«Есть понимание, что, оказывается, многие российские бренды весьма конкурентоспособны»

Предприниматель Алмаз Галяутдинов руководит предприятием «Строим дом мечты». В компании работает около 80 человек, входит в PrivateClub Ассоциации мусульман-предпринимателей РФ. В интервью KazanFirst Алмаз рассказывает, как его предприятие столкнулось с нынешними экономическими проблемами. В частности, бизнесмен на себе ощутил торгово-экономическую блокаду северо-западных российских портов и грузоперевозок из-за введённых антироссийских санкций. Также бизнесмен рассказывает, как из-за волатильности курса доллара был вынужден искать отделочные и лакокрасочные материалы отечественных производителей. Несмотря на все трудности, сам предприниматель видит в происходящем кризисе и возможности для развития — он рассчитывает на туристическое импортозамещение, то есть из-за ограничений по авиаперелетам за рубеж люди больше будут задумываться об отдыхе внутри России, а значит, захотят строить загородные деревянные дома для отдыха.

— За последние два месяца стало очень много экономической информации и новостей. В обычный обиход читателей вернулось такое понятие, как «санкции». Но, пожалуй, главное понятие этого года не столько «санкции», сколько «логистические цепочки», «цепочки производства» и их разрывы. То есть когда всем привычный продукт или товар, оказывается, состоит из многочисленных компонентов, комплектующих, ингредиентов и так далее, которые собираются со всего мира. Вас как предпринимателя как коснулся разрыв логистических цепочек?

— Да, мы столкнулись с этим явлением. Например, у нас есть производство срубов из полярной сосны, которая растет в Карелии, прямо на границе с Финляндией. От Казани и до Карелии, где производят нужные нам и готовые к сборке срубы, расстояние — ровно 2 000 км.

Раньше, чтобы привезти полярную сосну в Татарстан, грузовая машина попутно где-то ещё, в каком-нибудь городе или регионе, цепляла дополнительный груз к нашей сосне. Или наоборот, наша сосна привозилась как попутный груз.

Но так как сейчас в Россию ввоза импортной продукции нет, российские порты стоят, грузоперевозки в России упали. Сейчас же чтобы привести карельскую сосну в Татарстан, машине нужно преодолеть 2 000 км сюда и 2 000 км обратно. Вероятность, что они зацепят ещё какой-то попутный груз, сейчас очень низкая. Скажем, три недели назад к нам привезли целую фуру пиломатериалов из Карелии. Водитель сказал, что попутный груз ему удалось взять в Петрозаводске (то есть в самой Карелии).

Если раньше для нас доставка карельской сосны обходилась в сумму 80-90 тысяч рублей, то последнюю доставку из Карелии мы привезли за 170 тысяч рублей, то есть в два раза дороже.

С точки зрения логистики тут, конечно, получается замкнутый порочный круг. Чтобы грузоперевозчику снизить цены, ему нужен груз. Я даю ему свой груз, он мне в ответ говорит, что моего одного груза ему для окупаемости недостаточно. Он повышает цены грузоперевозки. Тогда я ему говорю, что подожду, когда он наберет груз. И вот грузоперевозчик сидит сейчас дома.

И я прекрасно понимаю их ситуацию. У них ведь запчасти подорожали. Мне мой контрагент-перевозчик говорит, что раньше покупал 1 шину для фуры за 8-9 тысяч рублей. А сейчас он 1 резиновую шину купил за 17 тысяч рублей. А фуре нужно таких шин на 18 колес. Контрагент мне говорит, что сейчас вообще выгоднее сидеть дома, чем отправляться в рейс, потому что люди не готовы оплачивать такие цены за грузоперевозки.

— Насколько важен вашему производству лес из Карелии? Неужели вас не устраивает лес из Татарстана? Из регионов Поволжского округа?

— В Татарстане и Башкортостане лес есть. Мы пользуемся нашим лесом. Дело в том, что мы строим бани и дома из уникальной полярной сосны кело. Она только в Карелии и в Финляндии бывает. Такой лес у нас в Татарстане не растет. Её главная особенность — из-за своей высокой плотности карельские деревья более плотные, твердые и более долговечные.

— Такой лес вам нужен на производство какой доли в выпускаемой вами продукции?

— Примерно 30% от объема нашей продукции. 70% — это древесина, которая нам доступна без проблем, то есть Татарстан, Кировская область.

