Татарстан потерял 10% урожая: смогут ли селекционеры спасти сельское хозяйство

Необходимость обеспечить продовольственную безопасность в условиях санкций представила отрасль сельского хозяйства России в новом свете. Оказалось, что это наукоемкое и высокотехнологичное направление промышленности. Однако здесь нам еще только предстоит овладевать технологиями, которые используются по всему миру уже более 30 лет. Как видят проблему семеноводы России и Татарстана в частности — в материале KazanFirst.

16,8 тыс. га зерновых культур пришлось перевести на кормовые цели этим летом в Татарстане. Потери урожая из-за неблагоприятных погодных условий составили свыше 10% от общего объема, сообщил министр сельского хозяйства Марат Зяббаров.

Недополучено около 300 тыс. тонн продукции. Если учитывать минимальную стоимость в 10 рублей за кг, то это более 3 млрд рублей. Урожай текущего года был подвержен многим неблагоприятным погодным условиям, отметил министр. В мае серьезные заморозки нанесли около 200 млн ущерба, пришлось пересеять 8 тыс. га ранних всходов ярового рапса и сахарной свеклы и 3 тыс. га озимых культур. Перед началом уборки рассчитывали на более высокий урожай, но двухнедельные обильные осадки в начале августа сдвинули уборочные работы и привели к прорастанию зерна в колосе и полеганию посевов, сообщил министр. Все это при том, что вложения в урожай текущего года были почти на пять миллиардов больше, чем в прошлом, — 73 млрд рублей против 68,3 млрд годом ранее. 

На первый взгляд, погода есть погода. Но тонкость в том, что эти потери технически возможно предотвратить. Продуктивность в сельском хозяйстве во многом определяется не столько технической вооруженностью, сколько способностью растений противостоять разным природным факторам. Растения могут и должны обладать устойчивостью к полеганию, чтобы можно было эффективно собирать урожай. Это вполне себе современное требование к семенам. Прорастание зерна в колосе при современном развитии агрокультуры тоже в общем-то преодолимо.

Более того, при нынешнем развитии агропрома от озимых и многолетних культур вполне можно добиться толерантности к склероциальной гнили. Это болезнь, которая поражает растения, когда они находятся под снегом. Все это достигается с помощью селекции. Об этом еще в августе сообщил директор департамента растениеводства Минсельхоза России Роман Некрасов на форуме селекционеров и семеноводов «Русское поле», который проходил в Татарстане на территории нового Агробиотехнопарка.

Сегодня вопрос селекции — это даже не вопрос экономики, это напрямую вопрос безопасности страны.

Доктрина продовольственной безопасности

Начиная с 2020 года в России реализуется доктрина продовольственной безопасности, необходимость принятия которой тогда была продиктована, как следует из документа, появлением «новых рисков и угроз продовольственной безопасности страны». История показала, что это решение стало весьма актуальным. Одним из ключевых показателей доктрины является обеспечение страны отечественным семенным материалом на уровне 75%. Для достижения этой цели был предпринят ряд мер. Среди них взаимодействие с субъектами Российской Федерации в целях государственной поддержки научных и образовательных организаций сельхозтоваропроизводителей.

Так, с 2019 года в Татарстане реализуется проект Агробиотехнопарка Казанского государственного аграрного университета. В конце августа раис РТ Рустам Минниханов в присутствии министра сельского хозяйства России Оксаны Лут объявил о завершении строительства ключевых объектов. 

— Несмотря на то, что РТ — промышленная республика, для нас сельское хозяйство — это важный сегмент экономики. Cегодня без достижений науки трудно рассчитывать на победу в конкурентной борьбе, — заявил раис.

Он выразил надежду, что в новом агропарке будет налажен поиск эффективных решений для всей страны, а не только для Татарстана. 

В проект инвестировано более полумиллиарда рублей. Новый комплекс занимает площадь 211 га возле села Нармонка в Лаишевском районе Татарстана. Здесь размещены поля для деляночно-демонстрационных опытов, водный пруд-копань для мелиоративных работ и целый комплекс производственных помещений: теплица, склады, машиноэксплуатационная станция, демонстрационная крытая площадка. 

Технически это интеллектуальная и технологическая платформа инновационного развития агропромышленного комплекса. Его задача — объединить ресурсы ведущих учреждений профессионального образования, научно-исследовательских организаций с сельхозтоваропроизводителями, с агробизнесом. Это позволит сформировать благоприятную среду по разработке, апробации и тиражированию перспективных технологий в области сельского хозяйства. Резиденты территории будут заниматься адаптивной селекцией, семеноводством, оптимизацией минерального питания растений, адаптивным кормопроизводством, автоматизацией и роботизацией сельскохозяйственной техники. Кроме того, здесь планируется производить комплексную оценку эффективности применения биологизации и агрометеорологического мониторинга в земледелии Татарстана. 

«У нас нет проблем в том, чтобы выполнить поручение президента»

Впрочем, Агробиотехнопарк — не единственный пример реализации доктрины продовольственной безопасности. В Татарстане на федеральные деньги реализуется проект селекционного семеноводческого центра.

