«Кризис веры»: россияне перестают доверять обещаниям властей?

Во время политических и социальных потрясений в обществе часто начинают обсуждать вопрос доверия к власти. Маловероятно, что кто-то станет спорить с тем, что сейчас в России именно такой период, – это связано с СВО, санкциями, коллапсом международных отношений, перепахиванием практически всех логистических цепочек, социальными, экономическими и прочими проблемами. Плюс ко всему, вопросы мобилизации, когда люди не знают, действительно ли не будет второй волны, несмотря на заявления властей о том, что ее не будет, – первой тоже не должно было быть.

Касательно невыполненных обещаний нередко вспоминают предвыборные речи Владимира Путина разных лет, программы «Единой России», планы депутатов по улучшению жизни простых людей.

Сейчас такая волна обсуждений (в основном в сети) тоже идет, и во многом она связана с СВО. К примеру, на днях глава комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов заявил, что призывной возраст не будет повышаться до 21 года, людей станут призывать на службу с 18 до 30 включительно. С недоверием относятся и к обещаниям, что второй волны мобилизации не будет.

Глава комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрей Клишас стал единственным сенатором, который воздержался при голосовании по закону об увеличении призывного возраста срочной службы до 30 лет. Парламентарий объяснил ТАСС такое решение тем, что непродуманные инициативы подрывают доверие к законодательной власти.

Мы решили обсудить с экспертами, что сейчас происходит во взаимоотношениях общества и государства и действительно ли среди россиян наблюдается острый «кризис веры» по отношению к властям.

Доктор политических наук профессор КФУ Сергей Сергеев на вопрос о доверии к властям заострил внимание на том, что люди разные.

– Но дело не только в том, что люди разные, разными бывают и времена («времена-то меняются», как пел Боб Дилан). Доля не доверяющих власти даже в самые стабильные и спокойные для российской власти времена начала 2000-х годов, после прихода к власти Владимира Путина, редко опускалась ниже 10%. Можно сказать, это минимум, и если мы видим ещё большее снижение доли «недоверчивых», то это либо подгонка результатов под советские параметры «одобрямса», либо следствие каких-то особых событий, вызывающих общественную эйфорию (как правило, недолгую), либо просто нежелание людей высказывать то, что они думают, во избежание санкций, – сказал Сергеев.

Он напомнил, что в 1990-е годы советский и российский социолог Юрий Левада выдвинул теорию «советского человека» как «человека лукавого»: говорит одно, думает другое, а делает третье. Но еще раньше Георгий Данелия в трагикомедии «Кин-дза-дза» выразил это свойство советского обывателя в парадоксальной фразе: «Какой дурак на Плюке правду думает?». На это землянин зло отвечает: «Вот потому, что вы говорите то, что не думаете, и думаете то, что не думаете, вы в клетках и сидите».

– Я не думаю, что теория «человека советского» (а теперь и постсоветского) наилучшим образом описывает российскую действительность. Но какие-то черты нашей социальной реальности она схватывает верно, – рассуждает профессор.

Сергей Сергеев обращает внимание на вопрос: если нельзя доверять опросам, то чему можно доверять?

– Во-первых, если мы опираемся на факты о реальном поведении граждан, в частности, о потребительском поведении, то оказываемся на более твердой почве. Человек советский мог до мозолей на языке говорить о том, что «советское – это отличное», но предпочитал импортные товары, – отметил эксперт. – Во-вторых, на социологических опросах ставить крест рановато. Даже в самых демократических странах, отвечая на вопросы социологов, люди врут, сознательно и бессознательно, и социологи это знают. Поэтому наряду с прямыми вопросами хорошая анкета или хорошее интервью предполагает набор уточняющих вопросов, направленных на раскрытие того, что имеет в виду респондент и как он себя повел бы в той или иной ситуации («проектирующие» вопросы).

Собеседник указал, что в нынешней ситуации подобные опросы относительно текущей ситуации в России и отношения к СВО блестяще проводит компания Russian Field.

Что касается исторических аналогий с нынешней ситуацией, то, по мнению Сергеева, всякое сравнение хромает.

– В конце июня этого года, например, просто-таки напрашивалась, и далеко не у одного меня, аналогия с корниловским мятежом (хотя состояние российской экономики сегодня лучше, чем в августе 1917, наверное?). Я бы предложил сравнение более обширное – с последними тремя десятилетиями существования СССР, – полагает профессор. – Как известно, в конце правления Хрущева, в 1962-1964 годы, СССР переживал кризис. Это был кризис экономический, вызванный продовольственными трудностями. Это был социально-политический кризис, проявившийся в серии бунтов, самым крупным из которых было выступление рабочих в Новочеркасске. Наконец, это был кризис легитимации, поскольку в идеологическом обосновании режима после разоблачения беззаконий сталинского времени стали зиять прорехи, которые было трудно скрыть. Возникло диссидентское движение. Но пришло новое руководство в лице Брежнева и Косыгина, повысило зарплаты, ввело пятидневную рабочую неделю, улучшилось продовольственное снабжение. И – общество успокоилось, а диссиденты оказались в политической изоляции. И политику «ленинской партии» поддерживали 99,9% избирателей (в республиках Прибалтики – 99,7%, может быть, даже 99,4%!)