— А ваш контрагент, вот это транспортное предприятие, чьими услугами вы пользуетесь, там понимают, что экономический уклад в России за эти два месяца изменился и нужно искать какие-то новые подходы в работе?

— Да, я с ними общаюсь. Их позиция пока что — они в состоянии выжидания. Они пока не знают, что предпринимать. У нас вроде как доллар дешевеет, а цены не падают.

Всё говорят, что у нас продукция и грузы через Казахстан или Белоруссию будут завозиться. Что оттуда будут всякие автозапчасти и материалы. Но пока таких цепочек, таких перевозок по факту нет. Логистические цепочки через Казахстан и Белоруссию пока не настроились.

Контрагент мне говорит, мол, вот сейчас он поедет в рейс (практически в ноль, то есть без прибыли) и вдруг у него какая-то запчасть в грузовике сломается. Например, ему ремонт турбины обошлся в 340 тысяч рублей. Смысл ему исполнять мой заказ стоимостью в 80 тысяч рублей? И я его прекрасно понимаю. Поэтому он и говорит, что ему выгоднее дома посидеть, машину поберечь.

— От чего ещё зависит ваше производство?

— Все станки, вся техника по деревообработке — импортная. У нас в основном финское и немецкое оборудование. Есть же ещё отложенный эффект от разорванных логистических цепочек. Скажем, лесозаготовители сейчас работают на своих станках, а потом их техника начнет выходить из строя, а замены и запчастей нет. Отечественные тракторы, которые стоили по 6-7 миллионов рублей, сейчас стоят 17-20 млн рублей. Потому что большая часть компонентов у наших тракторов — импортная. Те же «КАМАЗы» — 90% комплектующих у них импортные.

Или, скажем, работа крана-манипулятора. Раньше 1 час работы стоил 1 700 рублей, а сейчас 3 000. Рост цен контрагенты мотивируют тем, что запчасти подорожали. 1 час работы «КАМАЗа»-манипулятора — 1 100 рублей. Мы вот буквально недавно разгружались — нам 1 час работы обошелся в 2000 рублей.

— Что по поводу отделочных работ? По лакокрасочным материалам?

— По лакокрасочным материалам мы практически всегда использовали импортные продукции — финские и немецкие.

— Почему вы их использовали? Они были качественнее? Или доступнее?

— Во-первых, импортная продукция просто была в наличии. Во-вторых, да, считается, что они качественнее. В-третьих, они более разрекламированные, более проверенные и более массовые. В-четвёртых, разница между импортной и отечественной продукцией была незначительная. Скажем, немецкий тюбик герметика стоил 260-280 рублей, а российский стоил примерно 220-230 рублей. Разница в 20-30 рублей с каждого тюбика для нас была ни о чем. Мы делали выбор в пользу импортной продукции. Заплатил на 30 рублей больше — и у тебя уже немецкое качество. Разве можно от этого отказываться?

Сейчас, учитывая нынешний курс доллара и дефицит, немецкий тюбик герметика стоит уже не 260-280 рублей, а около 2 000 рублей. И этого немецкого герметика ещё нет в наличии. Заказывать надо на полгода вперёд. Сами поставщики разводят руками и не знают, когда он будет в России. А отечественный герметик сейчас стоит примерно 500-600 рублей. Да, наши герметики тоже подорожали, потому что в них есть какие-то импортные компоненты и ингредиенты. Тут, конечно, мы делаем выбор в пользу отечественного производителя. 

Да, у нас есть клиенты, которые готовы заплатить даже за импортный герметик. Но их просто банально нет в наличии. Остается только отечественный герметик.

Мы отечественный герметик на нескольких объектах уже применили и остались довольными. У них основа такая же, как у импортных. Абсолютно такая же история и с красками. Есть понимание сейчас, что, оказывается, многие российские бренды весьма конкурентоспособны. Видимо, у них был низкий маркетинг и продвижение, поэтому никто на них не обращал внимания.

— Вы общаетесь с поставщиками красок и других отделочных материалов иностранных компаний. Вам поставщики какие-нибудь сигналы или намеки подают, что скоро такой и вот такой бренд или компания будут уходить из России?

— Не могу сказать. У нас в Казани нет представителей немецких производителей. Да, есть дилеры. Они как раз сейчас ищут пути поставок через Казахстан или Белоруссию. Пока никакими результатами похвастаться не могут.

— Следите за новостями вокруг темы «параллельного импорта»? И есть уже информация, что Минпромторг России разрешает параллельный импорт по той продукции и товарам, производители которых уже публично заявили и расписались, что уходят из России.

