«Я видел тело моего ребёнка. Сам его хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают показания в суде

Процесс по делу Ильназа Галявиева
Процесс по делу Ильназа Галявиева, которому вменяется убийство девяти человек и
покушение ещё на 655 жизней, стартовал. Подсудимый отказался от дорогих
московских адвокатов, нанятых анонимом, но раскаиваться не спешит.

Никакая профессиональная деформация не может помочь вынести рассказы родителей убитых детей без слез. Лишь на секунду представив, каково это — в один день потерять всё, чем жил, — хочется спрятаться и обнять тех, кого любишь. Но потерпевшим от стрельбы в казанской гимназии №175 больше обнимать некого. Монстр, сидящий в клетке в двух метрах от них, отнял жизнь девяти человек. Теперь он стесняется давать показания в присутствии прессы и слушает про боль родителей погибших, опустив лицо в пол. Ни разу за целый день судебного разбирательства Галявиев не посмотрел в лицо никому из присутствующих, кроме судьи и адвоката.

Старт процесса и отказ от московских защитников

Верховный суд Татарстана со второй попытки начал судебное следствие по делу «казанского стрелка» Ильназа Галявиева. Ему предъявили обвинение в пяти преступлениях: убийстве девяти человек, покушении на убийство 655 людей, незаконном изготовлении и хранении взрывных устройств, а также умышленном уничтожении и повреждении чужого имущества с ущербом в полтора миллиона рублей (хотя восстановление гимназии, конечно, обошлось гораздо дороже).

«Я видел тело моего ребёнка. Я его сам хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают в суде душераздирающие показания

11 мая 2021 года Галявиев ворвался в казанскую гимназию №175 и открыл огонь по учащимся. Директор школы Амина Валеева, которая совершенно случайно оказалась на рабочем месте, будучи в отпуске, оперативно сообщила о случившемся по громкоговорителю: в результате учителя заперли двери во всех классах. Галявиев вошел в единственный кабинет, в котором не работал громкоговоритель: там шел урок у 8А класса. 20-летний юноша, который когда-то учился здесь же, расстрелял всех, кто не успел спрятаться. От рук Галявиева скончались семеро учеников и двое учителей.

Изначально старт судебных разбирательств пришлось перенести на неделю из-за того, что новый защитник Галявиева Алексей Васильев просто не явился на заседание. При этом сам подсудимый не нанимал адвоката, да вообще неизвестно, кто именно его нанял: Васильев не стал разглашать обстоятельства заключения соглашения о представлении интересов Галявиева. В этот раз явились аж два адвоката: Алексей Васильев и Владимир Богдан. Эти защитники принадлежат к Вологодской и Калужской адвокатским палатам соответственно, однако практику осуществляют в Москве и ценник у них соответствующий.

«Я видел тело моего ребёнка. Я его сам хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают в суде душераздирающие показания

Васильева Галявиев видел лишь однажды — когда тот приходил к нему в «Бутырку» (СИЗО №2 в Москве. — Ред.). Ходят слухи, что это один из тех адвокатов, которые изначально были против признания вины Галявиевым. Так или иначе, стрелок от московских защитников отказался: он заявил, что обратился в адвокатские палаты Калужской и Вологодской области, чтобы они вернули деньги тем лицам, которые оплатили услуги Васильева и Богдана. Защищать Галявиева будет адвокат по назначению.

Перед заседанием московские адвокаты что-то активно обсуждали с отцом подсудимого. К слову, на процесс его не пустили, так как родственник стрелка является свидетелем по делу: до его допроса он не имеет права присутствовать на заседании.

«Я видел тело моего ребёнка. Я его сам хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают в суде душераздирающие показания

Удалите прессу — я стесняюсь

— Вину признаю полностью, — заявил Галявиев после того, как выслушал обвинение, которое зачитывал лично прокурор Татарстана Илдус Нафиков.

После этого и прокурор, и потерпевшие, и сам подсудимый единогласно ходатайствовали о закрытии процесса. Нафиков просил, чтобы пресса не освещала судебное следствие, то есть все процессы, за исключением прений, последнего слова и приговора. Родственники погибших по понятным причинам не хотят рассказывать о своей боли в присутствии большого количества людей.

— Хочу отметить тот факт, что наличие СМИ может и непременно будет ограничивать процесс дачи показаний и заявление ходатайств ввиду обыкновенной стеснительности, — сказал Галявиев.

С момента задержания это была самая длинная его речь. До этого обвиняемый отвечал суду односложно.

С юридической точки зрения суд не усмотрел оснований для закрытия слушания, однако удовлетворил ходатайство частично: прессу будут удалять из зала во время процессов, на которых будут рассматриваться материалы дела, связанные с медицинской тайной и психическим здоровьем участников заседания.