Однако, напомнил Сергеев, по историческим меркам брежневско-косыгинская стабильность была недолгой. Через 10-15 лет те же экономические, социальные и политические проблемы были поставлены историей вновь, и СССР рухнул, не выдержав груза противоречий.

– А мораль проста: какое-то время общество может пребывать в самоуспокоенности, засунув голову в песок, но не будет пребывать в такой позе вечно, – заключил эксперт.

Директор по политическому анализу института социального маркетинга ИНСОМАР Виктор Потуремский утверждает, что кризиса доверия к власти сейчас нет, все в точности до наоборот.

– У нас сейчас как никогда высоко доверие к власти, и если бы этого доверия не было, власть бы не смогла делать то, что делает, – отметил эксперт. – Власть на самом деле зависит от общественного мнения безусловно. Если бы не было доверия, то решиться на такие не очень популярные меры власть просто бы не могла.

Собеседник предложил вспомнить события 2018 года: Владимир Путин победил на президентских выборах с очень высоким рейтингом, у него была очень высокая степень доверия россиян. И на фоне этого доверия проводится пенсионная реформа, за которую Путину пришлось тогда заплатить своим рейтингом и доверием в том числе.

Тем не менее эксперт считает, что сравнивать нынешнюю ситуацию с тем, что происходило пять лет или даже три года назад, не совсем корректно. По его мнению, тогда речь будет идти уже о совсем другой стране.

– Изменения, которые происходят в стране и за ее пределами, не сравнимы ни с чем. Если говорить про историю с начала СВО, то сейчас мы находимся в хорошо описанном политологами эффекте «донбасского консенсуса», или, как его еще называют, «эффекте сплочения вокруг флага». Под воздействием внешней угрозы происходит консолидация мнений и очень высокий уровень доверия к институтам власти, прежде всего к президенту. Нужно понимать, что «эффект сплочения вокруг флага» не возникает на пустом месте, то есть, грубо говоря, люди поддерживают федеральную власть – и президента, и правительство, и политические партии не потому, что больше некого, а потому, что эти люди и эти институты, скорее всего, еще до этого имели достаточно высокий уровень доверия. Но перед лицом внешней угрозы возникает такой эффект, – отметил Потуремский.

Он также указал, что в России политически компетентные граждане, и в этом смысле они хорошо различают власть муниципальную, региональную и федеральную.

– С одной стороны, это действительно сливается в такое общее представление о том, что есть некая власть вообще. С другой, когда дело доходит до каких-то конкретных вопросов, вроде движения муниципального транспорта, люди понимают, в чьем ведении находится эта проблема и кто влияет на нее, – сказал эксперт.

Политтехнолог, управляющий партнер агентства «Теория Дарвина» Владимир Кутилов отметил, что постоянно работает с данными социологических служб, с результатами исследований и рейтингов.

– Всегда есть возможность сопоставить цифры и обобщить. Давайте посмотрим, что мы имеем сейчас, – предложил собеседник. – Все данные по Татарстану, которые мы видим, и у крупных федеральных агентств, таких как ФОМ или ВЦИОМ, и у независимых исследователей показывают очень высокие значения поддержки и доверия действующему президенту. Значение доверия, например, стабильно и колеблется в коридоре 80-86%. Да, есть сезонные колебания, но они в целом не отклоняются от обычных трендов. Традиционно, например, весной мы имеем более оптимистичные настроения, чем поздней осенью.

Кутилов указал, что российское общество за последние полтора года испытало тектонические потрясения. Одновременно с СВО, мобилизацией и санкционным давлением происходит глобальная ревизия ценностей, отношений и планов.

– В таких условиях действительно встает вопрос о доверии власти и происходит поляризация, более четкое разделение по признаку «свой-чужой». Ведь с социологической точки зрения под «доверием к власти» понимается именно готовность граждан доверить свою судьбу руководителю, согласие по вопросу ценностей и приоритетов. Российское общество эту проверку прошло: неопределившихся и сомневающихся стало меньше, люди все более четко формулируют свое отношение. Но по-прежнему более 80% из них поддерживают действия Владимира Путина, – сказал собеседник.

Однако он указал, что важно разделять отношение граждан к Владимиру Путину и власти.

– У нас очень большая, очень разная страна. И если отношение к президенту страны носит очень понятный и конкретный характер, то доверие к абстрактной власти формируют региональные и местные политики, госуправленцы, депутаты и даже управляющие компании сферы ЖКХ, – заключил Кутилов. 

Читайте также: Депутат-доброволец из Татарстана: У нас достаточно сил, чтобы прекратить СВО