Проект «Образовательно-практическая школа «Акыл фабрикасы» («Фабрика мыслей») создан в прошлом году молодежным крылом Всемирного конгресса татар, чтобы говорить о сохранении родного языка и поддержке национальных традиций по всему миру. В рамках проекта не реже чем раз в два месяца проходят развивающие интенсивы для активной, творческой молодежи Татарстана и лидеров татарских организаций из регионов и зарубежья. 

Спикерами площадок «Акыл фабрикасы» становятся ведущие эксперты-практики не только из Татарстана, но и из других регионов страны, а также из-за рубежа. В этом году прошло уже несколько мероприятий: по развитию туризма, дошкольному и начальному образованию. На них делились опытом и лучшими практиками, которые могли бы подхватить и реализовать слушатели школы.  

«Ибо получится национальный антагонизм»

Тема вчерашнего семинара «Акыл фабрикасы» была самая что ни на есть актуальная — 100 идей для развития татарской школы. Но как заверил один из авторов проекта — зампредседателя Всемирного форума татарской молодежи Айрат Файзрахманов, мероприятие было включено в план год тому назад, когда еще никто даже не предполагал, что вопрос изучения татарского языка в школах встанет так остро. 

— Тема просто совпала с той проблемной ситуацией, которая возникла у нас в республике с татарским языком, — заверил организатор проекта. — Получается, мы даже чуть-чуть опоздали. Мы говорим о средней школе на татарском языке. Сейчас их становится в Татарстане все меньше, а, как ни странно, в 20-30-е годы прошлого века даже в Москве было около 40 школ, в которых преподавание велось на татарском языке. Везде, где жили татары, — в Новосибирске, в Свердловске — были татарские школы. Но потом началось нивелирование национального образования — сначала в Автономных республиках, потом перешли на Союзные. В 90-е годы, к счастью, все снова стало восстанавливаться. Но сегодня мы опять пришли к тому, к чему пришли.

Чтобы наглядно продемонстрировать, до чего язык может довести, организаторы образовательной площадки устроили в «Штабе» выставку сканов с подлинных официальных документов на языковую тему из Национального архива — за 20-30-е годы прошлого столетья.

«Всякое серьезное дело требует вполне обдуманной и твердой плановости, — говорится в докладной записке о ходе дела по реализации татарского языка, датированной ноябрем 1927 года и подписанной секретарем ЦК по реализации татарского языка Валеевым. — Тем более в условиях Татреспублики, которая по своему населению является многонациональной республикой. Вопросы РТ без чуткости и планомерности разрешаться не могут, ибо получится вместо разрешения нацполитики на основе равенства трудящихся всех национальностей национальный антагонизм и враждебно настроенные друг к другу народности». 

Не правда ли, звучит актуально, хоть и написано ровно 90 лет назад? 

«… Необходимо во что бы то ни стало усиленно заняться вопросом улучшения во всех отношениях постановки дела в татарских средних учебных заведениях и со всей решительностью ввести во всех учебных заведениях повышенного типа преподавание татарского языка», — делает автор вывод и добавляет: «Между прочим, наблюдается, что НКПрос (народный комиссариат просвещения — аналог современного Минобрнауки. — Ред.) в этом отношении мало двигается».

Ну просто хоть сейчас вноси эту революционную резолюцию в Госсовет РТ! А пока «наверху» обдумывают «языковой вопрос», активисты Всемирного форума татарской молодежи решили взять инициативу в свои руки. 

— В Казани всего 20 татарских гимназий, в которых раньше велось преподавание на татарском языке. А сейчас только две-полторы из них преподают предметы на татарском, — сетует Айрат Файзрахманов. — Вот это главная проблема. Почему почти все татарские школы перешли на русский язык при обучении? Вопрос непростой. Здесь смешались некие правовые коллизии и стереотипы мышления родителей, которые думают, что если ребенок получит образование на родном языке, он не сможет сдать ЕГЭ. Возможно, для национальных школ нужно ввести ЕГЭ на татарском зыке. Ведь какая разница, на каком языке ты учил математику, если ты ее знаешь. Но тут опять проблема. Если мы введем ЕГЭ на татарском, родители опять будут опасаться. Дескать, как мой ребенок будет учиться в вузе? Значит, надо говорить о высшем образовании на татарском языке. Естественно, мы открыты для сотрудничества с федеральным центром — мы понимаем, что там многое решается. Мы считаем, надо всем нам отойти от шаблона, что выпускники национальных школ — это какие-то сепаратисты. Обидно очень такие вещи слышать.

«Зачем нам нужен баскский язык?»

Абстрагироваться немного от местных языковых проблем и взглянуть на них со стороны помог аудитории самый настоящий каталонец Эктор Алос-и-Фонт — социолингвист, специалист в сфере образования на региональных языках. Правда, приехал он в Казань не из Испании, а из Чувашии, где уже много лет живет со своей семьей и даже успешно освоил чувашский. Но лекцию в школе «Акыл фабрикасы» сеньор читал на вполне приличном русском. 

Основной темой своего лектория он заявил опыт в изучении национального языка в такой же маленькой и такой же гордой, как и родина каталонца, провинции Испании — в Стране Басков. Спикер напомнил, что в Испании 13 коренных языков, а государственный только один — испанский. В Европе, по его словам, издавна бытовало мнение, что местные языки только мешают изучать основной, Испания — не исключение. 

— Знание региональных языков зачастую считается чем-то аномальным даже сегодня, — посетовал Эктор Алос-и-Фонт. — Хотя это может быть 20-40% населения. Одно время даже использование местных языков в школах было запрещено. Постепенно, вслед за социальными изменениями, которые происходили в обществе, ситуация начала меняться. Но менять ее стало не государство, а родители, которые хотели, чтобы их дети говорили на родном языке. Они создавали первые классы с образованием на языке, который им был нужен. Потом создавали группы в дошкольных образовательных учреждениях с общением на региональном языке. Но этого было недостаточно. 

В 1981 в Стране Басков провели соцопрос, в результате которого выяснилось, что на баскском языке говорит только 35% населения региона, а в городах — всего 7%. И власти автономии решили во что бы то ни стало спасать язык. Но очень странным способом — разрешили родителям самим выбрать, учить ли детям оба языка — испанский и баскский — как предмет в равных объемах или получать образование на каком-то из них, а второй учить как предмет. И, наконец, третий вариант — учить только испанский, а баскский вовсе не учить. 

— И как вы думаете, что выбрали родители в начале 80-х годов? — добавил интриги сеньор Алос-и-Фонт. — Конечно, 70% выбрали модель, где обучение на испанском, а баскский добавили как предмет. «Зачем нам нужен баскский язык?» — сказали они. 

И тогда началась языковая политика — появились двуязычные надписи на вывесках везде. Чтобы устроиться на работу чиновником в администрацию региона, преподавателем в школу, врачом в учреждение здравоохранения, нужно было знать баскский. Были созданы привлекательные СМИ на баскском, современные сериалы — на баскском, трансляции самых интересных матчей велись на баскском.

— Многие испаноговорящие мужчины стали смотреть баскское телевидение, — продолжил рассказ эксперт. — Они ничего не понимали. Но там был «Реал-Мадрид», там был «Атлетико», там была «Барса!».

И только когда потребность в баскском языке увеличилась, он стал обязательным для изучения в регионе. При этом качество преподавания обоих языков было на таком уровне, что двуязычные дети так же успешно сдавали экзамены и поступали в вузы своих и других регионов, как и те, кто владел только государственным языком. А то и лучше. 

В итоге соцопрос, проведенный в образовательных учреждениях Страны Басков в 2015 году, показал, что обучаться только на испанском языке, а региональный изучать как предмет или не изучать вовсе, выбрали лишь 19,1% родителей. 17,8% выбрали модель «фифти-фифти», а 63,1% родителей изъявили желание, чтобы их дети получали среднее образование на баскском языке, а испанский изучали как предмет. Спрос рождает предложение, а не наоборот. И сейчас в Стране Басков, по словам эксперта, почти 85% населения владеет региональным языком. А это уже стимул, чтобы и остальным подтянуться.

— Если, например, я у себя в Каталонии приду в магазин и обращусь к продавцу по-каталонски, а он скажет «я не понимаю», я скажу «до свидания» и пойду в другой магазин, — рассуждает сеньор Алос-и-Фонт. — Если бизнес у человека зависит от знания языка, которым владеет большинство населения региона, он его выучит. 

Осталось убедить родителей 

Второй вопрос школы «Акыл фабрикасы» вернул слушателей от испанских страстей в родные пенаты — слово предоставили специалистам в области национального образования в Татарстане. Дискуссия велась на татарском языке, поэтому журналист KazanFirst, которой в свое время не посчастливилось изучать этот язык в школе, мало что поняла. К счастью, один из двуязычных спикеров — руководитель Центра истории и теории национального образования Института истории им. Ш. Марджани АНТ Марат Гибатдинов согласился рассказать, о чем шла речь и как у нас в республике планируется решать «языковой вопрос». 

По словам татарстанского ученого, за последние 20-30 лет в республике было сделано немало для развития образования на татарском языке.

— Конечно, мы начали не с совсем нулевой точки, ведь татарские школы были и в советское время, — отметил эксперт. — Но они в основном находились в сельских районах, а в Казани была всего одна. Сейчас в количественном плане мы достигли определенных успехов. Очень много появилось национальных школ нового типа — лицеев, гимназий. И по всем предметам мы сегодня можем обеспечить школы учебниками на татарском языке. Но сейчас вопрос встает о качестве национального образования. Татарская школа в настоящее время может выжить только в том случае, если она дает качественное образование. И только в том случае, если школа привлекательна для родителей и для учеников, у нее есть будущее. Поэтому сейчас главная проблема в том, как повысить качество образования в этих школах.

При этом, по мнению Марата Гибатдинова, уже сейчас выпускники татарских школ так же успешно, как выпускники русских школ, сдают ЕГЭ по всем предметам, в том числе по русскому языку. Осталось только убедить в этом родителей, которые почему-то до сих пор сомневаются, отдавать своих детей в татарскую школу или нет. Как считает эксперт, школы должны больше работать с родителями — донести до них, что изучение школьных предметов на татарском языке никак не коррелируется с уровнем общего образования.

— Школа сегодня — это институт, который предоставляет образовательные услуги, — подчеркивает собеседник издания. — Может быть, кого-то это коробит, но по закону это так. Школа сегодня в юридическом плане стоит на одном уровне с магазином или с химчисткой, которые тоже предоставляют услуги. И родители должны сказать школе: нам нужно то-то и то-то, и школа обязана это дать.

При этом татарстанский эксперт по национальному образованию согласен со своим испанским коллегой: чтобы родители сделали выбор в пользу татарских школ, нужно время, грамотная языковая политика в регионе и финансирование. Но первые шаги уже делаются — появились новые учебники, по которым можно выучить коммуникативный татарский язык, появились бесплатные курсы, на которые уже записалось много желающих, и это не только татары. 

— Но, к сожалению, поменять психологию людей сложнее, чем напечатать новые учебники, — сетует Марат Гибатдинов. — Если они перестанут воспринимать изучение татарского языка или другого национального языка как некую лишнюю обузу, когда они будут оценивать это как дополнительный потенциал, который дает человеку больше шансов, больше возможностей, тогда ситуация начнет меняться. 

А чтобы создать дополнительную мотивацию, по мнению эксперта, нужно активно погружать жителей Татарстана в национальную языковую среду — по примеру Страны Басков. Начиная с вывесок, с телепередач на татарском языке, качество которых, безусловно, надо повышать, и заканчивая синхронным переводом в театрах. Почему у нас только в театре Камала есть наушники, с помощью которых зрители, не знающие татарского языка, могут слышать русскую версию диалогов артистов? Давайте в русских театрах выдадим всем желающим наушники для синхронного перевода на татарский язык!

— В принципе это можно очень легко сделать, — считает Марат Гибатдинов. — Можно создать специальные гранты для учреждений и организаций, которые популяризируют татарский язык и поощряют его изучение. И многие будут это делать. Я знаю директоров некоторых заводов, которые готовы своим сотрудникам организовывать курсы по изучению татарского языка и даже платить за эти курсы. Просто нужно поддерживать такие инициативы снизу.

При этом спикер не отрицает также важность инициативы сверху — со стороны государства, которое должно помогать росту полилингвальной доли населения и на региональном, и на федеральном уровне.

На вчерашней площадке образовательно-практической школы «Акыл фабрикасы» выступили более десятка спикеров, дискуссии продолжались до самого вечера, а по итогам встречи участники проекта провели мозговой штурм — «100 идей для татарской школы будущего».

— Все наши идеи мы запишем, проанализируем и направим как предложения общественности в Институт развития образования РТ, который сейчас пишет концепцию развития татарских школ, — рассказал организатор проекта Айрат Файзрахманов.

Читайте также: «Мы хотим, чтобы люди больше читали и писали на татарском языке»