«На черной маске красной краской было написано «Бог»

На прошлое судебное заседание явились около 20 потерпевших, которые заполнили почти три первых ряда зала заседаний. В этот раз не был заполнен даже первый ряд.

До процесса Галявиев, как обычно, отказался отвечать на вопросы прессы о раскаянии. По версии обвинения, в феврале 2021 года Галявиев, находясь под влиянием публикаций о массовых убийствах в школьных учреждениях в США и России, оформил охотничий билет, получил разрешение на оружие, приобрел его в Йошкар-Оле и изготовил самодельную взрывчатку. Накануне убийства он пришел в школу на разведку, но она была закрыта на время каникул. Тогда Галявиев дождался понедельника и вернулся снова: убедился, что гимназия работает и внутрь можно легко попасть, сходил домой за оружием и боеприпасами… и сделал то, что сделал.

«Я видел тело моего ребёнка. Я его сам хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают в суде душераздирающие показания

Сначала он выстрелил в выходившую из школы девочку, но не попал. Потом ему на пути попался охранник Мулланур Мустафин: мужчина получил ранение в живот и голову, но каким-то чудом выжил. Теперь у пострадавшего металлическая пластина в голове и постоянные эпилептические приступы.

— Сначала я подумал, он собак стреляет. Мне в голову не пришло… Я боком стоял. Он был закрыт маской. Стрелял в меня через дверь, попал в живот, я упал, потом он вернулся и пытался попасть в голову. Одежда черная, наподобие халата. На черной маске красной краской было написано «Бог». Лица я не видел. Только потом, когда фотографию показывали, узнал его — он в нашей школе учился, — вспоминает мужчина.

Миновав охранника, Галявиев установил на полу первого этажа у входа в один из кабинетов взрывное устройство. К тому моменту дети с учителями уже заперлись в кабинете. Мощности взрыва не хватило для убийства людей, но многие получили различные повреждения, в том числе тяжкие.

На суде Галявиев просил разъяснить ему некоторые процессуальные моменты и вообще проявлял достаточно живой интерес к процессу. Вскоре, сразу после объявления перерыва на обед, раздалась пожарная тревога. Под сопровождение сирены всё здание эвакуировали. По неподтвержденным данным, на почту суда поступило сообщение с угрозой взрыва. На предыдущем старте аноним угрожал подорвать здание, если не отпустят Галявиева. Что написали в этот раз — неизвестно.

В 8А учились 22 человека. 11 мая на третьем этаже семеро из них были расстреляны. В отремонтированной школе больше нет кабинета 310. Об этих цифрах напоминает лишь количество томов уголовного дела.

Ильдар Волков потерял в той трагедии сына. Он узнал о стрельбе через СМИ и тут же примчался к школе. Ему с женой удалось отыскать и отвезти домой младшую дочь, а вот сын учился в том самом 8А.

— С утра проснулся, завтрак, планерка на работе, после обеда должен был выехать в командировку. Из СМИ узнал, что стрельба в школе. Выдвинулся в сторону школы. Предупредил на работе. По пути сделал несколько звонков сыну и дочке. Оба телефона недоступны. Вместе с супругой искали детей: дочку нашли. Вывели. Отправили домой, — отчеканивает мужчина баритоном, который предательски срывается, к горлу подступают слезы. — Сына не нашли, но продолжали искать. Была противоречивая информация, куда эвакуировали детей: в соседний садик, соседнюю школу, еще куда-то — его нигде не было. Поехали в ДРКБ — там от одного из детей узнали, что сын погиб. Потом поступили звонки из полиции с подтверждением. Направились в морг на опознание. Я тело ребенка видел, я его сам хоронил.

Дочь Волковых училась в начальной школе и в момент трагедии находилась на втором этаже. Теперь она плохо спит, стала нервной, болезненно воспринимает любые шорохи и хлопки: девочка до сих пор не справилась с последствиями травмы. Семья заявила гражданский иск на 15 миллионов рублей.

«Я видел тело моего ребёнка. Я его сам хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают в суде душераздирающие показания

58-летняя Фердина Галимзянова тоже лишилась дочери 11 мая. Она узнала о произошедшем из чата родителей почти сразу после того, как отвела девочку в школу и приехала на работу. Женщина побежала обратно в гимназию, но среди эвакуированных дочери не было, как и среди госпитализированных. Фердина искала своего ребенка весь день, почти до вечера, пока ей не сообщили, что девочка погибла. После смерти дочери женщина потеряла собственный бизнес, так как не смогла больше работать.

— Не знаю, как жить дальше, не знаю, — сокрушается убитая горем мать.

«Одноклассники сказали, что он сразу умер: получил ранение, опустил голову, лёг… вот и всё»

Алина Зарипова — учительница татарского языка в гимназии №175. Она тоже находилась на третьем этаже. В соседнем кабинете в 8А был ее сын.