— Государство открыло программу создания селекционных семеноводческих центров. Татарский научно-исследовательский институт попал в этот проект. Мы стали селекционным семеноводческим центром по картофелю, — рассказывает KazanFirst руководитель ТатНИИСХ Айтуган Хазиев.

По словам Хазиева, институт занимался картофелем и раньше. В частности, здесь проводилось экологическое сортоиспытание. Но своих наработок не было. Благодаря программе селекционеры института вывели восемь новых сортов клубнеплодов Татарского научно-исследовательского института. Сначала это был столовый картофель. Теперь выделяются новые направления. Например, институт выводит картофель для чипсов. К нему предъявляются довольно специфические требования: он должен обладать определенной формой клубня, созреваемостью, содержанием крахмала, устойчивостью к нарезке, вкусовыми качествами и лежкостью, не должен чернеть. Другое направление — картофель фри. Здесь свои требования.

— Мы в этом году доехали даже до Турции — изучали их заводы и требования. Привезли свой картофель, чтобы оценить пригодность. Выяснилось, что благодаря селекции у нас есть несколько сортов, которые позволяют вести дальнейшую работу. То есть за короткий период времени мы смогли наработать хороший потенциал.

У института есть и другие наработки. Сегодня здесь культивируются новые сорта ржи, пшеницы, гороха.

Работа по селекции ведется. Об этом можно судить хотя бы по тем целям, которые выбирает президент России Владимир Путин. Он ставит задачу увеличить объем производства сельхозпродукции не менее чем на 25%, а экспорт в 1,5 раза. При этом производство зерновых и зернобобовых должно вырасти на 40% к 2030 году, а масличных культур — на 46%. Обеспеченность семенами основных сельхозкультур должна составлять не менее 75%. И все это относится прежде всего к селекционерам.

— Я вообще не вижу проблем в том, чтобы выполнить поручение президента, — заявил Хазиев.

Сложности были в определенных культурах, отмечает он. Семена подсолнечника и сахарной свеклы еще недавно закупались полностью, а на людей, которые работали в этом направлении, не обращали внимания. Что касается зерновых, гороха, гречихи — таких культур, селекция которых не прекращалась, то проблем нет.

Современные сорта — ликвидность продукции сельского хозяйства на рынке

Проблема в том, что семена культур, обладающих необходимыми свойствами, не всегда можно купить. На Западе может просто не быть таких сортов, которые будут эффективно произрастать в наших условиях. Сегодня сельхозпроизводители России ставят перед собой задачу создания гибридов яровых культур для спиртовой промышленности, российских сортов ячменя для пивоварения и многое другое. И в Татарстане это понимают.

— Сорт должен быть выведен там, где он произрастает. Не каждый сорт адаптируется к местным условиям, например, к условиям Татарстана. Не факт, что краснодарский сорт раскроет себя у нас. Австрийский сорт — тем более. У них совершенно другая приверженность к болезням. Нам нужно наработать свои отечественные сорта и показать их, — констатирует руководитель ТатНИИСХ.

Между тем Минсельхоз России жалуется на недостаток многих сортов. «Сегодня экспортерами востребованы бобовые — горох, нут и чечевица, но своих сортов очень мало», — констатировал директор департамента растениеводства Минсельхоза России.

— По таким маржинальным и высокодоходным культурам мы видим очень серьезную заинтересованность бизнеса во взаимодействии с отечественной селекцией. Мы видим готовность бизнеса финансировать такого рода проекты, участвовать в них для того, чтобы получить отечественные сорта вот этих зернобобовых культур, — сообщил он.

Одновременно те растения, которые все-таки произрастают у нас, часто не дают необходимого выхода готового продукта при дальнейшей переработке.

— Нужны отечественные гибриды озимого рапса, — настаивал Некрасов.

Содержание жира в семенах растений должно составлять не менее 50% от общей массы сухих семян, отмечал он в своем выступлении. Это позволит с меньшего тоннажа получать большие объемы готовой продукции. Есть нужда в восковидных гибридах кукурузы.

— Это свой крахмал, а свой крахмал — это отечественное детское питание, отечественные йогурты, отечественные медицинские препараты. Содержание крахмала, белка и жира расширяет спектр применения. Определенные требования предъявляются к сахаристости свеклы. Она должна составлять не менее 19%, чтобы выход сахара был не менее 10 тонн с гектара к 2030 году. Нужны высококрахмалистые сорта картофеля, обладающие хорошей лежкостью. Обычно высококрахмалистые сорта плохо хранятся, — заявил он. 

Все озвученные требования объединяет одно — ликвидность и конкурентоспособность продуктов сельского хозяйства на рынке. Очевидно, что если отдавать до 10% урожая на откуп стихии, себестоимость продукта будет значительно выше, чем она могла бы быть. Цель выращивания в частности сахарной свеклы — не сама свекла, а сахар. Чем больше выход этого продукта с гектара, тем меньшую площадь земли придется обработать для получения сопоставимых объемов продукта и меньше издержки на износ техники, расход топлива, затраты человеческого труда. Продать продукт с прибылью возможно только в том случае, если эти издержки будут ниже рыночной его цены. Одним словом, инвестиции в семеноводство, в новые сорта — это инвестиции в основной капитал агропромышленного комплекса. 

