Министр науки и высшего образования России Валерий Фальков заявил, что к Болонской системе образования надо относиться как к прожитому этапу, следом появилась новость, что все отечественные вузы исключены из нее. Отказ от встраивания в западную систему образования глава федерального ведомства объяснил новыми условиями, в которых оказалась страна.

Громкие заявления министра стали поводом для многочисленных обсуждений того, как по-новому должна выстраиваться работа российских вузов, в угоду нужд страны и населения. Например, спикер нижней палаты Госдумы Вячеслав Володин призвал создавать «собственную национальную эффективную систему высшего образования на основе лучших практик сегодняшнего дня и советского периода». А заместитель министра науки и высшего образования России Дмитрий Афанасьев заверял, что отказ от Болонской системы вовсе не означает возврат к советским традициям.

Сам Фальков еще весной озвучивал свое видение отечественной «болонской системы». Но получилось оно немного размытым и мало что конкретизирующим.

— Будущее за нашей собственной уникальной системой образования, в основе которой должны лежать интересы национальной экономики и максимальное пространство возможностей для каждого студента, — говорил он.

Со временем руководитель ведомства стал дополнять свое представление вузовского образования деталями. Например, Фальков высказался за сохранение в России бакалавриата и магистратуры.

— Понимаете, речь не идет о том, что мы в одночасье вдруг отменим все, с чем жили больше 20 лет, и вернемся только к специалитету. Вовсе нет. Будут и бакалавриат, и магистратура, — объяснял он.

К тому же есть ряд причин в пользу сохранения системы «4+2». По мнению министра, стоит учесть, что многие люди «симпатизируют этим форматам образования». Кроме того, нельзя лишать возможности продолжить свое обучение миллионам выпускников бакалавриата. Еще одним аргументом в пользу сохранения бакалавриата и магистратуры глава ведомства назвал то, что необходимо принимать во внимание интересы иностранных студентов, которые ориентируются на данный формат обучения.

По мнению Фалькова, пересмотреть стоит лишь «очевидные огрехи».

— Например, когда человек без профильного образования поступает в совершенно другую магистратуру. Здесь надо навести больше порядка. Направления бакалавриата и магистратуры должны быть сочетаемыми либо профильно близкими, — пояснял он.

Не планируется отменять в России и ЕГЭ для школьников, который был введен в стране в связи с переходом на Болонскую систему образования. По крайней мере в этом общественность заверил глава федерального Рособрнадзора Анзор Музаев.

— ЕГЭ не является частью Болонской системы, — подчеркнул спикер.

Соответственно, все основные действующие в России инструменты при Болонской системе образования сохраняются без особых изменений. Что это? Попытка максимально оттянуть сроки отказа от Болонского принципа или западные механизмы были не настолько уж плохи? Обсудили вместе с экспертами KazanFirst.

Нэлла Прусс, президент университета управления «ТИСБИ»

— Информация про то, что Россия вышла из Болонской системы, доступна нам лишь через некоторые заметки в СМИ, никаких других документов об этом к нам не поступало. Если это действительно так, то мы не имеем права употреблять слова «бакалавриат» и «магистратура».

Хочу отметить, что прежде, чем объявлять о выходе из Болонской системы, у нас должна была быть выстроена новая система того, что будет. Сейчас идет приемная кампания, мы в полной растерянности, не знаем, что нам делать, кого мы принимаем и на какую ступень. Это очень сложный момент для всего образовательного сообщества.

Когда речь идет о создании новой системы, я поддерживаю идею того, что мы должны создавать ее, опираясь на все самое лучшее из прошлого опыта. В системе советского образования тоже было много хорошего. На ней выросло огромное количество ученых, академиков, благодаря которым наука в нашей стране была одной из самых развитых в мире.

Преимуществом Болонской системы было разделение программ на этапы бакалавриата и магистратуры, хотя над ними тоже нужно было серьезно поработать. К слову, названия этих ступеней мы могли бы достойно заменить на русские.

Аспирантуру нужно тоже сохранить, потому что она всегда позволяла нам подготовить солидных ученых, кандидатов и докторов наук.

Надеюсь, что все дальнейшие решения будут приниматься взвешенно, потому что такие решения нельзя принимать сгоряча. Это слишком серьезный вопрос, чтобы просто взять и заявить, что «это все не наше, мы от этого отказываемся».

Мы не можем отказаться от мира и изолироваться от всех. Мы давно встроены в глобальные мировые процессы. Очень страшно и печально, если мы будем от всего оторваны. Надеюсь, что все образуется и мы будем, как всегда, выпускать высокопрофессиональных специалистов.

Мякзюм Салахов, депутат Госсовета Татарстана от «Единой России» 

— Да, Россию и Беларусь исключили из Болонского образовательного процесса. Хотя в последнее время российские чиновники и сами говорили о выходе из программы. Россия присоединилась в 2003 году к Болонскому процессу. Я думаю, процесс отказа не произойдет одномоментно. Нужно три-четыре года для этого, чтобы поменять учебные планы. С Болонской системой в основном связывают систему бакалавриат – магистратура. Для некоторых специальностей она была положительной: можно было реализовать междисциплинарность, академическую мобильность и другое. Однако для многих медицинских, технических вузов более предпочтительней специалитет. Всегда остается вопрос: что придет на смену, какая новая система? Наверное, что-то останется от Болонской системы и будет добавлено новое. Думаю, этот шаг — правильное назревшее решение. Двухуровневая система просто путала людей, в первую очередь потенциальных работодателей. В общем, есть и плюсы и минусы в этом отказе.

Николай Атласов, депутат Госсовета Татарстана от КПРФ

— Давно надо было отменять Болонскую систему. Дело не только в едином госэкзамене и разделении высшего образования на два уровня. Болонская система подразумевает унификацию образовательных стандартов и дипломов. Что мы получили в итоге? 

Наплодили множество вузов, прежде всего частных, выпустили кучу специалистов, многие из которых, получив диплом, не работают в реальной экономике, – юристы, экономисты, финансисты и пр. Потому что нет для них такого количества рабочих мест, а также по причине невысокого качества такого образования. В то время как специалистов производственного профиля не хватает. Мне, к примеру, как руководителю предприятия по переработке отходов, нужны технологи определенных направлений, но их не готовят. Поэтому лица с высшим образованием, не работающие по специальности, пополняют низкоквалифицированные рабочие места в торговле и сфере услуг. Это показатель того, что есть дисбаланс между реальными потребностями экономики и структурой профессиональной ориентации образовательных учреждений. И такая структура обусловлена образовательными стандартами Болонской системы, заточенной не под производственную сферу, а под сферу услуг. 

Также следует понимать, что Болонская система с ее унификацией образовательных стандартов и дипломов возникла не просто так, а под конкретные задачи. Единые стандарты позволяют развитым странам Европы переманивать хороших специалистов через более высокие зарплаты из менее развитых стран, при этом не неся затрат. Да, сейчас высшее образование в основном платное, но государство все равно несет огромные затраты на содержание вузов. При этом многие наши специалисты потом свободно уезжают из нашей страны, а Европа усиливает свой потенциал. Так что определенная дистанция в образовательных стандартах между Европой и Россией полезна. Поэтому выход из Болонской системы тоже полезен.

Эдуард Шарафиев, депутат Госсовета Татарстана от ЛДПР

— Отказ от Болонской системы в целом разумен, так как позволяет нам выстроить собственную систему образования, с учетом наших традиций и потребностей. Но проблема в том, что мы получим взамен Болонской системы. Восстановление советской системы как альтернативы, о чем говорят многие, я не считаю разумным, да это и невозможно. Советская система образования, в том числе высшего, сформировалась в определенных исторических условиях, под конкретные идеологические требования, даже технологические условия были другими. Сейчас даже люди другие – учащиеся, студенты и преподаватели. Поэтому восстановление советской системы в полной мере – это откат назад.

Кроме того, в Болонской системе есть и положительные моменты. Например, мы привыкли критиковать ЕГЭ – это правильно, так как преобладание тестовой системы оценки знаний лишает учащихся творческих навыков. Но, с другой стороны, благодаря балльной системе у выпускников школ появляется возможность получить высшее образование в любом вузе страны, причем подав документы сразу в несколько вузов. Это сильно облегчает получение высшего образования для людей из сельских районов и с невысокими доходами. Ведь при советской системе получить провинциалу московское образование было очень сложно. При этом, как рассказывают многие люди старшего поколения, помнящие советское время, коррупция при поступлении в вузы была очень сильной. ЕГЭ в какой-то степени снижает остроту этой проблемы. Поэтому надо хорошо подумать, прежде чем рубить сплеча.

Что касается бакалавриата и магистратуры, то многие специалисты из системы высшего образования говорят, что такое разделение не позволяет обеспечить студента-бакалавра знаниями по специальности в полном объеме. Так что, возможно, это разделение стоит отменить, вернув привычное пятилетнее образование.

Альфред Валиев, заместитель председателя Центрального Комитета политической партии Коммунисты России

— Я убежден, что нам надо отказаться не только от Болонской системы, но и от ЕГЭ. Надо вернуться к самому лучшему – к советскому образованию. Именно при советской системе образования наука нашей страны занимала лидирующую позицию во всем мире. Советский Союз стал первооткрывателем Космоса!

Раньше и без ЕГЭ у студентов была возможность поступить куда угодно. Лично я жил и учился в Казани, а поступил в один из лучших военных вузов Советского Союза — Ленинградское высшее общевойсковое командное училище имени Кирова. Спокойно поступил! И так мог каждый! И обучение было бесплатным.

Для тех, кто будет возражать и утверждать, что сейчас ЕГЭ тоже дает возможности поступить в любой вуз страны, я скажу, что ЕГЭ — это натаскивание на вопросник, а знаний никаких не получают. Другое дело, как к экзамену готовилось наше поколение. Я до сих пор помню вопросы, которые попались мне в 10-м классе по литературе. А мне сейчас почти 68 лет! Вот в чем разница! Поэтому специалисты, которые получали образование в Советском Союзе, на головы выше современных ученых, не хочу никого обидеть.

Слава богу, что наша страна повернулась другим ракурсом. А бакалавриат и магистратуру сохраняют просто потому, что нельзя рубить сплеча. Это же жизнь очень многих людей. Я уверен, что отказ и от этих инструментов – вопрос времени. Надо отходить от этого постепенно.

Руслан Айсин, политолог

— Когда в России вводилась Болонская система, я как раз работал в Казанском федеральном университете. Я помню, какое тогда было сопротивление внутри преподавательского состава старшего поколения. Никто не представлял, что это такое. Эту систему продавили очень тяжело. Сейчас я не представляю, как это можно просто взять и сломать.

Напомню, что первым отказаться от Болонской системы предложил не профильный министр, а Николай Патрушев (секретарь Совета безопасности Российской Федерации). Чтобы не ломать всю конструкцию, министр науки и высшего образования России Валерий Фальков вынужден варьировать. Предложение сохранить бакалавриат и магистратуру связано именно с этим.

К тому же важно помнить, что благодаря системе магистратуры и бакалавриата система высшего образования приносит в страну большие деньги. В первую очередь за счет иностранных студентов, для которых, кстати, по всей стране были разработаны специальные программы, открыты новые ставки для преподавателей, в целом, создавалась большая инфраструктура. И потом — Болонская система позволяла российским вузам зарабатывать деньги, участвуя в больших международных конкурсах. Раньше физфак КФУ был самым богатым факультетом потому, что он всегда выигрывал крупные мировые гранты благодаря своим фундаментальным исследованиям. Нельзя же сейчас взять и отказаться и от того, и от другого?!

Я думаю, что сохранение бакалавриата и магистратуры означает, что в системе высшего образования страны мало что изменится и останутся все те же самые принципы. Предполагаю, что для студентов могут ввести ряд дополнительных предметов, увеличат количество часов по истории, может быть, введут какую-то социологию, потому что поменять все в корне, концептуально мне кажется невозможным. Иначе это будет то же самое, что начать рубить дерево под самый корень.  

Сам отказ от Болонской системы образования я расцениваю как эмоциональное, политическое решение. Я так понимаю, что альтернативного видения того, чем ее можно заменить, нет и никто не знает, как выстроить новую систему. Да и непонятно, чего мы вообще хотим. Решение это какое-то половинчатое. Оно и дальше будет так хромать, в конечном итоге на это вообще могут махнуть рукой.

На этом фоне, мне кажется, будет откат российского высшего образования, науки, потому что слишком мы интегрированы в международные процессы, научные образовательные центры. Просто так оградиться от всех означает оградить себя от новаций, идей, ресурсов, которые есть в мире. Если мы отстанем где-то еще, нам будет крайне сложно догнать других. По некоторым направлениям мы отстаем на два поколения, и это факт, который все признают, поэтому я думаю, что не стоит рвать все связи так резко.