исполнительный директор Ассоциации содействия татарским предпринимателям Фарит Уразаев. Он подробно остановился на теме того, перед какими сегодня вызовами и проблемами находятся сёла.

— Мы, татары, любим хвастаться. Наши деревни очень красивые, успешные. Народ у нас трудолюбивый, бережливый, старается приумножать. Это на самом деле так. Можно сказать, что ситуация с деревнями татар в Татарстане, в Башкортостане, в Поволжье, в Приуралье получше будет. Но что такое сегодня татарская деревня? У нас очень упрощённое представление о ней. Мечеть построена, дом культуры есть, есть дома, дети рождаются, старших уважают. Жители среднего возраста очень хорошо живут. К детям хорошее отношение, их воспитывают, — рассуждает спикер.

И следом задается вопросом: увидим ли мы деревни в нынешнем их состоянии через 10-30 лет? Это серьезная проблема. Исследования социологов показывают, что только 2% сельской молодежи хотят оставаться и работать фермерами.

— То есть из 100 человек только двое. О чем это говорит? Это говорит о том, что мы до сих пор не можем в своей деятельности вести воспитательную работу. Мы-то останемся, мы-то поработаем ещё в деревнях. Но захотят ли наши дети и внуки так же работать и оставаться в деревнях? Они смогут стать национальными хозяевами своих территорий? — вопрошает Уразаев.

В качестве примера он привёл печальную статистику по количеству деревень в России. По его словам, за последние 30 лет в нашей стране «умерло» более 40 тысяч сел. Среди них есть и татарские. Как показывают данные аналитиков, еще 30 тысяч деревень могут исчезнуть в ближайшие 10 лет. Поэтому он обратился к собравшимся татарским предпринимателям, чтобы они поделились своими успешными моделями развития сел.

Глава одного из КФХ в Тетюшском районе Татарстана Рима Сафиуллова рассказала, что смогла объединить пять деревень через кооперацию. Это помогло привлечь даже соседние чувашские села. Поделилась спикер и своим опытом борьбы с хронической проблемой — алкоголизмом.

— Мы много что смогли сделать в борьбе с этим явлением. Я сама лично брала за руки человека, страдающего от алкоголизма, и везла в отделение наркологии в Ульяновске. Мне без разницы, у кого этот недуг: у мужчины или женщины. Я каждого лечила и буду лечить. Таким образом, за 15 лет у нас в хозяйствах вы не увидите ни одного человека, не пришедшего на свою работу лишь потому, что ушёл в запой. Мы такого положения дел добились. У нас теперь вообще, можно сказать, не знают слово «пьяница», — заявила Сафиуллова.

Также она рассказала, что в деревнях налажена практика, когда детям школьного возраста, участвующим в самодеятельности, связанной с постановкой спектаклей, мини-театров, выдаются сертификаты на 1 000 рублей.

— Каждый ребёнок может себе что-то купить на эти деньги. Сейчас мне звонят и говорят: «Рима апа, дети сами деньги зарабатывают, у них настроение поднимается». Поэтому мы в деревне не только работаем, но и отдыхаем. Вы же понимаете, что наши дети в деревне в оперу, в театр ходить не могут, а так сами всё делают, — рассказала она.  

Координатор «Татарского дворика», который в октябре 2019 года открыл на Хасанском рынке в Санкт-Петербурге Булат Шафигуллин, отметил, что благодаря этому проекту установилась тесная экономическая связь между Татарстаном и Северной столицей, между Азнакаевским районом и Красногвардейским районом Питера. В этот экомаркет поставляется продукция, которая производится в республике, что положительно сказывается на местных хозяйствах.

— Сейчас местные татары звонят нам и спрашивают, когда мы очередную партию своей продукции привезём из Татарстана, — говорит Шафигуллин. Он также отметил, что в планах открыть в Санкт-Петербурге ещё пять точек, где появится возможность купить товар азнакаевских фермеров.

Конезаводчик из Лениногорского района Фарид Набиуллин, который известен тем, что зарегистрировал татарскую пароду лошадей,  напомнил собравшимся, что наши села всегда были известны своими скакунами.  

— Я смотрю, сегодня в деревнях лошадей нет. У вас есть? (обратился Набиуллин в зал, где примерно треть подняли руки. — Ред.) Мы увеличиваемся численно. Ещё 5-6 лет тому назад, когда я спрашивал, в зале только 2-3 поднимали руки, — говорит Набиуллин.

По его словам, в последнее время всё чаще в татарских деревнях стали устраивать конные скачки. О развитии этого направления говорит и то, что в последнее время к нему стали обращаться ребята, которые занимаются историческими реконструкциями. Разочаровывает Набиуллина то, что конные скачки сегодня плохо встроены в организацию Сабантуев и над этим нужно работать.

В качестве примера он привёл свою недавнюю поездку в Дагестан, в один из районов, населённых ногайцами.

— Мы туда поехали гостить, лошадей с собой взяли. И вот там во время самой кульминации более 200 лошадей собралось. С разных краёв все съехались. С Кавказа, из Казахстана, из Татарстана и Башкортостана — все собрались. И всё очень замечательно прошло. Нам там говорили, что с татарами дружить нужно. А там, между прочим, реально много татар, а те ногайцы, у кого есть татарские корни, — таких там тоже полно. И они все очень лошадей любят. Туда к ним много кто едет из Пензы, Мордовии, — рассказывал конезаводчик.

В Дагестане предложили устроить пробег по маршруту в несколько километров, чтобы продемонстрировать, в том числе, и татарских скакунов.

— А мы тут в Татарстане не можем собраться, чтобы организовать свой пробег. Мы ведь проводим «Изге җыен» в Болгаре и там собираем несколько тысяч человек. Мы когда свой уровень будем поднимать? Почему ногайцы у себя могут организовать пробег, а мы, татары, которые ездим к ним в гости, не можем этого сделать?! — сетовал фермер.

Набиуллин убежден, что наличие лошади в татарском селе — признак силы.

— Это наш символ и привилегия. Для татар отсутствие скакуна в хозяйстве — самый настоящий позор, — резюмировал конезаводчик.