Главный радиолог Татарстана: Полноценного импортозамещения для лечения рака пока нет

Руководитель клиники радиотерапии РКОД в эксклюзивном интервью KazanFirst поделился трудностями лечения онкологических заболеваний в условиях санкций, секретом успеха в борьбе со страшной болезнью и планами на будущее.

Официально Центр ядерной медицины появился в Казани в 2012 году. Его построили по национальной программе оказания помощи при злокачественных образованиях. Однако радиологическое отделение в Республиканском клиническом онкологическом диспансере (РКОД) существовало и раньше. Это сюда приходилось приезжать больным, которым врачи прописывали «пушку» (так в народе раньше называли старые аппараты для лучевой терапии. — Ред.).

Сегодня Центр ядерной медицины продолжает оставаться востребованным, поскольку количество онкологических заболеваний ежегодно растет. На данный момент страшный диагноз поставлен более чем 100 тысячам жителей Татарстана, и значительная часть из них проходит лечение именно в Центре ядерной медицины.

Насколько успешно проходит лечение, с какими проблемами приходится сталкиваться радиационной медицине — на эти вопросы ответил руководитель клиники радиотерапии ГАУЗ «РКОД МЗ РТ им. проф. М.З. Сигала» Олег Моров.

— Олег Витальевич, простыми словами, что такое «ядерная медицина»?

— Начнем с того, что понятие «ядерность» появилась в конце XIX века, когда были открыты рентгеновское излучение и естественная радиоактивность. С того времени начали изучать влияние радиации на человека, так называемые биологические эффекты. Им нашли применение в диагностике (рентгеновские снимки) и в лечении. С этого и началась история использования радиации в медицине, которая продолжает доказывать свою эффективность.

Сегодня, если говорить о современной ядерной медицине в диагностике, то это использование радионуклидных методов исследования. В лечении же используются методы радиотерапии, при которых на пациента воздействуют либо направленным пучком ионизирующего излучения, либо специальными радиофармпрепаратами, содержащими изотопы (радионуклидная терапия).

Поэтому ядерная медицина — это обобщенное понятие, которое включает в себя использование свойств ядерного излучения для диагностических и лечебных целей. Это как раз то, чем мы занимаемся здесь, в Республиканском клиническом онкологическом диспансере.

— Есть ли у данного типа лечения и диагностики преимущество перед другими?

— Нельзя сравнивать несравнимые вещи. Некоторые заболевания требуют комплексного подхода как в диагностике, так и в лечении. Для точной постановки диагноза зачастую используется сочетание различных диагностических методов. Лечение также может быть мультимодальным, включая лекарственную терапию, хирургическое вмешательство и радиотерапию. Поэтому неправильно утверждать, что один метод превосходит другой. Оптимальный подбор методов диагностики и лечения определяет наибольшую эффективность.

— Если говорить именно о лечении онкологических заболеваний, то какие методы практикуются в Центре ядерной медицины?

— Онкологических заболеваний очень много, и все они уникальны. Таким же уникальным должен быть и подход к их лечению. Поэтому говорить, что пациент заболел онкологическим заболеванием и мы ему назначим сначала операцию, потом химиотерапию, потом лучевую терапию — неправильно. Комбинаций очень много, и они могут меняться.

— Сколько ежегодно пациентов проходит лечение в Центре? 

— Лечение проходят около 6,5 тысячи пациентов. Большинство лечатся здесь, но у нас есть еще филиалы в Альметьевске и Набережных Челнах.

— Насколько лечение облучением эффективно?

— Безусловно, лечение эффективно, поскольку без него состояние пациента неизбежно ухудшится. Однако вопрос заключается в том, насколько эффективным может быть конкретное лечение. Как я уже упоминал, редко используется только один метод терапии — чаще всего это их комбинация. Например, облучение может применяться в комбинации с операцией для снижения риска рецидива заболевания. Или одновременное сочетание радиотерапии и химиотерапии может усиливать эффекты друг друга. Однако бывают случаи, когда пациенту назначается только радиотерапия.