— Нет, не слежу. Я пока не знаю, что такое «параллельный импорт».

— То есть возможность доставки какой-либо продукции в Россию без согласования с его производителем.  

— А, об этом я слышал. Но я пока не вникал в этот механизм. Не могу прокомментировать. Но в целом мне как потребителю без разницы. С точки зрения этики если смотреть, то какая разница? Мой дилер заплатил мои деньги для приобретения нужного мне товара и привёз в Россию. Он же не украл его. Хотя, наверное, с точки зрения обратной связи, отзывов на продукт тут будут проблемы. Производитель в случае какой-либо претензии просто скажет, что он не разрешал поставки своей продукции в Россию.

— Какой конечный продукт делает ваша компания?

— Деревянные бани и деревянные дома, которые полностью под ключ и с полной отделкой. У нас примерно около 100 клиентов в год, из которых около 65% — это строительство бань, а 35% — это дома. Мы строим по всей России. У нас есть объекты в Московской области, в Муслюмово, в Нижнекамске, в Чебоксарах. Но мы преимущественно работаем на пригород Казани. С Московской области к нам очень много обращаются.

— Сейчас обсуждается, какое будет падение ВВП в стране. Есть понимание, что покупательная способность граждан России значительно сократится. Люди будут экономить, вести себя консервативно. У вас есть понимание, что деревянные бани и дома в этом году, в ближайшие годы будут пользоваться спросом?

— Считаю, что и бани, и дома люди всё равно будут строить. Учитывая нашу целевую аудиторию, мы строим не простенькие бани. Я общаюсь с большинством наших клиентов, в основном это все предприниматели, собственники бизнесов. Люди, которые строили дома за 30-40-50 млн рублей, у них сейчас деньги на руках есть. Сейчас куда-то вывести деньги за рубеж, купить какую-то недвижимость за границей практически невозможно и опасно. Все уже поняли, что западный фундаментальный принцип неприкосновенности частной собственности рухнул, что у всех богатых людей всё нажитое имущество за рубежом отобрано. И вот сейчас эти люди думаю, куда бы вложить свои деньги. Тем более в бумажные деньги сегодня нет доверия. Так что люди всё равно будут строить хорошие дома и бани.

Поэтому большого спада на своем рынке я не предвижу. Просто у нас одни клиенты уйдут, но на замену к ним придут другие, которые планировали купить домик и баню, скажем, на Кипре, а сейчас купят на берегу Волги.

Второй момент. Прогнозирую, что люди, которые привыкли куда-то выезжать отдыхать или которые живут в квартирах, им летом куда-то надо будет ехать. Перед ними значит вариант — либо ехать на дачу (а она не у всех есть), либо ехать на базы отдыха. Раньше люди ездили в на базу отдыха «Бережок», Атлашкино, КМПО… Но там всё уровня и времен Советского Союза. Людям нужен современный комфорт и современные условия.

Людям нужны базы отдыха с небольшими комфортными домиками в лесу, где всё красиво, где можно нафоткаться для соцсетей, где есть атмосфера. Например, Urman Camp и загородный клуб «Утрау» в Зеленодольском районе. Мы как раз построили домики для одной базы отдыха у нас в Татарстане. По факту, у нас в Татарстане есть только две базы отдыха с современными условиями. Как раз один из владельцев базы отдыха мне недавно позвонил и сказал, что они расширяются, что нужно будет построить ещё модульные дома.  

— Что думаете про государственные меры поддержки для предпринимателей? Заинтересовали вас уже имеющиеся в публичности инициативы и решения, предложенные государством? Или вы хотели бы видеть в чем-то другом помощь?

— Республика сейчас выделяет земли под базы отдыха почти за бесценок. Президент Рустам Минниханов сказал, что нужно развивать внутренний туризм, чтобы наши граждане где-то могли отдыхать и чтобы из других городов к нам приезжали. Это для меня как предпринимателя интересно. Потому что земля будет выделена владельцам баз отдыха, а они придут ко мне, чтобы я построил им домики.

Также мне интересна инициатива по поддержке производственности через субсидирование. Например, мне нужно покупать станки по деревообработке, покрасочные камеры.

— Есть уже какие-то понятные программы по субсидированию?

— Пока нет. Всё только на стадии обсуждения, на стадии встреч. Общаемся со структурой уполномоченного по правам предпринимателей в Татарстане.