Секс всегда вызывал в российском человеке интерес, так как в большинстве семей является табуированной темой. А говорить о нем в здоровых отношениях можно и нужно – это и хочет доказать (показать) Нагина Сайфуллаева в своей картине «Верность». Но режиссерка и сценаристка пытается осмыслить не столько супружеский кризис в постели, сколько женскую сексуальность.

— Хотелось изучить феномен женской измены и разобраться в противоречивых мотивах, которые движут женщиной. В русском языке много позитивных понятий для описания любвеобильного мужчины — «ловелас», «герой-любовник», «он полигамен по природе своей». А для женщины — только диагнозы: «проститутка», «шлюха», «гулящая» и прочее, – считает создательница картины.

Сюжет

Без понимания основ сюжетного развития сложно говорить о плюсах и минусах фильма. Поэтому без спойлеров:

Лена — талантливый акушер-гинеколог, её муж Серёжа — артист провинциального театра. И все вроде бы ничего в их семейной жизни, но Лена начинает подозревать, что Серёжа завёл роман на стороне. Героиня мучается молча и не выдаёт свою ревность. Вместо того, чтобы выяснить отношения с мужем, Лена сама начинает изменять ему со случайными мужчинами. 

По задумке на этом фоне разворачивается ее внутренняя борьба. Точнее, должна была бы разворачиваться, если бы не «но», умножающиеся по ходу просмотра в прогрессии.

«Но» №1 – режиссура и сценарий

Так как в производстве этой картины за сценарий и режиссуру ответственен один и тот же человек, я объединила эти слагаемые в одно целое. Всегда чувствуется, когда историю пишут и снимают разные люди – если разные, то режиссура и сценарий бьются за первенство и что-то из этого побеждает. Но если автор сценария является режиссером картины, то режиссура и сценарий будут либо одинаково хороши, либо одинаково плохи – так показывает практика. В данном случае, к сожалению, второй вариант. Все здесь вышло плоским, несмотря на первичную сильную драматическую задумку. 

Ощущение, что у Сайфуллаевой были пазлы, которые она просто не смогла собрать – не хватило терпения, усидчивости и, возможно, таланта. 

В начале фильма вас смутит откровенная глупость героини, которой в дальнейшем обусловлена ее драма. А драма, обусловленная глупостью, как правило сопереживания не вызывает – вспомните персонажей ужастиков, идущих в подвал ночью с выключенным светом. В середине вы поймете, что этот фильм про тотальную, всепоглощающую неуверенность. Причем инструменты борьбы с этой неуверенностью вам не предоставят, ее просто констатируют и все. Героиня спит с мужчинами не потому что понимает, что любит спать с мужчинами, а потому что хочет доказать себе свою сексуальность.

Но даже если не рассматривать художественные составляющие картины и пойти от обратного (то есть предположить, что фильм удался) можно предсказать провал в прокате, потому что российский зритель в принципе не готов к подобным высказываниям. 

Кульминационная сцена фильма — жестокий допрос, который устраивает герой Александра Паля своей неверной жене. Он вынуждает её рассказать о том, как именно она ему изменяла (с подробностями, так сказать, проникновений), причиняя и себе, и ей огромную боль. И этот момент для дальнейшего развития героев и их отношений определяющий. Но что делает массовый зритель? Ржёт на весь зал, похрюкивая – ведь «там по телевизору писи обсуждают».

«Но» №2 – секс 

— Секс — основа для эмоционального и психологического развития героини, – считает Сайфуллаева.

Секса в картине действительно много. И, если понимать задумку и посыл, он обоснован, так как является каркасом сюжетной линии. Но в самом кадре он не «вписывается» — когда смотришь очередную постельную сцену, складывается ощущение, что она вообще не должна была здесь быть. Да, откровенно, да, натурально, но сопереживания не вызывает ровным счетом никакого. 

Возможно, это из-за отсутствия пресловутой химии между актерами – Евгения Громова и Паль друзья студенчества, даже жили в одной общаге, а в таких случаях близкое знакомство играет не на руку. В конечном итоге то, что претендует быть будоражащим, новаторским и свежим на экране превращается в скучное, неувлекательное и пресное.

«Но» №3 — слагаемые кадра 

Если задумка режиссера еще имеет хоть какой-то намек на глубину, то воплощение все-таки не задалось. Это читается в откровенно плохой операторской работе, в постановке света, звуке, обработке кадра – перечислять можно долго. Так, создатели откровенно забили на звукорежиссуру – ее просто нет в фильме. По моей сугубо личной оценке это одна из главных составляющих кинопроизводства – зритель не должен понимать эмоциональный подъем логически, он должен его чувствовать благодаря составляющим картины.

Свет – отдельная история. Сцены секса с максимальном эмоциональным накалом снимаются в мягком и даже «молочном» свете, который стирает динамику происходящего напрочь. Этот контраст явно не обусловлен контекстом – просто режиссер, видимо, понятия не имеет о связи подобных деталей с повествованием, либо не может за отсутствием одаренности обеспечить эту связь на практике.

Единственный вопрос, который возникает с включением титров – «И чё?». Но не потому, что финал у произведения открытый и зрителя оставили без сформулированного решения. Просто приходит осознание, что режиссер картины сделал своего персонажа плоским – и, к сожалению, способов сказать что-либо о том, о ком сказать нечего, еще не придумали.

Читайте также: Журналист KazanFirst Аделя Рахматуллина в авторской колонке доказывает, что самая ожидаемая российская картина года — фильм «Текст», не стоит потраченного времени