— То есть радиотерапию проходят не только пациенты с более поздними стадиями рака?

— Да, лечение может применяться на всех стадиях заболевания. Здесь нет такого, что облучение используют для лечения только последних и запущенных стадий. Мы можем применять этот метод лечения и на I стадии, и при рецидивах, и также облучать метастазы.

— Сказывается ли радиотерапия и радионуклидная терапия на организме человека или она полностью безвредна?

— Современные технологии обеспечивают таргетированное воздействие на пораженные зоны, минимизируя влияние на здоровые ткани. Однако полностью избежать воздействия на здоровые клетки невозможно. Наша задача — проводить лечение так, чтобы эффективно устранить патологический очаг, но при этом избежать серьезных повреждений здоровых тканей. Современные технологии позволяют достичь этого баланса.

Это первый важный момент. Второй момент: как говорится, из двух зол выбирают меньшее. А онкологические заболевания для пациентов являются бо́льшим злом. Какие бы технологии ни применялись, лечение может сопровождаться побочными эффектами. Мы всегда информируем пациентов о том, что лечение непростое и на определенном этапе качество жизни может ухудшиться. Однако в перспективе это позволяет устранить угрозу для жизни. Более того, чтобы минимизировать негативное воздействие на организм, мы назначаем поддерживающую терапию, которая помогает снизить побочные эффекты.

— Возникли ли сложности у Центра в связи с санкциями?

— Это сложный вопрос. Всё оборудование, которое мы используем для лечения, является импортным. Санкции значительно повлияли на сервисное обслуживание, стоимость услуг, логистику и другие аспекты. Полностью адаптироваться к этим изменениям еще не удалось. К сожалению, полноценного импортозамещения в этой области пока нет и Центр не может восполнить имеющийся дефицит. Некоторые виды техники представлены в меньшем количестве, чем необходимо, что приводит к повышенной нагрузке, быстрому износу и, как следствие, более частой потребности в ремонте.

Сергей Журавлёв/KazanFirst

— В последнее время Татарстан активно налаживает связи с Китайской народной республикой. Удалось ли Центру ядерной медицины найти себе партнеров в Поднебесной?

— На данный момент все остается на этапе обсуждений и никаких рабочих процессов пока не запущено. У нас наблюдается высокая инертность: сначала возникает прецедент, затем осознание проблемы, изучение возможностей и проектирование, переговоры, только потом реализация проекта. Хочется верить, что ситуация изменится к лучшему. Возможно, рынок сможет расшириться в сторону Китая, но пока этого не происходит.

— Неужели совсем нельзя купить иностранного оборудования? Существует ли серый рынок?

— Можно купить многое, но вопрос в том, какие ресурсы для этого нужны и сколько времени это занимает. Некоторые западные компании продолжают поставлять оборудование, но теперь это в разы дороже. Из-за проблем с логистикой существенно увеличились сроки поставок как запчастей, так и нового оборудования.

Да и речи о закупке нового оборудования пока не идет. Это очень большие вложения. В 2025 году запускается национальный проект, который подразумевает закупку оборудования для ядерной медицины. Но это больше касается диагностики, а не лечения.

— То есть можно сказать, что вам приходится выкручиваться?

— Да. Образно говоря, если в обычной ситуации автомобиль возит четырех человек, сейчас он возит восемь человек. Кряхтит, старается, но из пункта А в пункт Б может доехать.

Приходится увеличивать время работы аппаратов, соответственно, и медицинского персонала. Мы можем лечить в несколько смен до глубокой ночи. Бывает, до двух часов ночи мы работаем для того, чтобы все пациенты получили необходимую помощь.

— Есть ли у Центра ядерной медицины планы на 2025 год?

— Мы планируем двигаться вперед. За время нашей работы у нас сложилась отличная традиция — быстро осваивать и внедрять всё новое. Медицина постоянно развивается, и то, что раньше казалось невозможным, сегодня стало нашей повседневной практикой. Надеюсь, что мы продолжим развиваться, чтобы успешно выявлять и лечить онкологические заболевания.