— Я услышала объявление директора — оно было необычным. Она буквально кричала: «Всем оставаться в кабинетах, детей не пускаем». После этого я схватила ключи и закрыла кабинет. Мы были на третьем этаже и толком ничего не поняли, что происходит. Я говорила детям: мы же закрылись, все будет хорошо. Потом услышали взрывы. Некоторые спрятались под учительский стол, кто-то под парту. Начали плакать, у меня с собой был только глицин, я его им давала. Потом началась стрельба… Я услышала крики детей, они выбегали на спортивную площадку. Детям смотреть в окно я запретила, мы все сидели на полу. Когда в дверь начали ломиться, мы все перепугались. Но в группе гимназии (в мессенджере. — Ред.) сказали открыть дверь. Я очень боялась, подошла и открыла: там уже были спасатели, они сказали выпускать детей. Когда мы выходили, я посмотрела на кабинет, где был сын, — он был открыт. Я подумала, что их уже эвакуировали, — плача вспоминает женщина.

Потом Зарипова вывела своих учеников и лично проконтролировала, чтобы каждого из них забрали родители.

— Мы выходили через спортивную площадку. Там нас уже встретили родители, все плачут, но я их успокоила: все здесь, все живы. А сама параллельно ищу 8А класс. У всех прохожих спрашиваю, где они, но никто не знает. Потом одноклассницу сына увидела, спрашиваю: «Ты Альмира видела?». Она отвечает: «Да, видела, он лежал с закрытыми глазами». Но надежда ещё была, мы поехали в ДРКБ. В группу класса отправили фотографию, где наши дети лежат в крови… Но я все равно надеялась, что он просто ранен.

Когда Зарипова прибыла в больницу, ей сказали, что всех пострадавших детей уже доставили и среди них ее сына нет. Потом следователи рассказали, что погибло семь детей. Шестерых из них уже опознали, поэтому женщине предложили опознать последнюю жертву. Но на фотографии, которую ей показали, был одноклассник сына, а не он сам.

— Мне сказали, что раз это не мой сын, значит он жив, потому что других погибших нет. Потом выяснилось, что во время опознания произошла ошибка. Я до сих пор не понимаю как… Нас увезли в морг, и мы опознали ребенка по фотографиям. Так мы узнали, что Альмир погиб, — рассказывает учительница.

— Когда супруга прислала СМС, что в школе теракт, я подумал, что это какие-то учения, но все равно поехал туда. Долго искали сына, но, увидев фотографию в чате, я понял, что искать бесполезно, — добавляет муж Зариповой Айнур.

Женщина делится, что не слышала никаких криков из кабинета 310 и говорит, что ей, видимо, нельзя было их слышать.

— Одноклассники сказали, что он сразу умер: получил ранение, опустил голову, лёг… Вот и всё, — с трудом вспоминает женщина.

Ее старшая дочь училась с Галявиевым в одном классе.

— Про Ильназа она (дочь. — Ред.) говорит, что он был тихим, спокойным, у него было не так много друзей, не было врагов, — рассказывает Зарипова.

«Я видел тело моего ребёнка. Я его сам хоронил»: родители погибших при стрельбе в казанской гимназии детей дают в суде душераздирающие показания

Семья Зариповых и отец другой погибшей восьмиклассницы Ринат Нагимуллин обратились в суд с гражданскими исками на компенсацию морального вреда. До этого общая сумма исковых требований по делу Галявиева составляла 48 миллионов рублей.

«Галявиев все кричал, что он Бог. Пускай тогда вернет нам детей»

Аниса Гарифуллина потеряла в трагедии единственную дочь Алису. Она рассказала, что несмотря на то, что девочке было 15 лет, женщина каждый день встречала ее из школы. Боялась, что район неспокойный.

— 11 мая проводила в школу, 12 мая забрала похоронить. В тот день дочка сказала, что придет полвторого. И вот я смотрю на часы и жду, что она вернется. Уже полтора года жду. Алиса всегда пораньше в школу приходила, чтобы сесть поближе, на первую парту. Там она и лежала. Семь пуль. Задеты все органы: печень, сердце… Галявиев все кричал, что он Бог. Пускай тогда вернет нам детей. Нам больше ничего не надо, — со слезами обратилась женщина к стрелку.

В деле семь потерпевших, 655 пострадавших и больше 50 свидетелей. Всех их должны допросить в суде или хотя бы огласить показания. С таким количеством участников процесса Верховный суд сталкивается впервые, поэтому никто не берется предугадать, сколько будет длиться процесс. После каждого допроса Галявиев произносит лишь одну фразу: «Вопросов нет».

Comment section

Добавить комментарий

Войти: