Сказать, что Верховный суд Татарстана сегодня переполнен, — не сказать ничего. Больше всего здесь даже не пострадавших, а прессы. Повсюду камеры, микрофоны и журналисты. Многие пытаются поговорить с родителями погибших детей, но они слишком от этого устали и лишь нехотя односложно отвечают на вопросы. Сегодняшний день для них ничего не изменит: не вернет детей и не принесет успокоения. Ведь даже пожизненное заключение они считают слишком милосердным наказанием для монстра, убившего их детей.

В пятый зал Верховного суда Татарстана набиваются все пришедшие: здесь настолько душно, что тяжело дышать. К аквариуму с Ильназом Галявиевым просто не подобраться. В этот раз он сидит неподвижно и не показывает журналистам запрещенные знаки. По бокам от стрелка прямо в клетке двое конвоиров, еще несколько силовиков выстроены по периметру всего зала – такую охрану мало кому обеспечивают.

11 мая 2021 года

11 мая 2021 года Ильназ Галявиев ворвался в здание гимназии №175 с ружьем и самодельной взрывчаткой. Он расстреливал всех, кто попадался ему на пути. Благодаря директору школы Амине Валеевой, случайно оказавшейся на месте работы во время отпуска, все классы успели закрыться: она объявила по громкоговорителю о нападении. Но в классе 310 оповещатель не работал. Галявиев дергал за ручки запертых кабинетов, пока не дошел до кабинета 310. Там он расстрелял несколько учеников, ушел, а потом вернулся и добил оставшихся —  тех, кто не выпрыгнул из окна. Всего от его действий погибли девять человек: две учительницы и семеро восьмиклассников. Многие получили серьезные травмы и остались инвалидами.

Полтора года после случившегося дело все никак не могло дойти до суда: уж очень медленно Галявиев ознакамливался с 310 томами уголовного дела – по иронии судьбы это число совпадает с номером кабинета, в котором погибли дети. Всего по делу проходили 667 пострадавших, большинство из них дети. Конечно, на суд являлись лишь единицы из них: непосредственные очевидцы расстрела 8А и сотрудники школы. Показания школьников в основном оглашались, так как их родители не хотят заставлять своих детей вспоминать случившееся.

«Я хотел показать людям, что они мои рабы»

9 ноября 2022 года стартовало судебное следствие по делу «казанского стрелка». Его, с учетом объема, рассмотрели в рекордные сроки – всего за полгода. Все это время Галявиев не проронил практически ни слова: только односложно отвечал на вопросы судьи «да/нет». Он старался не смотреть на потерпевших во время заседаний и никогда не задавал им вопросов во время допроса. От своего допроса он отказался. Зато обвинение огласило его более ранние показания, данные в ходе предварительного следствия, – на это ушло три дня.

Согласно им, перед тем, как задумать массовый расстрел школьников, Галявиев пытался социализироваться, хотя у молодого человека были явные проблемы с этим. Однажды он пытался совершить самоубийство, но передумал и больше таких попыток не предпринимал. Про школу Галявиев рассказывает, что всегда был изгоем в классе, из-за чего его постоянно дразнили. Он был замкнутым ребенком и практически ни с кем не дружил. Обвиняемый ненавидел гимназию, но выбрал ее для нападения якобы не поэтому. Он утверждает, что это просто было самое близкое к дому место массового скопления людей. Надев на себя черную экипировку и маску с красной надписью «Бог», он, заранее изготовив взрывчатку, отправился в гимназию №175.

«Просто в один момент я осознал, что я Бог. И что я должен убить все живое. Я хотел показать всем людям то, что они все мои рабы»… «Я убил больше семи человек, может, больше, сколько точно — не помню. Многих я ранил. Изначально я хотел убить около 20 человек в гимназии, а потом решил: как пойдет и на сколько хватит патронов»… «(В один момент) Я начал цинично и агрессивно разговаривать с незнакомыми людьми, провоцировать их на конфликты. Я хотел самоутвердиться. «…» Испытывал слабость и неуверенность, боялся презрения. Считал, что если не буду ненавидеть людей, то буду слабохарактерным. Сейчас понимаю, что моя ненависть была надуманной», — значится в протоколе допроса стрелка.

Также Галявиев рассказывал следователям, что не ожидал, что полиция прибудет на место в течение всего семи минут. Поэтому так быстро сдался — понял, что его все равно задержат. После задержания молодой человек попытался покончить с собой, но у него не получилось. Согласно показаниям, которые Галявиев давал уже через большой промежуток времени после преступления, в некоторые кабинеты он не стал вламываться потому, что ему «стало жалко учеников». Насколько можно верить этим словам, каждый решает сам.

«Богом я не был»

На последнем слове Галявиев не стал распинаться, но извинился перед потерпевшими и даже выразил желание возместить ущерб по гражданским искам.

— Прошу прощения у потерпевших. Я знаю, что никакие слова и деньги не вернут погибших, инвалидов не сделают здоровыми. Но я все равно попытаюсь закрыть все иски. Работой в колонии ограничиваться не буду. Попытаюсь написать книгу. Богом я не был и таковым себя не считаю, еще раз прошу прощения за то, что я сделал, — сказал Галявиев в последнем слове.

Потерпевшие, конечно, в искренность раскаяния молодого человека не верят. И к заявлению о написании книги  относятся скептически, не понимая, что он может рассказать.

«Расстрелять»

Прокуратура во главе с прокурором республики Илдусом Нафиковым запросила для Галявиева пожизненное заключение и пять лет тюрьмы до того, как он отправится в колонию особого режима. Галявиев с этим был не согласен: он не хочет отбывать первые пять лет в тюрьме, «иначе зачем надо было идти на сделку со следствием» (цитата. — Ред.). Защитник Галявиева Руслан Нурахметов попросил для подзащитного принудительного лечения вместо пожизненного заключения. В канун двухлетней годовщины трагедии суд признал Галявиева вменяемым и приговорил 21-летнего юношу к пожизненному заключению – сразу в колонии особого режима, без необходимости отбывать пятилетний срок в тюрьме. Также были частично удовлетворены гражданские иски потерпевших на компенсацию морального и физического вреда: в общей сложности Галявиев должен будет выплатить семьям погибших и пострадавшим детям 22 миллиона рублей. Но сами пострадавшие и этим приговором недовольны.

— Пошел семь детей расстрелял и довольный теперь сидеть будет. Зачем это надо? Люди меня не понимают и не поймут, пока не переживут то, что я пережил. Надо уже вносить изменения в наше законодательство. Этот человек не должен жить. Он совершил особо тяжкое преступление, он семерых детей убил и двух взрослых. Ни в чем не повинных. А потом вернулся и добил детей. Если бы он не возвращался добивать, может быть, часть детей была бы жива. Я недоволен приговором. Расстрелять. Детей не вернуть — дети умерли. Такое существо жить не должно. Пусть меня осуждают, пусть меня ругают, – не сдержался отец одного из погибших восьмиклассников. Его дочь тоже была в школе в этот день, прямо в соседнем кабинете с братом — она выжила.

Гимназия после трагедии

После случившегося в гимназии №175 преобразилось всё: появился новый темно-зеленый фасад, стеклянные двери, усиленная охрана, крытый бассейн на заднем дворе, новая библиотека и спортплощадка. Войти на территорию школы теперь можно только имея специальный магнитный ключ от калитки.

В стеклянной будке у входа ежедневно дежурят двое ЧОПовцев. Изменилось даже расположение кабинетов внутри здания, чтобы по максимуму оградить переживших весь этот ужас детей от болезненных воспоминаний, — кабинета 310 здесь больше нет.