«Все мои усилия были направлены на то, чтобы добиться санации банка»: Роберту Мусину смягчили приговор

Завершилось долгое рассмотрение апелляционной   жалобы на решение суда первой инстанции по делу о крахе Татфондбанка.
Завершилось долгое рассмотрение апелляционной  жалобы на решение суда первой
инстанции по делу о крахе Татфондбанка.

Верховный суд Татарстана рассматривал апелляционную жалобу на приговор Роберта Мусина очень долго: последнее заседание откладывалось десять раз. Наконец, решение вынесено, но совсем не такое, на которое рассчитывал банкир.

Чуть больше года назад Вахитовский районный суд Казани приговорил Мусина к 12 годам заключения, из которых на данный момент он отсидел больше шести. Некоторое время Мусин провел в СИЗО – его ему зачтут из расчета сутки за полторы, а потому в общей сложности банкиру оставалось бы сидеть почти пять лет. И это с учетом того, что суд первой инстанции сделал банкиру очень внушительную «скидку» в 22 миллиарда рублей, исключив из обвинения ущерб от невозврата кредитов и сократив ущерб от вывода залогового обеспечения. Этот приговор Мусина не устроил.

«Все мои усилия были направлены на то, чтобы добиться санации банка»: Роберт Мусин пытался обжаловать приговор, но ему скостили всего лишь год

По мнению адвоката Мусина Алексея Клюкина, к исследованию данного уголовного дела суд первой инстанции подошел сугубо формально. Устав ТФБ предусматривал лишь перечень полномочий для совета директоров как коллегиального органа в целом и не предусматривал каких-либо индивидуальных полномочий для конкретного члена совета директоров. Защита обращала внимание суда на то, что совет директоров банка не имеет никакого отношения к кредитованию. Даже формальное пребывание Мусина в совете директоров не является основанием для квалификации его действий по статье «Превышение должностных полномочий».

— Неправильная квалификация действий подсудимого явилась следствием неправильного применения норм уголовного закона, что является основанием для отмены или изменения приговора в предусмотренном процессуальном порядке, – настаивал Клюкин. – Суть несогласия с приговором заключается в том, что суд не учел при квалификации действий признаков банкротства банка, которые сам же установил и четко отразил в приговоре: это и картотека неисполненных платежей, превышающая четыре миллиарда по состоянию на декабрь 2015 года, и недостаток собственного капитала, в сумме превышающий 20 миллиардов по состоянию на 2016 год.

Мусин утверждал, что его действия не могли нанести ущерб, так как они заключались в сокрытии уже имеющихся задолженностей.

— Имеющаяся задолженность увеличилась (за время правления Мусина. — Ред.) лишь на сумму процента по кредиту, что само по себе является упущенной выгодой, а не прямым ущербом. Я хотел добиться санации банка, а не отзыва его лицензии, — прокомментировал экс-банкир эпизод, связанный с ГК «ДОМО».

Остальные эпизоды, по словам банкира, совершены в момент фактического банкротства банка и подлежат другой квалификации, так как действия Мусина заключались в сокрытии уже имеющейся задолженности от Центрального банка путем ее реструктуризации.

«Все мои усилия были направлены на то, чтобы добиться санации банка»: Роберт Мусин пытался обжаловать приговор, но ему скостили всего лишь год

— Я действительно предвидел и допускал отзыв лицензии и последующее банкротство банка, но именно по этой причине я работал над созданием образа благоприятного положения. Прошу отменить приговор суда первой инстанции и переквалифицировать мои действия, – обратился к суду Мусин.

Практически по всем эпизодам (по 4 из 5), кроме эпизода, связанного с кредитованием ГК «ДОМО», Мусин требовал переквалификации деяний или смягчения их тяжести. А именно: эпизод, связанный с кредитованием ДОМО на 19 миллиардов рублей, переквалифицировать в фальсификацию отчетности. Эпизод, связанный с аффилированной с Мусиным компанией, названной в честь дочери (кредитование «Аиды и Д» почти на 137 миллионов), переквалифицировать на причинение имущественного ущерба путем злоупотребления доверием без признаков хищения. Ещё один эпизод с переуступкой прав требований по кредитам Бинбанку на 2,7 миллиарда с точки зрения подсудимого и его защитника вообще не мог повлечь тяжких последствий. Получение кредита от Банка России в 3 миллиарда Клюкин хотел переквалифицировать в неправомерные действия при банкротстве (в этом случае у преступления уже истек срок давности). Также Клюкин предлагал прекратить преследование в связи с истекшими сроками давности по пятому эпизоду о выводе залогового имущества на 27,5 миллиарда — тому самому эпизоду, по которому Вахитовский районный суд Казани сделал Мусину «скидку» в 22 миллиарда.

— Выступая в судебном заседании первой инстанции, я пытался донести до суда, что, желая банку банкротства, невозможно скрывать от регулятора его признаки, дабы избежать отзыва лицензии. Невозможно, преследуя цель приукрасить действительное положение дел, чтобы оно соответствовало требованиям и нормативам Банка России, предвидеть и сознательно допустить причинение ущерба банку, повлекшее его банкротство и отзыв лицензии. Это прямые противоречия, – настаивал Мусин. — Банк находился в сложном финансовом положении. Все мои последующие усилия были направлены на то, чтобы как минимум добиться санации банка. Более полугода я делал все, что от меня зависит. Помимо завышения финансовых показателей предпринимались вполне реальные меры. Я считаю, что мои действия, совершенные в декабре 2016 года, не могли ухудшить финансовое состояние банка фактически банкрота.

Жена и дочь Мусина до сих пор требуют снятия ареста с их имущества: двух десятков объектов недвижимости (в том числе нескольких особняков в элитных поселках Татарстана и квартиры в Москва-Сити), активов компаний и ценных бумаг. Через своего представителя они попытались убедить суд в том, что всё вышеперечисленное нажито непосильным, но сугубо собственным трудом.

«Все мои усилия были направлены на то, чтобы добиться санации банка»: Роберт Мусин пытался обжаловать приговор, но ему скостили всего лишь год

Однако представитель потерпевшей стороны (Татфондбанка) Юрий Пиягин справедливо отметил, что Лидия Мусина в течение последних десятков лет являлась домохозяйкой и не могла иметь возможность владеть таким количеством имущества. Что касается дочери, то она после окончания казанского вуза всего несколько лет проработала в силовых структурах.

В итоге суд скостил Мусину срок, но всего на один год. Также председательствующие согласились с решением суда первой инстанции о лишении Мусина госнаград и звания Заслуженного экономиста Татарстана, а еще назначили дополнительное наказание в виде запрета занимать руководящие должности в коммерческих организациях в течение трех лет после освобождения.

Comment section

Добавить комментарий

Войти: