эту территорию.
В дни проведения World Urban Park Congress был анонсирован старт разработки Стратегии развития реки Казанки от Голубых озер до Волги. Реализацией проекта займется российско-французская архитектурная студия Orchestra. В эксклюзивном интервью KazanFirst представители бюро Екатерина Гольдберг и Эдуард Моро рассказали, с какими сложностями сталкивается бюро при разработке проекта, о потенциале Адмиралтейской слободы и элементах, которыми можно испортить общественное пространство.
— Что включает в себя стратегия развития Казанки?
Эдуард Моро: Стратегия, в первую очередь, дает четкое представление о том, как город хочет развиваться, устанавливая приоритеты. Документ, который анализирует все уровни, из которых состоит город — транспорт, экология, инфраструктура или общественные пространства, направлен на создание последовательного набора рекомендаций и проектов реконструкции, которые помогут достичь представления.
Это могут быть такие конкретные проекты, как «создать новый выход к реке вдоль этого маршрута» или «создать новый пирс для водного транспорта», создание нового туристического маршрута для пешеходов, связывающего памятник павшим воинам при взятии Казани, например, с Зилантовым монастырем. Это также могут быть рекомендации по созданию постоянных пунктов контроля качества воды.
Екатерина Гольдберг: Большой частью разработки стратегии является работа с партнерами и жителями. Мы запускаем большую мобилизационную кампанию. И нам важно, чтобы соавторами этой стратегии стали и представители администрации, и эксперты, и бизнесмены, и каждый из горожан. Нам важно объединить всех с целью развивать Казанку. Пока же все стороны объединяет развитие зеленого потенциала реки — возможности взаимовыгодного сотрудничества без нанесения ущерба реке. Несмотря на то, что Казанка не очень большая река, у нее оказался очень разнообразный ландшафт. Такое бывает довольно редко, Нева — та вообще вся зашита в гранит.
Казанка удивительная — можно сидеть на берегу и видеть Кремль, а вокруг тебя все зеленое и ты попадаешь в зеленую сказку. Это уникально для Казани. Проекты подобного масштаба реализуются лет 10-15, но первые результаты можно увидеть уже в следующем году.
— В чем заключается специфика работы при благоустройстве общественных пространств?
Э.М.: Когда дело доходит до обновления общественных мест, самое важное — подумать о людях: будет ли здесь удобно провести время? Какие сервисы и услуги могут потребоваться в парке? При этом нужно не забывать о поддержке местных предпринимателей. Благоустройство — это не просто украшательство парка.
— На что вы обращаете внимание, когда создаете проект?
Э.М.: Мы уделяем много внимания духу территории, гению места. Сейчас, когда мы все находимся внутри цифрового пузыря, погрузив голову в гаджеты, общественные пространства играют еще более важную роль — они помогают восстановить связь горожан с их средой, историей, культурой, природой.
— Как выстроить работу с людьми, чтобы они приняли ваши решения по развитию территории? Нужно ли вообще это делать?
Э.М.: Важная часть проекта — программа партисипации, скорее даже мобилизации. Наша задача не просто узнать, что люди хотят, но и активно вовлекать их в проект. В частности, наиболее активных жителей города, так называемых agents of change: историки, краеведы, помогающие найти истории, котрые формируют уникальную идентичность места, люди, котрые могут запускать события в общественных пространствах.
— Кому проще объяснять суть проектов: местным жителям или чиновникам?
Э.М.: Общественные пространства, по сути, являются местом, где конфликтуют интересы нескольких аудиторий — бизнеса, общества, власти. У каждого (от владельца местного магазина до резидента) инвестора или городской администрации есть свой интерес и мнение. Задача состоит в том, чтобы «переварить» все эти точки зрения и разработать проект, который принесет наибольшую пользу и интерес гражданам. Главное — не превратить его в «нейтральное пространство» без души.
Е.Г.: Вопрос не про легче или сложнее, нам важно организовать диалог между сторонами. Это естественно для любого города. Любой градостроительный проект должен быть разработан так, чтобы был понятен «бабушке или школьнику». Важно находить этот язык, который будет понятен как профессионалам, так и не профессионалам.
— Готовы ли вы к тому, что некие активисты вас начнут критиковать?
Е.Г.: Мы уже много работаем с активистами, встречаемся, ездим на велопробеги, собираем проектные семинары. Пока, наоборот, все настолько заинтересованы в будущем Казанки, что готовы объединять усилия, чтобы что-то для реки сделать. Как мы думали, нам скажут активисты: «Вообще не трогайте», у людей были опасения по поводу того, какой будет использован подход. И здесь наша задача заключается в объяснении, что мы вместе вырабатываем подход. Все понимают, что если ничего не делать, все будет потеряно.
— С какими трудностями вам пришлось столкнуться при разработке концепции для Казанки?
Э.М.: Сейчас мы в процессе — он будет достаточно долгим! На настоящий момент самым большим вызовом была необходимость собрать всю важную информацию обо всех существующих и запланированных проектах на территории: транспорт, инфраструктура… Это сложная территория.
— Какая из территорий, на которых будут располагаться анонсированные 12 парков, особенно сложная?
Е.Г.: Это казанская Швейцария, где есть особо охраняемые природные территории, и участки, которые нужно сохранить в максимально природном состоянии. В подобных проектах важно уделять внимание прокладке маршрутов, как оставить часть территории нетронутой, но оставить людям зеленую зону. Мы понимаем, в рамках стратегии нам нужно будет разработать «Кодекс реки» — ряд правил взаимодействия с водоемом. Очень примитивно — «Грязь в реку не сливать, окурки не бросать».
— Почему в России в последние годы такой сильный тренд на изменения территории?
Э.М.: Мне кажется, российские города сейчас находятся на том этапе, когда они постепенно прекращают развиваться, поглощая зеленые зоны по соседству, что, к слову, создает к тому же много проблем с транспортом, я говорю про феномен разрастания городов (urban sprawl). Города постепенно принимают тот факт, что важны изменения внутри границ города и этот потенциал в России огромен: от индустриальных зон до огромных зеленых территорий, таких как Казанка, в самом центре города.
Например, Адмиралтейская слобода располагает значительным потенциалом для реновации: там возможно создать парк рядом с Казанкой, связать этот район с остальным городом с помощью новых маршрутов общественного транспорта, при этом превращая окружающие территорию здания промзоны в мультифункциональные пространства. Это как раз пример следующей важной черты: необходимо перейти от локальной реновации публичных пространств к комплексному планированию территорий.
Е.Г.: Отчасти это опыт европейских городов. Америка уже совершила ошибку разрастания и сейчас ее сложно решать. Хорошо, что в России эта проблема выросла не до такого масштаба. Мы идем по европейскому пути — ищем ресурсы внутри города. У нас есть плюс — в наших городах больше промышленных территорий внутри города, нежели в Европе, и масштабы этих территорий выше. Поэтому потенциал этого уникальный.
— Какими элементами можно испортить общественное пространство?
Э.М.: Общественное пространство могут испортить многочисленные факторы, но, как правило, плохое общественное пространство — это результат проекта, основной акцент в котором был сделан на условную красоту и улучшение, без вовлечения горожан и без аналитики того, как эти пространства будут использоваться в разное время года.
Читайте также: В Казани обсудили мировые практики развития территорий
Comment section