«Нет такого понятия, как мусоросжигательный завод»

Одним из спикеров дискуссионного клуба «Волга» стал председатель Российского экологического общества Рашид Исмаилов. Об итогах мероприятия вы можете прочитать здесь. В неофициальной обстановке эксперт дал интервью KazanFirst, в котором рассказал о внедрении «экологического стандарта», необходимости заповедников и дал рекомендации тем, кто будет заниматься развитием реки Казанки. 

— Первый и самый главный вопрос. Вы возглавили координационный Совет по созданию экологического стандарта в Челябинской области. Расскажите о причинах его появления и основных принципах. 

— Совет создали по предложению губернатора и не для того, чтобы разработать стандарт. Все, что было положительного сделано в регионе, мы трансформировали в новый формат, в новые коммуникации, немного освежили. В состав Совета входят не только общественники и эксперты — мы пригласили туда самих предпринимателей, руководителей предприятий. Идея в том, чтобы за одним столом собрались и промышленники, и эксперты, и экологи, но без чиновников. В этом была моя жесткая позиция. Сам стандарт — одна из инициатив губернатора, озвученная президенту России. Сейчас мы над ней работаем. Это большой комплексный документ, который чуть-чуть приподнимает требования в сфере экологии и для предприятий, и для населения, и для власти. 

— Он необходим регионам со сложной экологической ситуацией или его было бы неплохо принять всем субъектам, в том числе Татарстану? 

— Во-первых, Татарстан не вошел в федеральный проект «Чистый воздух», входящий в национальный проект «Экология». В Челябинске, Магнитогорске и городах-участниках данного нацпроекта эта проблема (высокий уровнь загрязненности воздуха. — Ред.) для жителей является болезненной. Мы работаем над поиском более совершенных и эффективных инструментов для решения этой задачи. 

— Раз заговорили о воздухе. Казань попала на девятое место рейтинга наиболее загрязненных крупных городов России по версии «Гринписа». Стоит ли верить этим рейтингам и как они составляются? 

— Я не верю в эти рейтинги. Это все игры и манипуляции. Мы можем сейчас с вами сесть, за полчаса придумать какую-то методику и назвать ее рейтингом. А потом в соцсетях выложить. Это опасная игра, когда мы без существенной проработки, верификации экспертным научным сообществом просто рейтингуем регионы, мы ставим не очень справедливую оценку, вызываем на эти регионы взгляды экспертов. Это неправильно. Есть Росгидромет, есть четкое понимание критериев оценки воздуха. У них есть перечень городов с действительно превышенным уровнем загрязнения атмосферного воздуха. И этих городов около 20. С президентом Татарстана Рустамом Миннихановым мы проговорили этот вопрос. Он спрашивал, почему нельзя Казань включить в программу. Мы подумаем, как это можно будет сделать. [Пока] нельзя сделать, потому что города нет в Указе главы государства [Владимира Путина]. По каждому городу есть комплексный план. Принципиальная позиция администрации президента России и тех, кто готовил проекты, — везде написано «город — крупный промышленный центр». То есть для того, чтобы решать проблему по снижению уровня загрязнения атмосферного воздуха, должны быть инвестиции и кто-то из крупного бизнеса -предприятий, которые наносят этот ущерб. И он должен за свои средства реализовывать эти мероприятия [по очистке воздуха]. Во всех 12 городах такие предприятия есть, в Казани такого одного предприятия нет, и это нужно будет как-то учитывать. 

— Возвращаясь к вопросу о рейтингах. Увидев заголовки в СМИ, что Казань попала в какой-то рейтинг, бежать из нее не стоит? 

— Нет конечно! Стоит призвать журналистов к более профессиональным подходам. Нужно очень взвешенно подходить к этому, очень много зависит от СМИ. Ведь мы воспринимаем информацию по заголовкам и мало читаем. Журналисты этим пользуются и стараются давать наиболее яркие вещи. 

— Актуальный вопрос для Казани —  строительство МСЗ. В одном из своих интервью вы заявляли, что строительство мусоросортировочных комплексов — правильная стратегия. Что вы думаете по поводу строительства завода по термической переработке отходов и его непосредственной близости к жилым массивам? 

— Там все равно учтены санитарные нормы. Здесь вопрос доверия — мы не доверяем, какие технологии там будут применены. Это проблема, в том числе властей и инвестора. Надо разъяснять, что применяются самые современные технологии. Важно, как мы преподносим информацию, как мы называем МСЗ — мусоросжигательный завод. Но нет такого понятия. Когда человеку, который не в теме, не обладает компетенциями, знаниями, говоришь «мусоросжигательный завод», то у него рисуется образ, что это какой-то костер и какой-то рабочий берет мусор лопатой и кидает в костер. Нужно менять эту парадигму. Это предприятие термического обезвреживания со сложными современными технологиями обезвреживания, там практически нулевые выбросы. Жители, которые проживают рядом, должны быть уверены, что там безопасно. Это задача инвесторов, которые должны прийти, доказать, убедить. 

— Хочется поговорить о необходимости создания особо охраняемых природных территорий. Буквально недавно было подписано постановление о создании новой ООПТ. Зачем они? 

— Много ООПТ не бывает. Каждая территория несет в себе рекреационный потенциал. Если в целом брать выбросы от транспорта, предприятий и других, то чем больше будет таких зон с особыми режимами, запретом капитального строительства, хозяйственной деятельностью, тем больше появится возможностей компенсировать тот вред, который наносит экономика — наше хозяйство. 

Нам нужно экономическое развитие, без экономики мы не сможем. Здесь я бы выразил смелую мысль — чрезмерное строительство ООПТ тоже плохо. Нужно хорошо чувствовать эту грань: если везде будут ООПТ, мы не сможем ни строить предприятия, ни развиваться, экономика не будет развиваться, инвестиции некуда будет привозить. Республика Татарстан отличается благоприятным инвестклиматом. И если инвестор завтра скажет, что хочет построить тут завод, а везде будут ООПТ, он подумает и уйдет в другой регион. 

— В Казани продолжается разработка Стратегии развития реки Казанки. Каких принципов стоит придерживаться? Есть Петербург и Москва, в которых реки залиты в гранит. Для чего разрабатывать стратегию? И как не добить Казанку? 

— Если не добить, то нужно ее сохранить и сберечь. Это задача Стратегии — направить мероприятия на сохранение. А для этого нужны технологические решения, обоснованные научно. Чтобы не просто ее очистить, а заниматься развитием и освоением новых территорий — решать эти задачи комплексно. 

— Заключительный вопрос. Грета Тунберг заявляла о необходимости полного отказа от использования ископаемого топлива (нефть, уголь). Британия предложила отказаться от продаж автомобилей на бензине и дизеле. Насколько это реально? В каких перспективах? И возможно ли это в России? 

— Эта тема по буквам переГРЕТА. Это хайп. Да, мы должны стремиться к этому, но в ближайшее время это не произойдет. Нам этого не позволит экономика. Необходимо сосредоточиться на развитии нефтехимии, зеленых технологиях, НДТ. Нужно балансировать. То, что она призывает к отказам, — это её образ, амплуа, с которым она живет и зарабатывает политические очки. Нужно реально смотреть на вещи, это вопрос даже не десятилетия. Переход на альтернативное топливо — не столь значительный вклад в общую картину загрязнения воздуха.