Цена вопроса

Беда в том, что сама селекция в России сегодня обходится чересчур дорого.

— Современная селекция — это очень затратный процесс, и мировые селекционные компании 10-15% своей выручки тратят на разработки и RnD, — выступая в Татарстане, констатировал руководитель центра геномной селекции АПХ «Мираторг» Николай Елаткин.

Он отметил, что в России селекционный процесс крайне не быстр.

— Даже если мы начнем работать по заданию бизнеса прямо сейчас, то на коммерческие гибриды выйдем минимум через шесть лет, — подчеркнул спикер.

Из его слов можно заключить, что по многим направлениям наработок просто нет. Более того, очевидно, что выполнение поручений Президента России, который называет крайним сроком 2030 год, по многим позициям просто невозможно. И препятствием здесь остаются классические методы селекции.

— У нас есть выдающиеся результаты в селекции. В 2023 году в Орловской области получено 103,7 ц/га озимой пшеницы сорта «Ермоловка», а уже в 2024-м сорт «Школа» в Краснодарском крае принес 109,7 ц с гектара. Но получены они классическими методами селекции. У нас пока нет культуры, в которой были бы полноценно задействованы биотехнологические методы, — сообщил генеральный директор АО «Щелково Агрохим», академик РАН, д.х.н. Салис Каракотов.

Он обратил внимание, что ускоренная селекция растений, редактирование генома, применение геномной и маркер-ориентированной селекции освоены в мире еще в 80-х годах.

— Мы отстали здесь на 30 лет, — констатировал Каракотов. — Спидбриндинг — это не биотехнологии, это ускоренная селекция, когда в течение одного года проводится пятикратное кроссирование [скрещивание] сортов. [Например] за счет многократного скрещивания ген карликовости перемещается из одной пшеницы в другую.

Сегодня спидбриндинг только осваивается в России. Большим препятствием в этом деле остается то, что в стране нет узкоспециализированных кадров для селекции XXI века.

— Нет у нас массовой подготовки кадров для этих целей. Именно таких специалистов, которые бы работали над этим, — посетовал российский академик.

Кадры решают все

Руководитель ТатНИИСХ не вполне разделяет точку зрения своих коллег.

— Традиционная селекция была, есть и будет. Ее никто не отменял. Даже если ты вывел сорт, его все равно нужно испытывать. Одно испытание — это один год. На полный комплекс уходит минимум три-четыре года. Мы можем ускорить процесс на два, максимум на три года. Все равно для введения новых сортов необходимо семь-восемь лет. Впопыхах, какими-то генетическими технологиями этого не сделать. Мы можем помочь традиционной селекции на каких-то этапах, чтобы обнаружить какой-то интересный ген, установить, передался он или нет. Но в любом случае полевые испытания нужно проводить, — заключил Хазиев. 

Он отметил, что в Татарстане есть хорошие селекционеры.

— Самое узкое место в нашем понимании — это не выведение сортов, а выращивание своих селекционеров. Селекционер — это штучный товар. Не каждый может взять и выпустить сорт. На это уходит человеческая жизнь. Человек должен быть целиком и полностью погружен в это дело. Селекционеры у нас — профессора, доктора наук жизнь отдали этому делу, — заметил собеседник.

Возможно, здесь и заключено противоречие. Татарстан добился выдающихся достижений в семеноводстве. Например, наш ячмень «Раушан» входит в топ-10 сортов, высеваемых в России. Как говорит Хазиев, этот сорт идет впереди селекционера. Но человеческая жизнь — это довольно дорогая цена за сорт. Возможно, новые подходы могли бы предложить в этом направлении какой-то «дисконт».

Сложность в том, что у нас имеется не столько дефицит кадров, сколько дефицит тех, кто мог бы подготовить селекционеров XXI века. Людей, которые будут давать сопоставимый по качеству результат, но в более короткие сроки.

— Подготовка новых кадров, биотехнологов — это абсолютно правильно, но, к сожалению, в наших аграрных вузах сначала надо проводить переподготовку преподавателей. Нужно обучение обучающих, — заявил директор департамента координации деятельности организаций в сфере сельскохозяйственных наук министерства науки России Вугар Багиров.

— Мы начали всю эту историю с селекцией не только для того, чтобы создавать свои гибриды и сорта, но и для того, чтобы создавать слой людей с мозгом, — выразила свои чаяния министр сельского хозяйства России Оксана Лут, выступая на форуме. — Очень важно, чтобы мы сами вели разработки. Чтобы этим занимались наши люди, наши аспиранты, наши научные сотрудники. Мы должны холить их и лелеять. Этот важный пласт будет приводить нашу страну к новым достижениям.